И вновь взрыв ощущений, расколовшееся звёздное небо, осыпающееся мириадами огней. Капли пота стекают по лбу и падают вниз. Медленно покидающее напряжение. Мягкое, чуть упругое в своей консистенции, семя, размазанное по животу. Значит, и Халил излился.

— Проклятие, ты всё-таки меня соблазнил! — Джованни фыркнул, широко улыбаясь, и обессиленно ткнулся носом в плечо свое любовника. Мокрое от пота. Почувствовал сильные ласкающие пальцы на своём затылке.

— Ну, вы там закончили свою возню? — внезапно раздался недовольный голос Али.

Они замерли. Джованни ощутил еще большее веселье и повернул голову к кровати:

— Ты что, нас видишь?

— Нет! Но прекрасно слышу, как вы там пыхтите! — Али в бесформенной камизе сидел поверх кровати, на которую падал свет из щелей в ставнях, и вглядывался в темноту.

— Ну, раз ты единственный, кто из нас сейчас одет, то возьми кувшин со стола и принеси воды. Кадка стоит внизу, у входной двери, — Джованни проводил мальчика взглядом: тот прошел мимо них, почти рядом, притворно сделав вид, что ничего не замечает. — Давай еще так полежим? — он постарался выровнять дыхание. Двигаться не хотелось, как и выпускать из рук еще пахнущее соитием тело любовника. Халил хранил молчание, лишь разглядывал лицо, играл пальцами со свисающими со лба прядями волос, чего-то ожидая. Слов? Действия?

— Мне хорошо, когда ты рядом, — решился высказаться Джованни и запечатлел на его губах поцелуй, вложив в него всю чувственную нежность.

— Спасибо, синьор, — прошептал восточный раб в ответ, прикасаясь к его щеке. — Я буду очень стараться не разочаровать тебя, синьор.

— Твои желания тоже для меня многое значат. Не забывай! — Джованни накрыл ласкающую руку Халила своей ладонью и крепче прижал к своей щеке. — И у тебя здесь больше свободы: ты их можешь не только иметь, но и высказывать вслух. Кстати, — он услышал, громкий топот Али за дверью, откатился вбок и постарался прикрыть их обнаженные тела простынёй. Мальчик принёс с собой не кувшин, а ведро воды, чуть не уронил его на пороге:

— А можно я досплю, пока вы мыться будете?

— Хорошо! — Джованни приподнялся на локтях, наблюдая как Али обратно забирается на кровать. — Вот только к следующему удару колокола уже придут носильщики, и мы должны быть готовы отправиться в путь.

— Я готов! — зевая ответил ему мальчик откуда-то из недр сбитых простыней. — Нашу постиранную одежду принесли еще вчера. Там лежит! — он неопределённо махнул рукой и затих.

Халил пошевелился, перевернулся на живот, а затем, грациозно изогнувшись, присел на колени. Вновь спрятал свой взгляд за тенью ресниц:

— Синьор, мне можно тебя покинуть? Я сам справлюсь!

Джованни чуть усмехнулся и лукаво на него посмотрел:

— А мне приятно за тобой ухаживать! — ресницы раба дрогнули. — Для меня это не тяжело, не мерзко, и не унижает! — Халил приподнял голову, в его взгляде читалось бескрайнее удивление.

Хитрый Али, как оказалось, не забыл кувшин внизу, а попросту утопил его в ведре. Джованни помог Халилу смыть с тела следы страсти и надеть камизу и мавританский халат.

— Сделаем остановку в пути, — между делом сказал флорентиец, подвязывая пояс, — и зайдём в лавку. Негоже так ходить — без брэ и туники. И для Али запасы одежды нужно пополнить. А я… а мне… — он запнулся, не решаясь раскрыть большего, — в большом городе не пристало знакомым людям показываться в простой одежде. Могут подумать, что я теперь не господин, а нищий. И еще, — Джованни встал перед Халилом и обнял его за талию, прижимая к себе. — Я приготовил тебе подарок. Хозяин лодки, которую я нанял, сначала не хотел цену сбивать, говорил, что лишних гребцов у него нет. Я предложил ему тебя за кормчего, а мы с хозяином еще одной парой сядем. Справишься?

Халил расплылся в довольной улыбке и попытался с благодарностями рухнуть на колени, если бы Джованни вовремя не удержал. Али пришлось вытаскивать из постели и подгонять. С ударом колокола носильщики уже сидели под дверью, ожидая, когда их позовут. Путники спешно прошли через весь давно проснувшийся город. Купили по дороге свежеиспеченного хлеба, отваренной репы и яиц. Джованни с трудом отыскал лодку, что нанял вчера. Её хозяин времени зря не терял: загрузил трюм товарами, которые требовалось отвезти во Флоренцию — свежей рыбой, натёртой солью в бочках и железной рудой с острова Эльба в мешках.

— Мавр? — удивлённо хмыкнул Николо, владелец лодки, седовласый, крепкий в плечах и сам загорелый до такой степени, что цветом кожи был схож с Халилом. Он недоверчивым взглядом проводил восточного раба до скамейки рулевого на корме и занялся парусами. Лодку из города выводили на вёслах, прилагая достаточно усилий, сопротивляясь противотоку Арно. От Халила пока никаких умений не требовалось: держи рычаги ровно, обходи редкие встречные лодки, а гребцы своей силой подтолкнут вперёд. Но потом Николо выставил паруса, которые сразу же наполнились ветром, и сел за весло лицом к кормчему рядом с Джованни. Хозяин наблюдал, а Джованни любовался: сейчас Халил сидел перед ним совсем другой, не такой, каким он привык его видеть. Более жесткий в движениях, сосредоточенный и полный необъяснимой животной силы, которой он сливался с ветром, рекой и лодкой воедино, чувствуя малейшее колебание или изменение. Флорентиец отвлёкся, прикрыл глаза, погружаясь в мерный ритм движения мышц собственного тела, и не заметил, что Халил с Николо, прекрасно поняв друг друга, уже переставили наклон паруса. И теперь Николо занят тем, что между греблей обучает восточного раба их языку, называя части корабля.

Через час гребцы подняли вёсла, давая себе отдых. Все достали из своей поклажи еду и насытились. Джованни сосредоточил внимание на Али, который уже не знал, как удержать себя на одном месте, и вдруг обнаружил, что Николо уже пытается споить Халила вином и между тем, активно жестикулируя, обучает мавра тем словечкам, что неприлично произносить всуе.

— Stronco, дурень, va fanculo, — Халил довольно чётко и с выражением произнёс, радостно улыбаясь навстречу подошедшему к ним Джованни, который невольно сглотнул от неожиданности и смутился от внезапно нахлынувшего чувства горячего стыда, расцветившего щеки.

— Э, вон! — восхитился довольный собой Николо. — Он скоро по-нашему так хорошо говорить начнёт, что не удержишь! Давай, парень, осталось еще вина попробовать, и никто уже не разберёт, что ты язычник.

========== Глава 5. О свойствах вина ==========

Лодка, преодолевая течение Арно, медленно продолжала свой путь вдоль заросших густым лесом берегов. Правый был более пологим и часто во время весенних разливов скрывался под водой. Деревья там сгибались почти вровень к земле, ломались, мельчали и иногда образовывали небольшие запруды из частокола тонких веток кустарника, торчащих прямо из воды. Иногда речные наносы превращались в отмели: они были хорошо заметны, выделяясь зелёным пятном из длинных листьев водорослей.

Гребля была нелёгким делом. Поначалу, когда сил еще много, можно было провести за этой работой час, но затем в мышцах появлялась боль и усталость, перерывы становились более продолжительными, и пока одна смена отдыхала, другая помогала парусам и ветру вести лодку. В прибрежный городок, называемый просто Порт, путники прибыли после полудня, отмечая половину пути, которую удалось пройти. Николо объявил всем о длительной остановке и о том, что ночевать они сегодня будут в Капрайе, если успеют доплыть до темноты.

Джованни оставил Али следить за их вещами и, взяв с собой в спутники Халила, отправился искать портного. Восточного раба пришлось терпеливо учить привязывать шоссы к брэ под возмущенное кряканье хозяина лавки: мол, проще мавра обрядить в рясу, чем одевать как христианина. Джованни сочинил простую историю, что Халил на самом деле искусный резчик по камню, и осталось совсем чуть-чуть подождать, чтобы он уверовал в Христа и оставил своё язычество.

— И наша одежда, — продолжил разглагольствовать Джованни, сам удивляясь, как же легко ложь струится из его уст, — этому только поспособствует. Пусть прочувствует, как должен внешне выглядеть истинный христианин!