Лаборант Парамонов в последние три месяца выполнял функции руководителя производства – после несчастного случая, из-за которого погиб Марк Амбросов, занимавший эту должность. Все нити были сосредоточены в руках Парамонова, никто не контролировал его всерьёз – он хорошо зарекомендовал себя, а кроме того, никому не приходило в голову, что коагулянт может понадобиться кому-либо за пределами «Центра крови».

Когда Парамонова поставили перед фактом, он даже не стал отпираться. Просто закрыл вдруг лицо руками и разрыдался.

Резцову, глядевшему на его вздрагивающие плечи, хотелось разбить лаборанту лицо и сделать ещё что-нибудь, похлеще! Но он держал себя в руках.

- Как вы с ним встретились? – задал он первый вопрос.

Парамонов не отвечал, продолжая сидеть в прежней позе. Резцов бросил взгляд на часы и кивнул Свирину. Тот сделал шаг к лаборанту и с размаху залепил ему оплеуху. Парамонов вскрикнул и упал на пол. Опера мигом подняли его и усадили обратно.

- Как вы встретились с Менгеле? – чеканя каждый слог, проговорил Резцов.

- Он сам нашёл меня! - всхлипывая, заговорил Парамонов. – Позвонил на мобильный телефон. Сказал, что Алик у него, и он убьёт его, если я… не достану ему гирудин.

- Алик? – нахмурился Резцов. – Кто это?

- Мой сын! – лицо лаборанта снова искривилось от рыданий.

- Вы не сообщали о пропаже, - сказал полицейский. Он точно это знал, потому что все подобные случаи регистрировались в их управлении. И заканчивались всегда одинаково – изувеченный обезглавленный труп на перекрёстке.

- Он запретил! – почти закричал Парамонов. – Сказал, что выпотрошит его, как… как других! Я не мог потерять сына, поймите! – тон стал умоляющим, но Резцова это не тронуло.

Лаборант не мог не знать, кому помогал, и для чего Менгеле нужен антикоагулянт – для продолжения своих изуверских экспериментов!

- Когда это произошло?

- Что?

- Когда он похитил вашего сына?

- Месяца полтора назад.

- Откуда вам знать, что мальчик до сих пор жив?

- Он даёт мне поговорить с ним. Недолго. Но я узнаю голос, это Алик.

- Когда он звонил в последний раз?

- Позавчера.

- Вы не подумали, что его местоположение можно определить по телефону? – раздражённо спросил Резцов, чувствуя, как истончается преграда, сдерживающая его злость на этого червяка, который решил пожертвовать чужими детьми ради призрачной надежды спасти своего ребёнка. Хотя нет, даже не спасти – отсрочить его конец. Потому что Парамонов не мог не понимать: Менгеле никогда не отпустит Алика.

- Он всегда звонит с разных номеров, - покачала головой лаборант.

- Но всегда из одного места! – Резцов повысил голос: как можно не понимать очевидного?!

- Почему из одного? – недоумевающе нахмурился Парамонов.

- Да потому что он даёт вам поговорить с сыном! Не таскает же он его по всему городу!

Лаборант захлопал глазами. Постепенно до него доходил смысл услышанного.

- И всё-таки мне пришлось бы пойти к вам, в полицию, чтобы вы могли запеленговать Менгеле, - наконец, проговорил Парамонов. – А он запретил! И я уверен, он обязательно узнал бы, если б я не послушался.

- Когда он обещал отпустить вашего сына? – спросил Резцов.

- Он… не обещал. Он сказал только, что убьёт его, если я откажусь украсть для него…

- Зачем Менгеле антикоагулянт? – перебил Резцов. – Не может быть, что он рискнул с тобой связаться и ради этого похитил твоего ребёнка только для того, чтобы провести эксперимент, результаты которого он не мог предсказать. Слишком много усилий ради… миража.

- Я думал об этом, - закивал Парамонов. – Вероятно, у него тромб или диабет.

- То есть, Менгеле добыл его, в первую очередь, для себя?

- Может быть. Я не знаю, - в голосе лаборанта снова появились скулящие нотки. – Он ничего не объяснял. Зачем ему? Он только приказывал. И угрожал. Говорил, что убьёт Алика, если я откажусь! Что мне оставалось? Сын – это всё, что у меня есть. Если его не будет…

- Вы договаривались о новой встрече? Он хотел, чтобы вы раздобыли ещё гирудин?

- Не знаю. Он ничего не говорил. Но я отдал ему много - должно хватить надолго.

- У гирудина ограниченный срок хранения, - сказал Резцов, вспомнив отчёт патологоанатома. – Потом он перестанетбыть полезен, сколько бы его ни осталось. Менгеле понадобится ещё.

Парамонов застонал.

- Как вы передавали ему украденный препарат? – спросил Резцов, не обращая на это внимания.

- Оставлял в закладке. Он забирал оттуда.

- То есть, вы точно знали, где будет Менгеле? – Резцов был готов прикончить лаборанта на месте. Пальцы сжались в кулаки. Спокойно! Спокойно! Это просто… просто…

- Сколько было закладок?

- Три. Каждый раз в новом месте.

Резцов кивнул Свирину, и тот понял без слов. Положил перед Парамоновым лист бумаги и ручку.

- Пиши адреса! - злобно процедил он.

Лаборант вздрогнул и торопливо застрочил. Когда он закончил, Свирин забрал лист и протянул Резцову. Все закладки в пределах Московского района.

- Алику всего шесть, - заговорил Парамонов, просительно глядя на полицейского. – Кто знает, будут ли у меня ещё дети? Это до сих пор под вопросом. Я не могу рисковать! Вы бы поступили так же на моём месте!

- Забирайте его! – велел Резцов, вставая из-за стола. Он чувствовал брезгливость – словно вляпался в чёрную вязкую жижу.

Опера схватили Парамонова и, заломив руки, потащили к выходу.

Подошёл Свирин.

- Урод! – прокомментировал он, глядя в спину арестованного.

Резцов был с ним совершенно согласен. Но без этого продажного лаборанта им никогда было бы не выйти на след Менгеле.

- Теперь куда? – спросил Свирин. – В управление?

- Да. Здесь нам делать больше нечего.

- Телефон у этого болвана забрали?

- Само собой. Но оставшиеся в памяти номера, с которых звонил Менгеле, бесполезны, раз он каждый раз пользуется новым.

- Он не знает, что мы взяли Парамонова, и будет звонить на его трубку. А мы его засечём.

- Придётся использовать лаборанта.

- Используем. Теперь он сделает всё, чтобы выслужиться.

- Обработаем, - кивнул Свирин. – Будет, как шёлковый. Не мог он поступить иначе, видите ли!

- Поставь кого-нибудь ждать звонка от Менгеле.

- Сделаю. Вот только, даже если мы засёчём выродка, радиус поиска будет приличный. Не меньше двух-трёх кварталов.

- Почему?

- Точность зависит от количества ретрансляторов, расположенных на минимальном расстоянии друг от друга. А их сейчас осталось не так много.

Свирин был прав. Резцов поджал губы от досады. И здесь не слава Богу!

- Всё равно, - сказал он вслух. – Это лучше, чем ничего. Три квартала можно и прочесать.

***

Резцов не считал, что они вернулись из рейда в «Центр крови» ни с чем. Результат был, и его даже можно было с чистым сердцем назвать прогрессом, но это оказалось не совсем то, на что он рассчитывал. Да и другие тоже.

Когда Парамонов раскололся, на миг Резцову показалось, что лучик в конце тоннеля не просто забрезжил – было ощущение, что разверзлись ворота, и из них хлынул в подземелье сияющий свет. Но всё было не так просто, и предстояло ещё вычислить, где именно засел Менгеле.

Резцов взглянул на часы. Стрелки показывали половину четвёртого. Какая досада - меньше часа до сигнала будильника! Если он хочет успеть домой и отведать приготовленного Олей мяса, то выезжать надо немедленно. Резцов собрал документы в пластиковую папку, застегнул её и, сунув подмышку, поспешил на улицу к припаркованному возле управления «Джипу». В тонированных стёклах автомобиля отражались в искажённом виде освежённые окна шестиэтажного здания, куда переехал меньше года назад объединённый следственный отдел. Резцов подумал, что, возможно, Менгеле сейчас подкарауливает очередную жертву, и не пройдёт недели, как на каком-нибудь перекрёстке…