А теперь оленей не было.

И в стае поползли слухи о том, что это Динь виновата в постигнувшей их беде. Что это из-за ее странностей, из-за того, что она Шестая и без брони, Великие решили оставить волков своей милостью. Кроме того, некоторые догадывались, что волчице не удалось пройти испытание, и делились своими догадками со всеми, кто встречался им на пути. Динь стали обходить стороной, от нее не принимали лекарств, и возле каждой норы она слышала свое имя, произносимое со страхом и ненавистью.

Каждый раз, когда возвращающиеся дозорные отрицательно качали головами на вопрос, не появились ли олени, взгляды обращались к Динь. Негодующие, голодные, злые.

Для волчицы все это было невыносимо. Она тенью пробиралась по волчьему поселению и каждую свободную минуту старалась проводить вне стаи. Такая же тощая и ослабшая, как и остальные волки, она бродила по подтаявшему снегу и озябшими лапами выкапывала из-под него травы и коренья.

— Я знаю, о чем ты думаешь, — строго сказал Вент, зорким взглядом выслеживая мелкую дичь. Динь испуганно вздрогнула. — Оставь эти глупости. Если тебя разорвет нанук, стае не станет легче.

— Я… — Динь опустила голову. Ей было очень стыдно.

— У тебя все на морде написано, — перебил волчицу Стерн. — Верить всему этому просто глупо.

Динь глубоко вздохнула, словно собираясь с силами, а потом, неожиданно громко выкрикнула:

— А что мне делать?! Волки бегают от меня! И на Хельвингу смотрят косо, из-за того, что она взяла меня в ученицы… И шепчутся обо мне, и говорят всякое… Ты и сам слышишь это не хуже меня. А Альнор… — она понизила голос и оглянулась по сторонам. — Он считает, что Туам зря со мной связался. И я… — она совсем поникла и сказала тихо-тихо, — я тоже так думаю…

— Это совсем лишние мысли, — угрюмо буркнул Туам за ее спиной. Динь обернулась. Еще никогда она не чувствовала себя так неловко.

Туам тоже выглядел не очень счастливым, шерсть его растрепалась, как будто он совсем недавно бежал, а челюсти были плотно сжаты. В глазах горел недобрый огонек. Фидем, его Стерн, летела за ним, всем своим видом выражая сочувствие.

— Откуда ты? — спросила Динь, чтобы поскорее нарушить молчание и не возвращаться к теме недавно сказанных ею слов.

— От отца, — коротко рыкнул Туам. — Он отправил меня на «Лапу Стерна» и сказал не возвращаться до тех пор, пока я не увижу оленей. Наверное, хотел, чтобы я с тобой пореже встречался.

— А ты… — Динь понимала, что сейчас не самое удачное время для этого вопроса, но не могла сдержаться. — А ты сам… ну, не думаешь… что нам нужно… ну…

Туам посмотрел на волчицу так, что язык ее мгновенно окаменел, и больше она не смогла вымолвить ни слова.

— Нужно кого-нибудь поймать, — сказал он и кивнул Фидем. Та взмыла ввысь на поиски добычи. Вент взлетел следом за ней.

— Собирали Совет Вожаков, — угрюмо сказал Туам, шагая рядом с Динь. — Отец предложил распустить стаи, убрать границы. Чтобы каждый мог ловить себе то, что ему по силам там, где сможет. Только стариков и волчат кормить всем вместе. А когда появятся олени, снова созвать всех.

— И… Что сказал Совет? — осторожно спросила Динь. Туам пожал плечами.

— Надо подумать. Поговаривают, что если через пару дней олени не вернутся, то так и поступят. Но уже точно известно, что на Большую Охоту соберутся все охотники всех стай, а не как раньше — по очереди. И охотиться будут по всем землям.

Туам серьезно посмотрел на Динь:

— Я не думаю, что все это — из-за тебя. В конце концов, другие стаи тоже пострадали, а они не имеют к тебе никакого отношения…

«Имеют! — захотелось крикнуть Динь. — Их целители приняли меня в свой Совет!»

Но ей хотелось сказать об этом, чтобы поспорить, чтобы Туам и это опроверг. И потому она сдержалась.

— Ты ведь тоже идешь на Лапу Стерна? — спросил Туам. Динь кивнула.

— Оттуда хорошо видно Солнце.

— Хельвинга знала, что ты туда пойдешь, — неожиданно сказал Туам. — Она попросила меня присмотреть за тобой, пока все не утихнет в стае.

— Твой отец будет в ярости… — с ужасом пробормотала Динь, представив какой разговор ждет ее наставницу с вожаком, если Альнор узнает, что она тайком отправила Туама к своей ученице.

Волк пожал плечами. Безразличие в его взгляде сочеталось с невероятным упрямством.

— Во-первых, — сказал Туам, — он не узнает. Во-вторых, ну и пусть! Когда мы вернемся с хорошими новостями, ему будет не до нас. А потом, надеюсь, он немного успокоится… — Волк помолчал, и добавил, совсем тихо. — Никогда не слышал от него больших глупостей. Карван на моей стороне, но ему совсем тяжко — он-то не может просто так уйти из логова.

— А ты думаешь, олени придут? — спросила Динь. Туам кивнул:

— Конечно, придут. Что-то задержало их. Но с твоей стороны было бы очень самонадеянно думать, что они не вернутся только из-за тебя, — хмыкнул он и Динь, наконец-то услышала голос прежнего Туама. Она посмотрела на него с улыбкой, и он ответил ей тем же. На плечи к своим Хранимым опустились их Стерны.

— Ничего живого вокруг нет, — сказала Фидем. — Но в нескольких шагах отсюда, я видела тушу тюленя. Возможно, нанук притащил его и бросил, — увидев, как насторожились Динь и Туам, она успокаивающе раскинула крылья. — Я все проверила, никакой опасности рядом нет.

— Что же, — фыркнул Туам. — На Севере не так много разницы между свежим мясом и замороженным. А нам нужно будет подкрепиться.

— Где же эти олени, разорви их Змей?! — Альнор ходил по своей норе из угла в угол, то и дело останавливаясь, чтобы яростно рыкнуть. Стая голодала, и каждый просил у вожака ответов, которых у него не было.

— Надолго еще хватит твоих трав? — спросил он у Хельвинги, смирно сидящей напротив входа.

— Не очень, — вздохнула целительница. — И в соседних стаях происходит то же. У них нет трав, которые могли бы поддержать силы голодных волков, и очень мало добычи.

— Я знаю, — коротко ответил Альнор. — Мы собирали Совет Вожаков, и знаешь что?

Хельвинга посмотрела на вожака:

— Что?

— У меня спрашивали о Динь. Они спрашивали, правда ли она не выдержала испытания. Правда? — неожиданно обратился он к Хельвинге. Но целительницу было сложно провести на резких вопросах.

— Это дело ее и Стерна.

— Тогда зови сюда и Стерна и ее, — пророкотал Альнор. — Может быть, я был не прав насчет Туама, может быть, даже отсутствие брони не должно было показаться мне страшным, но если она провалила испытание… Разве ты не знаешь, что за это следует кара злых духов?..

— Знаю, — спокойно ответила Хельвинга. — Но, даже если она и провалила испытание, то что ты будешь делать? Убьешь ее?.. Или, может, отправишь разгонять нануков в одиночку, что в принципе одно и то же?

— Я, между прочим, тоже немало знаю о твоих делах, Хельвинга, — прорычал Альнор. — И о волчатах тоже.

— Да? — с издевкой спросила целительница. — Но мне бы и в голову не пришла мысль убить взрослого, здорового волка, только потому что он мне не понравился. Она смогла выжить, выучиться, и не потеряла рассудок в Сиянии, хоть и была там без брони!

— Она провалила испытание!

— Ты не можешь знать этого наверняка, — сердито сказала Хельвинга. — А вот о другом я бы задумалась на твоем месте. Может, Великие хранят эту волчицу особо? Может быть, олени не пришли, потому что вожак считает, что ей лучше умереть? Может, твоя стая голодает, потому что Великие разгневаны на ее вожака, а не потому, что у нас внезапно выжил Шестой волчонок?

— Ты не можешь знать этого наверняка, — в тон целительнице ответил Альнор. — Ты не представляешь, что происходит. Если олени не придут в ближайшие три дня, мне придется распустить стаю. И на Совете от меня шарахаются, и мой собственный сын отвернулся от меня.

— Так может, — фыркнула Хельвинга, — в этом виновата не Динь? Просто некоторые начинают замечать в тебе перемены, причем далеко не к лучшему?..

— Если бы ты не была целительницей, Хельвинга, — очень холодно и странно спокойно сказал Альнор, — я бы приговорил тебя к смерти…