Хочется подойти и изо всех сил ударить его по лицу, заставить посмотреть в глаза, услышать извинения или хотя бы увидеть толику стыда в зелёных глазах. Поддавшись порыву, я вздрогнула всем телом и попыталась встать, но тяжёлая ладонь с силой сжала предплечье, заставляя опуститься обратно. Я перевела озлобленный взгляд на Стива. Он смотрел укоризненно и мягко, не разжимая пальцев на моей руке. Его глаза остужали пыл, забирая злость, оставляя место лишь жуткой обиде. На Локи, Мстителей, на Роджерса в частности, но больше всего на саму себя. Одна я виновата в собственной глупости и наивности. Я отвернулась от Стива, чьи глаза излучали невыносимое сочувствие и пытались выразить пониманием. Физически тяжело было даже смотреть на него. Снова скользнув взглядом на трикстера, я заметила лёгкую, едва различимую усмешку. Локи смотрел на меня, издеваясь одним лишь взглядом, без слов говоря мне, что в абсолютном проигрыше здесь одна только я.
Я отвернулась, по-прежнему ощущая на себе его взгляд, издевательский и победоносный. На меня сейчас смотрели и другие. Мстители постепенно прекратили тихие разговоры, с лёгким отвращением наблюдая за моими действиями и реакцией Локи. Один лишь Тор словно понимал меня, глядя с молчаливым сочувствием. Видимо, уже обжигался.
Так, в невыносимо молчании, продлился весь путь. Мы приземлились, когда на улице уже стемнело. Я увидела лишь отрывок едва мерцавшего в последних лучах солнца неба, а после снова очутилась в здании. Недолгий путь по темным коридорам, и мы оказались в небольшой комнате, разделенной на тесные камеры со стеклянными дверьми. Меня завели, в одну, и за спиной с тихим шорохом закрылась дверь. Локи поместили в такую же камеру напротив, отделенную от меня проходом. Стив и Тор молча ушли, оставив нас наедине с собой и ненавистным соседом по несчастью.
Трикстер спокойно, сохраняя горделивую осанку, прошел к стене и сел на узкую койку, напротив двери. Я стояла около своей и хорошо видела аса. Сложно было подобрать слова. Я сверлила темную фигуру бессильным гневным взглядом, от безысходности злилась только сильнее.
— Скажи что-нибудь, — твердо попросила я, даже не надеясь на ответ.
Локи вскинул голову, хищно прищурившись, растягивая губы в едва заметной усмешке.
— Что ты хочешь услышать? — его голос мягко обволакивал, раздражая приторными нотками.
— Я помогала тебе, потому что по итогу должна была попасть в Асгард. Я по-настоящему надеялась на это, теперь же верю с трудом, — подрагивающим от гнева голосом, стараясь сохранять спокойствие, говорила я. — Но ты пообещал. Поэтому хочу услышать, как ты сдержишь свое слово.
Локи тихо рассмеялся, заискивающе глядя в потолок. Словно ответ был очевиден, а я снова не понимала.
— Милая, Герда, — он обратился ко мне с обманчивой доброжелательностью, намеренно делая акцент на имени, которым я просила себя не называть, — ты знаешь, кто я?
Я молчала, сосредоточенно соображая, силясь понять, куда клонит чертов трикстер.
— Я Бог Обмана, — не дожидаясь ответа, гордо произнес он.
Внутри все словно смялось, заставляя скривиться от подступающей тошноты. Такой ответ стоил всяких объяснений. Он и не собирался исполнять свою часть уговора. Просто обманул и теперь сидит напротив, мерзко ухмыляясь, доводя до безумия жестоким взглядом.
Я отступила вглубь своей камеры, прячась от пронзительных изумрудных глаз. В комнате становилось душно, дышать удавалось с трудом, словно что-то незримое сдавливало горло… Я шумно выдохнула от болезненного осознания, хватаясь за шею с беспомощными рвением. Тонкая змейка, с каждым днём становившаяся неотъемлемой частью меня, сейчас туго сжималось, заставляя жадно хватать воздух и с жгучей ненавистью смотреть на трикстера.
«А еще я Бог Коварства, — спокойно говорил Локи, не размыкая тонких губ, — я всегда нахожу выход».
Тогда я не поняла смысла сказанных слов, думая лишь о воздухе, снова заполнявшем лёгкие. Сгорая от обиды и ненависти к трикстеру, я не могла даже представить, что он в конце концов решит мне помочь. На такое великодушие можно не рассчитывать.
***
Неизвестно сколько продолжалось наше заточение. В помещении не было окон, а из Мстителей к нам никто не заходил, отправляя еду миниатюрным лифтом, встроенным в стену. Меня одолевала бессонница, поэтому даже режим сна не мог показать хоть отдаленное число дней, проведенных в камере.
Я постепенно свыкалась с мыслью о своём полном провале, часами представляя различные исходы событий. А Локи хранил молчание. Попутно размышляя, я украдкой наблюдала за ним. Трикстер стойко держал образ горделивый и несломленный, но всему был свой придел. Спустя какое-то время я стала замечать, как сильно он уязвлен. Сперва бросалась в глаза оболочка. Трикстер неплохо пострадал. Он активно регенерировал, изредка осматривая ранения. Тогда и я вспоминала про свои, но тут же отмахивались, так и не решившись стянуть грязную кофту, рукавом прилипшую к ране на предплечье. Ожог зажил быстро, затягивались и мелкие следы от осколков стекла. Я лишь надеялась, что острые частички не проникли глубже, сохраняясь под заживающей кожей. Хотя и это меня уже не сильно волновало.
Я сидела на жёсткой койке, стараясь двигаться как можно меньше, и глупо смотрела в пустоту или следила за трикстером. Он по большей части занимался тем же. Позже я стала замечать изменения в его движениях, взгляде, выражении лица. Досада ютилась и в несгибаемом трикстере. Очевидно было, что он не раз сталкивался с поражением и неудачей. Локи знал, что ждёт его дальше и, кажется, смирился. Хоть в это и верилось с трудом.
Однажды к нам все же заглянули. Дверь тихо открылась, и в помещение твердой походкой вошёл Тор. Он остановился перед камерой Локи, закрывая брата широкой спиной. Я настороженно прислушивалась, неосознанно потянувшись вперёд, поближе к Тору и его вестям.
— Я обо всем договорился, — грубо, без вступлений бросил Тор, — завтра мы отправляемся в Асгард.
— Я в тебе и не сомневался, брат, — своим до омерзения приторным тоном ответил Локи. — Но, как ты скорее всего помнишь, я здесь не один.
Тор с минуту молчал, скорее всего сверля Локи своим суровым взглядом. Затем он повернул голову, глядя на меня через плечо. В его глазах было нечто вроде сожаления и презрения одновременно. Ас снова отвернулся, глубоко вздохнув.
— Кто-то должен отвечать за все ваши злодеяния, — тихо произнес Тор, верно надеясь, что я не расслышу. — Она останется и предстанет перед судом местных властей.
— Это нечестно, сам понимаешь, — после недолгого молчания неожиданно проговорил Локи.
— Не моя проблема, — грубо отрезал Тор. — Девчонке не повезло оказаться в чужом мире одной. Не знаю, как вы с ней спелись, но уверен, в ее теперешнем положении большая доля твоей вины.
— Скажем там, в этом целиком и полностью моя вина, — без тени раскаяния ответил трикстер.
Они снова замолчали. Я подошла к стеклу, напряжённо вглядываясь в широкую спину Тора, до последнего надеясь услышать утешительные вести. Но большего мне не суждено было узнать. Локи что-то сказал брату, так тихо, что я не могла различить ни единого слова. Тор ещё немного помедлил, снова задумчиво взглянул на меня через плечо, а затем коротко кивнул трикстеру и ушел.
— Что ты ему сказал? — нетерпеливо спросила я, с надеждой, прикрытой недоверием.
— Лишь потребовал доставить меня в Асгард с удобствами, — трикстер легко пожал плечами.
Он снова замолчал, вернувшись на прежнее место. Я последовала его примеру.
***
Сегодня я как никогда отчётливо ощущала наступление ночи. Уснуть так и не удалось, я всю ночь просидела с широко раскрытыми глазами, неосознанно считая часы до того самого момента, когда вернётся Тор и заберёт Локи с собой навсегда, а меня оставит здесь.
Казалось, прошла целая вечность и одновременно считанные минуты до того момента, как это случилось. Дверь открылась со знакомым шорохом. Вошёл Тор, но он был не один. За его спиной маячил кэп, сохранявший недовольное выражение лица. Наверно, будут сопровождать Локи вместе, чтобы он того гляди не натворил ничего плохого. Но Стив подошёл к моей камере. Двери одновременно открылись. Я сидела на кровати, обессиленно облокотившись на холодную стену, с откровенным недоумением глядя на Роджерса. Он протянул руку, взялся за цепь наручников и поднял меня на ноги. С трудом удержав равновесие, я с ещё большим непониманием смотрела на Стива.
