Боб хоть и был прекрасным комментатором, но все же оказывался не всегда прав. Роззи действительно была настроена выложиться на все сто, но что-то ее все-таки тревожило. Сердце упорно не желало успокаиваться, и пульс противно стучал в висках. Она чувствовала приближение чего-то… Обычно так сильно у нее стучало сердце перед резкими переменами погоды, но синоптики уверили, что день гонок будет солнечным. Вся команда, перебивая друг друга, желали Молнии удачи. Сэм и Круз сели в боксе у компьютеров, а Матти, нацепив на себя все возможные сувениры с номером 95, размахивала огромной поролоновой молнией и кричала:

— Молния Маккуин, вперед! Ка-чау!!!

Перед стартом гонщица попросила у команды минуту побыть наедине с машиной. Так было и раньше: перед ответственной гонкой (а таковыми для Роззи была каждая) девушка оставалась наедине со своей боевой подругой, проводила последний осмотр и разговаривала с ней. Да, Розель действительно считала эту машину частью себя, любила ее, вкладывала в нее частичку души. И не считала это странным. В конце концов, у каждого спортсмена есть свои тайные ритуалы. Гонщица последний раз протерла лобовое стекло, проверила бензин, состояние шин и только тогда села напротив боевой подруги и заговорила:

— Чтож, подруга. Это наш час. Не звездный, он уже был, но тоже важный. Мы много работали, нас обеих серьезно подлатали, но внутри мы все та же неразлучная парочка! Полагаю, мы с тобой сделали все, что могли и даже больше. Сегодняшняя гонка это покажет. Боб был не прав, когда сказал, что это мой реванш или «вызов» Джексону Шторму. Нет, мы здесь, чтобы доказать важную истину самим себе и другим — мощность мотора или накрученность приборов ничто без мастерства самого гонщика! А старшему поколению еще есть что показать и чем удивлять! Вместе, — женщина оперлась лбом на правый бок машины, — мы вернем веру нашим друзьям-гонщикам.

Гонка началась. Это было что-то действительно грандиозное. Болельщики буквально с ума сходили, выкрикивая имена своих кумиров. Поклонников Молнии Маккуин почти не было, но гонщица от этого не расстроилась. Она была полностью сконцентрирована и спокойна внутри. Сердце перестало учащенно стучать, да и общее состояние гонщицы пришло в норму. Участники выстроились на старте, флаг пошел вверх, и началось.

— Погнали! Да, такого громкого свиста покрышек обо асфальт я еще не слышал! — комментировал Боб Катлас. — Новые модели машин, в том числе и Джексон Шторм, воспользовавшись прямым участком, нарастили отрыв. Молния Маккуин уверенно обходит своих соперников одного за другим и устремляется в погоню за новичками. Ага, вот и мокрый песок! Прилив сегодня принес много влаги, поэтому песок скользкий, как лед. Но посмотрите, что вытворяет Джексон Шторм — летит по мокрому песку так, словно это ровная асфальтовая дорожка. Другие представители трассы гонки «Флорида 500» начали сдавать, их занесло! И Розель спешит забрать инициативу, демонстрируя невероятную ловкость и мастерство. Все таки навыки, которые ей передал ее наставник Хадсон Хорнет, не пропали. На своей машине она буквально скользит по мокрому песку, словно фигурист по льду. Невероятно!

— Мисс Маккуин, вы хорошо начали. — Говорила Круз в микрофон. — Шторм пока еще далеко, но вы можете сократить отставание на участке городских дорог. Вы знаете, что он…

«Слегка буксует на поворотах, да. Это сначала незаметно, но если рассчитать время… »— Роззи причмокнула губами и еще прибавили скорости.

Дороги в городе были узкими, обогнать можно разве что на поворотах, но для этого были необходимы совершенно точные математические расчеты. А с этим у Роззи, к счастью, всегда было идеально. Аналитический склад ума позволял ей невероятно быстро и точно, даже не зная формул, решать геометрические задачи и уравнения по алгебре. И вот, на одном из поворотов гонщице удалось вырваться вперед. Две машины проехали рядом, едва не царапая друг друга. Только Маккуин ехала на двух колесах…

— Господи! — орал Боб, не в силах спокойно сидеть на месте. — Вы только посмотрите: Молния вырвалась вперед. Какой маневр! Чувствуется опыт! Да, в этот раз новичкам придется потрудиться и показать что-то по круче, чем скорость.

Юный Шторм все это слышал, но лишь иронично фыркнул.

«Гонка — это не цирк. Тут важна только мощь мотора».

Но очень скоро он понял, что этого может таки оказаться недостаточно. Он видел за те несколько секунд пребывания в боксе, как всего один человек успевал сменить все покрышки машине Роззи, как из бокса доносились голоса ее команды, как ее подруга, не переставая, кричала слова поддержки… И это было не просто так, не потому что Розель — знаменитая гонщица. Юноша увидел настоящую семью. Потом с грустью посмотрел на свою команду: профи в своем деле, бесспорно, но какие-то… механические, бесчувственные. От своего наставника Джексон не слышал ни одного доброго слова, лишь насмешки и подстрекания. Это злило юного гонщика, а Чико эту злость умело превращал в энергию для тренировок. Да, у Шторма было теперь все — успех, поклонники, он был чемпионом и рекордсменом, но все же мир его был пуст и уныл…

— Гонка продолжается, она уже на грунте. Это почти что родная стихия нашей Молнии. И она, кстати, по прежнему впереди. Что же случилось с Джексоном Штормом? Неужели он… — последние слова комментатора заглушил звук грома.

Все были так увлечены гонкой, что не заметили, как на небо набежали страшные черные тучи. Засверкали молнии. Море заволновалось, запенилось. Налетел ветер. Надвигался самый настоящий шторм. Как только это заметили на треке, тут же включили механизм, что закрывал трибуны от возможного дождя. А он не заставил себя ждать. Налетела такая буря, что заливало камеры, ничего нельзя было увидеть. Связь начала барахлить. Но гонка продолжалась.

— Искра, как ты там? — Сэм видел, что из-за грозы связь то исчезала, то появлялась снова, поэтому он начал волноваться.

«Да, все хорошо. Только льет сильно, даже при освещении трассы плохо видно… »

Связь оборвалась. Свет погас. Везде. Одна яркая молния ударила в генератор, и произошло замыкание. Весь трек, все было обесточено.

— Мисс Маккуин? Розель! — Круз сразу же схватилась за беспроводной телефон.

«Что, Круз? Не зачем так кричать. Все хорошо».

— Хорошо? Да тут все пробки выбило. Боб говорит, что скоро подключат резервный генератор.

«Ребята, я отключаю наушники и телефон. — Сообщила Розель и прежде чем кто-то что-то успел возразить, добавила: — Все будет хорошо. Я справлюсь… »

Не зря все-таки сегодня утром у нее так учащенно билось сердце. Чарли (отец гонщицы) рассказывал, что в день появления на свет его дочери разразилась страшная гроза. Такая, что половина города осталась без света. В том числе и родильный дом, где лежала Мари (мать Роззи). Пришлось врачам принимать роды при свете фонариков. Сама гонщица этого конечно не помнила, но у нее всегда было особое отношение, почти обожание к грозе, особенно с яркими молниями. Девочки на ее улице до ужаса боялись все этого, а маленькая Роззи весело смеялась. И вот сейчас во время гонки, несясь по мокрому асфальту навстречу ветру и дождю, чувствуя солоноватый запах моря и свежесть дождя, женщина ощущала просто огромный прилив сил. Ошибки соперников, которых можно было увидеть лишь на доли секунды во время вспышки очередной молнии, она подмечала моментально, как компьютер. Глубоко выдохнув, Маккуин выжила на полную и понеслась вперед, уверенно обходя одного гонщика за другим. Она уже заметила Шторма впереди.

«Как и думала, все решится на финишной прямой… »

И правда: резервный генератор подключили, когда Молния и Шторм оказались на финишной прямой. Все замерли, наблюдая за этой парой. Юность и зрелость, самоуверенность и опыт, пыл и мудрость… Но оба части одной стихии. Джексон сильно растерялся, когда прервалась связь с боксом, и стало темно. В таких условиях вся его новомодная техника не помогала. Остались только мощь и скорость. И вот Розель поравнялась с ним. Они шли бампер в бампер к финишу… Все решилось за считанные секунды: Шторм посмотрел на машину соперника, собираясь идти на обгон, но тут Роззи еще прибавила скорости и перестроилась на его линию. Так же она делала с Круз во время тренировки на бывшей трассе кубка Большого Поршня. И трибуны сначала ахнули, как один человек, потом взорвались аплодисментами и криками.