Киоши, заставший самый финал представления, возликовал — даже самый наблюдательный глаз не заметил бы подмены!

Шагая вдоль строя своего импровизированного войска, он буквально физически чувствовал любопытные взгляды, обращенные на него из укромных гнездовищ в обступивших Котел скалах. Ощущение слежки не покидало его, и когда он поворачивался в сторону имперского форта.

Несмотря на возбуждение, он мог без труда представить себе происходящее по обе стороны выжженной полосы. С одной стороны наблюдатели хладнокровно фиксировали очередной отряд сброда, навербованный аристократами Мишато; с другой стороны — их коллеги недоумевали, почему перед прибытием офицеры не известили свое начальство об очередной группе новичков. Однако в обоих случаях — и Киоши молился Держателям, чтобы все произошло именно так, — не возникало ни единой причины для настоящего беспокойства.

Воспользовавшись помощью Мацусиро, рыжеволосая усыпила Портал, сделав его практически невидимым, но способным ожить по первому приказу.

Построенные в подобия колонн, бандиты двинулись в сторону Серединного Котла. Все оставались напряжены и не спускали глаз с вершин ближайших холмов, покрытых колючими деревьями. Почти полторы сотни демонов стали единым целым, по первому приказу командиров готовым броситься в атаку.

Миновав горелые пустоши и переправившись через тройной поток ярко-желтой лавы, отряды Иронотсу вступили на земли Серединного Котла…

Дословно вспоминая допрос пленного рекрутера, суккуб предположила, что лагерь, в который вербовщики князя сводили завербованных наемников, разместился где-то неподалеку. Кроме этого лагеря и крохотной пограничной крепости, военных поселений поблизости не располагалось — все форты и сама Оназдиро лежали гораздо глубже. А вот деревень и сел, торговых и рудодобывающих, разместившихся среди широких пахотных равнин, здесь как раз имелось в достатке.

Миновав холмистую гряду, Киоши остановился, пропуская отряды вперед.

Взгляд юноши скакал по просторам равнины, цепляясь за столбы дымов, поднимающиеся над лесами. Душа его ликовала, предвкушая скорую битву.

Теперь ничто не сможет сохранить префектуру от неожиданного удара. Пока в лагере спохватятся, что прибывшие не имеют никакого отношения к завербованным в армию Мишато демонам, они успеют проникнуть глубоко в сердце провинции, сея смерть и разрушение.

С пугающим спокойствием он наблюдал, как передовой отряд Шицирокину встретился с дозорным разъездом, посланным навстречу прибывшей группировке. Едва верховые тоэхи приблизились, бандиты набросились на ничего не подозревающих разведчиков, в короткой и стремительной схватке отнимая первые жизни врагов.

Весть о стычке мигом пронеслась по всей цепи его армии, растянувшейся по холмам, и Иронотсу отдал приказ сменить формацию. Теперь бандитские вожаки выстроили свои отряды поперек дороги, ведущей вглубь провинции. Создав широкую цепь, они продолжили движение, опьяненные пролитой кровью.

Почти сразу к командной ставке вернулись разведчики, обнаружившие впереди поселение, почти не укрепленное стенами и гарнизоном. Если Котел и готовился к войне, то никак не ожидал, что та придет изнутри.

Киоши понимал, что скорость должна была стать одним из его главных козырей. Оставив крохотную часть бандитского войска прятать и охранять скудные припасы, принесенные с собой из Гив-Назандара, Мацусиро приказал немедленно выдвигаться в направлении деревни, стараясь как можно скорее проникнуть в Котел. Краткое совещание с командирами отрядов лишь подстегнуло их желание незамедлительно обрушиться на беззащитного противника, и юноша не хотел мешать этому стремлению.

Овилла, полностью поддержавшая приказ, осталась рядом, наблюдая, как цепи демонов прыжками вступают в густой лес, окружавший поселение.

— Ты ведешь их на верную смерть. Они и не подозревают, что произойдет, когда Марвин или Мишато начнут с нами серьезную войну…

Суккуб задумчиво смотрела вдаль, краем глаза наблюдая, как разосланные Иронотсу отряды ловко и быстро исчезают в чаще каменных исполинов.

— Путь тоэха состоит в поиске смерти, и ты прекрасно это знаешь, — Киоши говорил твердо, заставляя верить в сказанное и себя, и ее. — Его путь в сражении, в кровавом бою… — Подняв пульсирующую перчатку, он широким жестом всколыхнул парящие возле плеча Красные. — Дарвал и остальные вожаки тоже понимают.

— Когда бандиты догадаются, что это не их бой…

— Ты испытываешь жалость? — Киоши притянул демоницу ближе, кладя левую руку на ее обнаженное плечо. — Проделав немалый путь, сражаясь на склоне Буредды, потеряв друга и узрев мощь суэджигари, для достижения своей цели я готов пожертвовать тремя Гив-Назандарами.

Она вздернула подбородок и заглянула в его глаза:

— Надеюсь, мой лорд, ты видишь эту цель…

Киоши не ответил, переводя взор на равнину впереди.

Происходящее казалось ему чьей-то выдумкой. Сном, несущим тяжелый отпечаток нереальности. Казалось, еще вчера он был загнанной и израненной дичью, но уже сейчас по его единственному слову незнакомые демоны бросаются в бой, готовясь убивать.

Зеленой переливающейся вспышкой к Киоши и Овилле приблизился крылатый посыльный Громовых Плясунов. Приземлившись на камень в нескольких шагах от Иронотсу, он почтительно поклонился и торопливо поведал, что отряды готовы к наступлению. Деревня окружена с трех сторон, а ее малочисленный гарнизон совершенно не готов к схватке.

Старательно взвешивая слова, юноша опустил взор, рассматривая собственную ладонь, скрытую броней перчатки. Сила, исходящая от оружия Магистра, буквально опьяняла, затмевая разум картинами яростных битв. И теперь Киоши видел, что это не просто его вымысел — перчатка на самом деле испускала вокруг себя незримые волны могущества и власти, заставляя большинство тоэхов, находящихся вокруг, внимать и следовать любым повелениям своего хозяина.

— Передай Анзурону — пусть нападает! — отчеканил Киоши, протягивая вперед массивную бронированную руку. — Убейте всех, кто может прорваться к Оназдиро и сообщить князю о вторжении. Всех. После разграбления — деревню сжечь.

И они помчались вперед — дикая свора Иронотсу, — в считанные мгновения схватив деревню в ревущее кольцо.

Подвижная лавина рывком перехлестнула низкие стены просторного поселка. Мацусиро, изваянием застывший на верхних ветвях высокого каменного великана, равнодушно взирал на боевое крещение, получаемое его армией.

Он чувствовал, как с каждым новым ударом любого из бандитов его душа стареет и становится все тверже. Овилла замерла рядом, прижимаясь к плечу, узкий хвост суккуба размеренно колотил по стволу дерева.

Бандиты получили обещанное: легкую драку — легкие богатства.

Несколько десятков воинов князя Мишато, несущих в деревне патрульную и гарнизонную службу, оказались застигнуты врасплох. Не успев организовать толковой обороны, они разбились на крохотные группки, рассыпавшись среди домов и стараясь как можно дороже продать свои жизни.

Рассредоточившись, они значительно облегчили работу бандитам Назандара, привыкшим убивать именно так — в переулках, банда на банду. И если в открытом поле, при поддержке Ткачей и боевых машин мощь регулярной армии могла бы без усилий сломить виртуозов кинжала, в каменных кишках поселка она потеряла всякую эффективность.

Раздергивая отряды противника и окружая их в подворотнях, бандиты без пощады рубили и рвали княжеских солдат, заливая дощатые настилы улиц свежей кровью.

Паника, охватившая гарнизон, не позволила офицерам князя отдать нужные приказы и выслать гонцов. Те из солдат, кто решился самостоятельно покинуть деревню, был уничтожены заградительными дозорами Иронотсу.

Ссварна со своими воинами вышиб центральные ворота, а Шицирокину без труда занял центральную башню крохотного бревенчатого форта. Сам Киоши, покинув наблюдательный пост, повел в бой Громовых Плясунов, бок о бок с Анзуроном ворвавшись в самый центр городка.

Войско Иронотсу стало похоже на стаю голодной саранчи, рухнувшую на плодородное поле. Разрывая на куски все, что встречалось на пути, тоэхи за считанные мгновения пронзили поселок насквозь, сметая, сокрушая и убивая.