Впрочем, среди дальновидных защитников религии есть и еще более дальнозоркие. Они заранее предвидят тот печальный для неовиталистов день, когда человеком будет создано первое искусственное живое вещество. Именно живое! Все развитие науки второй половины XX века неопровержимо свидетельствует о том, что такое время приближается.

Понимая стремительность развития современной науки, дальнозоркие защитники религии, предвидя события, говорят, как бы опровергая сторонников неовитализма:

«Да, люди создадут из неживого живое. Но это бог вложит жизненную силу в плод их творчества. Жизненная сила „активизируется“ или „проявится“ в искусственных белковых и нуклеиновых молекулах. Ибо, дескать, подобная жизненная потенция „разлита везде в мире“, но она нематериальна, а потому непознаваема. Искусственно созданные людьми организмы будут живыми, ибо жизненная сила сама знает, в каких структурах материи надо „поселяться“».

Тут следует отметить, что, возможно, жизнь «разлита везде в мире», но это ни в коей мере не устраняет из реального мира извечно существующую и находящуюся в непрерывном движении (и изменении) материю. Здесь, кстати, легко заметить, что защитники религии абсолютно ничего не сказали нового в защиту сверхъестественности происхождения жизни. Они просто в своих формулировках несколько хитрее новых и старых виталистов. Суть та же, старая. 85 лет назад Эрнст Геккель писал в своих «Мировых загадках»: «Беспочвенность и несостоятельность неовитализма особенно становится ясной, когда противопоставляешь ему факты истории во всем органическом мире». Прошедшие годы в развитии науки были равны многим векам. Человеческий разум продвинулся чрезвычайно далеко, как в общих вопросах познания материального мира, объективных законов его эволюционного развития, так и в важном, но частном вопросе — о происхождении жизни. Лауреат Нобелевской премии, один из основоположников молекулярной биологии Ж. Моно неоднократно подчеркивал, что биология уже стала самой важной наукой для человека. Действительно, эта наука во многом способствовала возникновению современного мышления, которое во всех сферах — будь то философия, религия, политика — испытало глубокие потрясения и претерпело решающее преобразование в результате создания теории эволюции и в наши дни — теории генетического кода.

Ж. Моно пишет, что до появления молекулярной биологии загадка жизни еще могла казаться принципиально непознаваемой, вечной. «В наши дни она в большей степени разгадана, и этот достойный внимания факт не может не оказать сильного влияния на современное мышление».

Лавина новых знаний породила и новые тайны, споры, разногласия. Мы видели — это закономерный процесс познания. Но параллельно растут общечеловеческие богатства бесспорных истин.

Эти истины год за годом расшатывают идеалистические, антинаучные положения религиозного мировоззрения. И клерикалы ничего не могут им противопоставить, ибо любой вымысел, любая спекуляция на нерешенных проблемах рано или поздно опровергаются неоспоримым научным доводом. Известный католический богослов И. Хаас, говоря в своей книге «Происхождение жизни» о первом (1957 год) международном симпозиуме по этим проблемам, с горечью отмечает, что подавляющее большинство современных ученых стоит на твердых позициях «воинствующего материализма и атеизма».

Он не ошибся. Во второй половине XX века для истинной науки уже не существует вопроса о том, обязана ли жизнь своим происхождением богу или она — закономерность развивающейся материи, сущность космоса. Для современной науки тут не может быть двух мнений, хотя круг познания расширился и поставил перед человеком новые вопросы.

Глава 5

И ВЕЧНОСТЬ ЖИЗНИ…

ного странного окружает нас. Но мы привыкли не замечать этого. Вот обычный воздух, которым мы дышим. Он состоит из смеси различных газов, в основном азота, кислорода, углерода и водорода. Кислород и водород являются составной частью всех морей и океанов, а углерод накоплен природой в неисчислимо больших запасах мела, мрамора, угля, нефти, газа, графита, и даже чудесные алмазы представляют собой чистый углерод.

Именно эти четыре элемента — азот, кислород, водород, углерод — являются основой основ всего живого. Мы уже говорили, что в организмах они легко соединяются в хитрейшие сплетения огромных молекул, образуя нуклеиновые кислоты, белки, жиры и другие сложные органические вещества.

При существующих в природе температурах эти газы в смеси, образующей воздух, химически не соединяются. Но если бы наша Земля неожиданно нагрелась до температуры 1827°, то… пропала бы атмосфера. Через шесть секунд после начала космической катастрофы весь кислород соединился бы с азотом, и вместо воздушного океана поверхность земли покрыли бы светло-розовые хлопья.

Почему одни и те же химические элементы, которые упрямо не соединяются в воздухе, даже в лабораторных печах при 1000-градусной жаре, в живых организмах при ничтожных температурах необычайно легко соединяются и разъединяются, создавая сложные взаимопереплетения?

Выяснилось, что есть в природе вещества, в присутствии которых другие вещества легко соединяются. Их назвали «разрешающими» веществами, или катализаторами. Реакция с участием катализатора идет по иному пути, чем при отсутствии, и этот путь оказывается более «легким» — он может быть пройден с большей скоростью при меньших температурах и давлениях.

Специалисты из различных стран, в том числе наши советские ученые, много сделали для решения сложнейшей проблемы подбора эффективных катализаторов для различных химических производств. Но в данный момент речь идет не об этом.

Летом, ближе к осени, малопроточные мелкие озера затягиваются сплошной плотной изумрудно-зеленой пленкой.

«Цветущее» озеро заселилось миллиардами стремительно размножающихся микроорганизмов. Каждый из таких организмов чрезвычайно мал и устроен настолько просто, что питательные вещества из воды поступают к нему непосредственно через наружную оболочку клетки.

И в то же время мы вынуждены, как говорится, снять шапку перед самым примитивным живым существом. Да, пока вынуждены снять, ибо наиболее совершенные химические комбинаты не способны конкурировать с этой крошечной изумрудно-зеленой крапинкой. В ней имеются высокоактивные катализаторы, синтезирующие самые сложные вещества — белки и некоторые другие органические соединения из простой озерной воды и растворенных в ней солей и углекислого газа.

Биологические катализаторы получили название ферментов, что означает в переводе с латинского «закваска». Оказалось, что они являются определенными разновидностями белков. Их очень много. Так, в списке ферментов числится более семисот различных наименований, но ученые уверены, что этот перечень далеко не исчерпан. Пока мы еще мало знаем о молекулярном строении ферментов и с трудом представляем себе, как они работают. Но уже известно, почему их много.

Наличие столь большого разнообразия ферментов объясняется тем, что каждый из них «настроен» на узкий круг реакций или даже только на одну химическую реакцию. В живом организме действует как бы «конвейерное» химическое производство: фермент за ферментом выполняет свою операцию, «передавая» синтезирующуюся сложную молекулу следующему ферменту. Такая налаженная, строго гармоничная работа биологических катализаторов — важнейшее свойство и условие существования организма.

И еще одна характерная и очень интересная особенность. Исследования показали, что многие «наборы» катализаторов, а также и специфические ферменты, свойственные отдельным группам органов, и даже основные пути превращения пищевых веществ оказались тождественными у высших и низших форм жизни. Это, кстати, еще одно наглядное свидетельство единства всего живого мира, его постепенного развития от менее сложного к более сложному.