Кэтти-бри не смогла сдержать улыбки, так ее радовала компания Киппера. Внезапно предстоящий путь показался ей веселее, внезапно пещеры, ожидавшие их, перестали быть такими темными. Она знала, что теперь готова достойно встретить любые испытания, которые уготовила ей судьба.

– Я о них ничего хорошего не слыхал. Говорят, они попросту неумехи, – прошептал король Эмерус на ухо Бренору.

Старый дворф очень неохотно дал свое согласие, когда Гарпеллы попросили разрешения присоединиться к походу. Но Бренор только ухмыльнулся. Он отлично помнил, какую роль в его судьбе сыграла семья Гарпеллов в давние времена, еще до Магической чумы, до Смутного Времени, когда дроу напали на Мифрил Халл. Допустим, нескольких из наших ребят нечаянно превратят в тритонов, лягушек или собак… а может быть, это будет репа, ну и что тут такого? – хмыкнул Бренор.

Эмерус угрюмо посмотрел на друга, но Бренор лишь, махнул рукой и беззаботно рассмеялся.

– Есть только одно, в чем нам, дворфам, не сравниться с этими дроу в Гаунтлгриме. Это магия.

– У нас имеется сотня жрецов, – возразил Эмерус.

– Магия, – повторил Бренор. – Наши жрецы будут заняты исцелением ожогов от огненных сфер дроу, а Дзирт говорит мне, что в этом клане, который захватил Гаунтлгрим, полным-полно проклятых колдунов. Так что теперь колдуны есть и у нас. Кстати, я согласен – эти Гарпеллы действительно такие придурки, какими их описывают. Но не сомневайся, они обладают немалым могуществом, а эта женщина, Пенелопа… – Он смолк и поглядел на волшебницу, которая непринужденно скакала на призрачном коне и болтала с Дзиртом и Кэтти-бри. – Она свое дело знает, – закончил Бренор. – Моя дочка так сказала, значит, так оно и есть.

– Ну, будь по-твоему, – согласился Эмерус и решил оставить эту тему. Ему гораздо меньше приходилось в своей жизни иметь дело с темными эльфами, чем Бренору, однако он достаточно насмотрелся на их магические трюки во время осады твердыни Фелбарр. И ему пришлось признать, что если странные люди волшебники что-то смыслят в своем ремесле, то их присутствие окажется весьма полезным.

В крайнем случае, решил Эмерус, эти Гарпеллы станут первыми мишенями магических молний дроу, а в это время он и его ребята смогут вплотную подобраться к вражеским колдунам.

Они не торопились, потому что местность была труднопроходимая, и, поскольку в их планы входило ведение боевых действий в Подземье, в душных пещерах Гаунтлгрима, дворфы не опасались наступления зимы, будучи уверены в том, что окажутся под землей задолго до первого снега.

Они двигались прямо через дикие холмы Крагс, не боясь ни гоблинов, ни варваров, ни других врагов, которые могли бы напасть на них. Дзирт и Бренор очутились в знакомой местности и вскоре поняли, что туннель, ведущий в Гаунтлгрим, находится поблизости. Но Бренор решил идти дальше и, оставив около входа в пещеру нескольких разведчиков, повел свою армию в город Невервинтер.

Они разбили лагерь на поле напротив ворот Невервинтера в последний день месяца элиазис, в год Свитков Незересских гор.

– Всем встать, идет хранитель! – рявкнул стражник, и все те, кто собрался за длинным столом в огромном здании, известном под названием Чертоги Правосудия, вскочили с мест.

Это здание было самым впечатляющим в Невервинтере: его венчал внушительный красный с золотом купол, и огромные круглые окна в чашевидном потолке располагались в соответствии с четырьмя сторонами света. Здание было построено совсем недавно и наглядно свидетельствовало о твердой решимости упрямых и трудолюбивых поселенцев восстановить город, некогда засыпанный вулканическим пеплом.

Богато украшенная дверь в задней части зала распахнулась, и в помещение уверенной походкой вошла молодая женщина, которой на вид было не больше тридцати зим. У нее были коротко подстриженные золотисто-рыжие волосы и огромные голубые глаза на узком лице, которые благодаря синему оттенку ее одежд и поножей казались темными, как море.

– Как будто твоя сестра, – обратился Дзирт к Кэтти-бри.

– Генерал Сабина, – прошептал Бренор. Ему приходилось служить в страже Невервинтера под командованием этой женщины в тот короткий период, когда он жил здесь под именем Боннего Боевого Топора.

Следом за молодой военачальницей в зал вошел человек, который, судя по всему, недавно перешагнул рубеж середины жизни, но двигался он с энергией молодого человека и обладал мускулатурой юноши. В его аккуратно подстриженных волосах и бороде серебрилась седина, и на лице его как будто бы навеки застыло хмурое, неприветливое выражение. На позолоченной нагрудной пластине рыцаря была выгравирована морда ревущего льва с разинутой пастью.

– Приветствуйте лорда-хранителя Дагульта Неверембера! – громко произнес стражник, и все присутствующие хором воскликнули: «Да здравствует Неверембер!»

Генерал Сабина подошла к своему креслу, стоявшему справа от трона, расположенного около середины стола, но не стала садиться. Она стояла по-военному прямо и даже, казалось, не моргала, хотя несколько раз посмотрела в сторону Дзирта и с любопытством покосилась на Бренора. Во взгляде ее вспыхнул какой-то огонек: может быть, она узнала его?

Лорд-хранитель быстрыми шагами приблизился к своему месту; казалось, он был очень взволнован. Он задел на ходу Сабину и буквально вскочил на подлокотник трона, чтобы быстрее запять свое место, затем небрежно махнул рукой, разрешая остальным садиться.

– Меня вытащили из уютной постели в Глубоководье с известием о том, что целая армия расположилась лагерем на пороге Невервинтера, – заговорил он, как только стихли восторженные крики. Его тон, поза и выражение лица явственно свидетельствовали о том, что новость эта отнюдь не показалась ему приятной.

Все гости, сидевшие за столом, взглянули на короля Эмеруса, которому было поручено говорить от имени дворфов. Старый дворф коротко усмехнулся, услышав жесткий, презрительный тон лорда-хранителя: репутация жителей Невервинтера была широко известна, и лидер города вполне оправдывал ее.

Эмерус оперся руками о стол и медленно поднялся.

– Мое имя – Боевой Венец, Эмерус Боевой Венец, и до начала этого похода меня знали как короля твердыни Фелбарр на Серебристых Болотах, из союза Луруар, – начал дворф. – Ты не слыхал обо мне?

Лорд-хранитель Неверембер даже не снизошел до того, чтобы кивнуть или как-то иначе подтвердить, что узнал короля, и просто взмахнул рукой, предлагая старому дворфу продолжать.

– Армия, которая стоит у ваших ворот, армия дворфов Фелбарра, твердыни Адбар и Мифрил Халла, пришла сюда не потому, что вы нас позвали, и нам не нужно ваше разрешение, – ровным тоном продолжал гордый старый дворф. – Это была простая любезность, и ничего больше. Мы хотели дать знать жителям и правителю Невервинтера о том, что мы пришли сюда, и сообщить, что мы намерены здесь делать.

– Любезность? – фыркнул лорд Неверембер. – Вы пришли сюда с целой армией в качестве любезности?

– Ну, поскольку мы скоро станем соседями… – возразил Эмерус.

– Вы пересекли мои границы без приглашения с целой армией. Ваши действия можно рассматривать как вооруженное нападение и начало войны, король Эмерус, и тебе это, без сомнения, прекрасно известно!

Эмерус хотел что-то ответить, но Бренор стукнул кулаком по столу и выпалил:

– Ага, любезность, и что-то я не припомню, чтобы у дворфов были какие-то распри с людьми Невервинтера!

– Боннего, – донесся со стороны чей-то голос.

Он обернулся и только в этот момент заметил сидевшего в конце стола уже пожилого Джелвуса Гринча, который некогда был главой молодого города. Грипп познакомился с Бренором еще в те времена, когда дворф появился здесь под чужим именем в поисках Гаунтлгрима.

– Бренор, – поправил его дворф, однако тон его был дружелюбным, и он почтительно поклонился старому горожанину. – Ты знал меня как Боннего. Да, верно, я служил в твоем гарнизоне и некоторое время стерег ваши стены, – добавил он, взглянув на генерала Сабину, которая теперь, естественно, узнала его. – Но на самом деле меня зовут Бренор, я из клана Боевого Молота, а это имя должно быть тебе хорошо знакомо.