Горазд предположил: — Думаешь, аристократ? А давай у него спросим?
Золотилов пожал плечами.
— Гран! — позвал Горазд. — Эй, Гран! Ты в своём мире кем был?
Услышав, как его зовут, улыбающийся найдёныш отставил миску с похлёбкой и подбежал. Выслушав вопрос и поразмыслив над ним, дал ответ: — У себя быть рабом.
— Нет, а до этого. До того, как попал к чудовищам?
— Быть человек. Свободный, — Гран широко улыбался. Его молодое лицо так и сияло желанием помочь старшим братьям, мудрым повелителям механизмов всем, что только в его силах.
— Нет, — улыбнулся Горазд потому, что, разговаривая с человеком способным так широко и искренне улыбаться невозможно не улыбнуться в ответ самому. Впрочем, у Золотилова это как-то получалось. — Ты был главным? Чёрт, незнакомое слово. Ты был как Николай Золотилов?
Гран помотал головой:
— Нет. Я быть добрый.
Подошедшая к ним Лидия засмеялась.
— Детский сад, — сплюнул Золотилов.
Через несколько дней эльф Шанданес, их проводник и единственная надежда когда-нибудь добраться до мира Земля, проснулся больным. Вечером был ещё нормальным, хотя может притворялся, не желая показывать слабость перед «людишками». Утром не смог встать. Его кожа была горячей и сухой. Слишком сухой и слишком горячей, как будто прикасаешься рукой к батарее отопления, а не к живому существу. Шанданеса била лихорадка, он не смог проснуться, продолжая оставаться где-то в бреду, в плену терзавших его кошмаров.
Шанданеса как можно скорее перенесли в превращённую в госпиталь мобильную лабораторию. Лидия безрезультатно пыталась понять, что происходит с их проводником. Реанимационный комплекс, которым пользовали эльфа, когда тот валялся с переломанными ногами и ожогами во всю спину, на этот раз оказался бессилен. Диагност выдавал какую-то ерунду и непонятно, то ли из-за того, что пациент не человек, то ли потому, что эльф подцепил неизвестную болезнь, а то и вовсе магическую заразу, лечить которую реанимационный комплекс не умел.
Лидия была в отчаянии и не понимала, что делать. Всё-таки она не полноценный врач, а учёный. Да и будь с ними врач, где гарантия, что он сможет поднять на ноги эльфа, не человека, фактически инопланетянина, представителя чужой расы, хотя и весьма схожей с людьми.
За сутки Шанданес не пришёл в сознание, и Лидия решилась ввести ему рассчитанные на людей препараты. Смертельно высокую температуру следовало сбить как можно скорее, а смоченные в холодной воде повязки и прочие «дедушкины» средства не помогали. Пусть эльф не человек, но он определённо белковое существо, а ткани мозга могут легко деградировать от столь высокой температуры тела. Правда, в качестве неизвестного фактора, оставалась таинственная сила, называемая магией, подвластная эльфу и совершенно не подвластная обычным людям, не инфералам.
По идее, даже без сознательного на то желания Шанданеса, магия должна была защитить его от неизвестной болезни. Насколько знала Лидия: эльфам не были опасны человеческие болезни и специфичных для своего вида они тоже не имели, как и демонические твари. Магия не позволяла развиться заражению, заживляла раны, сращивала кости и так далее. Хотя, оставался ещё вариант, что причина недомогания Шанданеса имела магическую природу. Что-то вроде отложенного проклятия или какой-то ещё магической гадости, в которой Лидия совершенно не разбиралась и могла только высказывать догадки.
Последняя гипотеза тем более подтверждалась, что никто из людей ничем не заболел.
Жаропонижающие препараты помогли, а может быть так совпало, Шанданес на какое-то время пришёл в себя и даже смог поесть, хотя и через силу и выпить как можно больше воды, после чего упал обратно на подушки и уснул, точнее провалился в беспамятство. Температура опять начала подниматься, плюс появились судороги и эльфа пришлось зафиксировать, чтобы он не причинил себе вреда мечась в бреду. Пока он был сознании, Шанданес не смог сказать ничего определённого о природе поразившего его недуга. Он не понимал, что с ним происходит и исцелиться самостоятельно у него не получалось.
Во время болезни проводника, остатки экспедиции дошли до портала, к которому двигались, но встали лагерем в некотором отделении на случай если пройти через портал захочет кто-нибудь ещё и не желая встречаться с этим кем-то.
Чтобы открыть проход требовался эльф, а он валялся без сознания, привязанный эластичными жгутами к койке. Его постоянно обтирали влажными тряпками, но сбить температуру это не помогало. Вспомнив встреченные по пути свежие трупы четырёхруких, Лидия задумалась — нет ли здесь связи между мёртвыми демонами и недугом Шанданеса. Но даже если какая-то связь и была, то чем это могло помочь? У них не имелось необходимого исследовательского оборудования, да и Лидия не в полной мере обладала соответствующими компетенциями, чтобы в кратчайшие сроки разобраться в этой загадке.
А сроки действительно поджимали. Тело Шанданеса сражалось с поразившим его недугом, но, несмотря на всю свою магическую силу, проигрывало ему, как если бы болезнь была не случайной, а нацеленной специально на эльфийскую расу. Раньше ни о чём подобном Лидия не слышала, но может быть у эльфов тоже есть какие-то специфические для вида болезни? Хотя при чём тогда мёртвые четырёхрукие? Они точно не являлись эльфами. Простая случайность или ускользающая от его усталого и взволнованного разума закономерность?
Тот вариант, что неведомая болезнь поражает не представителей отдельных биологических видов, а всех обладателей магических способностей, приходила Лидии в голову, но была отвергнута. Это было бы совершенно невозможно с научной точки зрения. Опять же, если только зараз не имела магического происхождения, но в этом случае Лидия бессильна перед ней, эльф умрёт, а люди навсегда застрянут в чужом мире, быть может в одном шаге от дома. Шаге, который им никогда не получится сделать самостоятельно.
Недомогание проводника никому не принесло положительных эмоций. Даже те, кто ненавидел эльфов почти так же как демонов, кто имел к их расе личные счёты, понимали, что без Шанданеса они застрянут тут навсегда.
Заглянув в лазарет, Золотилов мрачно поинтересовался: — Есть какие-то шансы?
— Какие шансы?! — психанула Лидия. — Как я могу его лечить если не понимаю, что с ним!
— Успокойся, — потребовал Золотилов входя внутрь и притворяя за собой дверь. Лидия молча наблюдала как он закрыл её на замок и подойдя к столу выложил одноразовую ампулу. — Введи ему это.
Ампула, размером с ноготь, лежала на белой поверхности стола между большим и указательным пальцами Золотилова. Протянув руку, Лидия взяла её и рассмотрела. Никаких обозначений или пояснений на ампуле не имелось.
— Что это?
— Очень может быть то, за что меня из старших лейтенантов разжалуют в рядовые, если не в заключённые, — со вздохом ответил Николай и добавил. — Но сделают это на Земле, куда мы обязательно попадём.
— Я не понимаю.
— Просто введи, — потребовал Золотилов.
Он наблюдал как она вставила ампулу в инъектор и вколола тяжело дышавшему, покрытому горячим потом, хотя она протирала его буквально десять минут назад, эльфу. Николай требовательно протянул открытую ладонь, и она вернула ему пустую оболочку.
— Теперь всё будет хорошо, — заверил Николай. Лидия не поверила, думала он хочет успокоить её. Но уже через пару часов Шанданес очнулся. К вечеру он смог попить. Ночью её раз попил и нашёл силы втолкнуть в измученное болезнью тело немного пищи. А утром, измученный, исхудавший, но продолжающий оставаться в сознании, и однозначно идущий на поправку эльф сумел на портальной площадке открыть проход в другой мир великой сферы и небольшой отряд землян торопливо прошёл через дыру в пространстве, пока она не закрылась.
Лидия честно не хотела ни о чём спрашивать Николая. Он дал понять, что подобный интерес может негативно сказаться на дальнейшей судьбе девушки. Да она и сама понимала, что от средства способного мигом поставить на ноги поражённого скоротечным недугом эльфа за версту тянет тайнами государственного масштаба и подковёрными играми безопасников. Непонятно каким боком тут оказался замечен Николай, старший лейтенант птица не великого полёта. Он оказался замешен, а у неё ещё есть все шансы отделаться простой подпиской о неразглашении и жить дальше своей жизнью.
