Пользуясь суматохой, истребители почти без помех обстреляли разбросанные и временно потерявшие управление корабли адмирала-предателя. Точно сброшенные глубинные бомбы рвали спешно уходящих на глубину левиафан на части. Порванные воздушные пузыри стоили жизни сотням низших демонов. Но их там ещё оставались тысячи тысяч. Атака истребителей смогла нанести флоту Кравцова болезненный укол, но это именно был укол и назвать его смертельным ударом никак невозможно.

Минуты потребовались опытным морякам, какими были ушедшие вместе с Кравцовым и ставшие инфералами предатели, чтобы восстановить управление над кораблями и задействовать зенитную артиллерию расстреливая низко кружащиеся истребители.

Понимая, что другого шанса не будет, оба бомбардировщика скользнули вниз в манёвре подготовки к сбросу гиперзвуковой ракеты. Один был пуст и действовал как прикрытие, как дополнительная мишень для лазеров противокосмической обороны. Заставляя те рассредоточить огонь.

Зенитный огонь резко уменьшил интенсивность. Уцелевшие корабли, задействованные в защитной системе, переключились на куда более опасный объект, чем мелькающие тут и там истребители.

На этот раз небо пронзило куда меньшее количество сверхярких нитей. Волнующееся море продолжало растаскивать корабли, гнало волны и несло острые осколки поломанных льдов.

Два самолёта-носителя вспыхнули парой ярких звёзд. Ярких, но таких недолговечных. Последние созданные до войны вторжения российские стратегические бомбардировщики способные выходить за границы атмосферы и подниматься на низкие орбиты. Не только последние российские, а вообще последние. Больше таких не было. И если где-то в мире сохранились технологии и производственные мощности для строительства тяжёлых носителей, наполовину самолётов, наполовину космических кораблей, то только в Мурманске. Там были развёрнуты эвакуированные авиационные заводы. Но уцелеет ли сам Мурманск?

Вспыхнувшие крохотными звёздами гигантские самолёты были пустыми. Оба.

Проскользнувшая между раскалённых нитей лазерных лучей гиперзвуковая ракета устремилась к цели.

Получившие предупреждение от системы управления боем уцелевшие истребители второй волны торопливо взлетали выше и выше. Огромные чудовища-левиафаны пытались опуститься как можно глубже, надеясь, что водяная толща их защитит. Ни те, ни другие не успели как следует отдалиться от водяной глади служащей границей раздела двух сред.

Когда ракета вошла в воду ударная силы отшвырнула стальные корпуса кораблей и гигантских морских чудовищ как щепки. А затем вода засияла, как будто прямо в глубине зажглось новое солнце. Рукотворное, злое солнце. Море и земля содрогнулись.

Вода отхлынула с берега, а потом вернулась колоссальной, по настоящему громадной волной. И эта волна сметала всё: вцепившиеся в мёрзлую землю дома, прячущихся людей, такие крохотные, на фоне чудовищной волны, спрятавшиеся от битвы суда. Всё было уничтожено, смыто гигантской волной.

Четыре истребителя смогли уйти от разразившегося апокалипсиса, вмиг уничтожившего морских чудовищ, спрятавшихся в стальной скорлупе инфералов и десятки тысяч низших и шестерых высших демонов. Всего четыре истребителя из всех уцелевших на тот момент самолётов второй волны. Целых четыре истребителя. То, что каждый из них уцелел было настоящим чудом, четырёхкратным чудом.

В этой битве Россия потеряла все три стратегических бомбардировщика и каждые пять из шести истребителей. Но остался неповреждённым, если не считать нескольких следов от ракетных ударов, город Мурманск и в полной мере сохранились авиационные заводы: станки, машины и специалисты: рабочие и инженеры.

…— это и есть смерть? — подумал Кравцов и удивился тому, что успел додумать мысль до конца, а чуть позже и самой возможности удивляться.

Он лежал на каменном полу в одном из тронных залов Наместника, в той одежде, в какой встретил конец на мостике боевого корабля, когда-то очень давно носившего гордое имя «Владимир». Точнее, думал, что встретил. Ведь он всё ещё жив, не так ли?

Крепко скроенное тело инферала находилось в порядке, но ещё отчасти человеческий разум терзала фантомная боль. Он правда думал, что вот-вот умрёт. Он приготовился к смерти, смирился с ней. Жаждал и ждал её. Но не дождался. Зачем он всё ещё жив?

— Владыка! — прохрипел Кравцов. — Владыка?!

Наместник с любопытством разглядывал корчащегося на гладком каменном полу возвышенного.

Наконец тот смог принять что-то похожее на приличествующую коленопреклонённую просьбу и спросил: — Владыка?!

— Гадаешь почему я выдернул порталом и спас именно тебя? Одного тебя, — уточнил Наместник, поигрывая крупным камнем силы светящемся от закаченной в него энергии. У подножия трона лежали ещё шесть таких же, но треснувших и погасших.

Кравцов молча склонил голову ещё ниже. Почти уткнувшись лбом в часть узора, украшавшего пол.

— Может быть, чтобы наказать за потерю флота? — предположил высший демон.

Кравцов не сдержал дрожь. Казалось бы, что может напугать уже смирившегося и почти пережившего смерть человека? Многое, слишком многое.

— Прекрати дрожать от страха, — презрительно бросил Наместник. — Наказать тебя означало бы сломать. А зачем мне сломанный инструмент? Я не смог бы провести через столь дальний портал ни одного высшего, а спасать кого-нибудь из низших — только тратить силу. Но ты другое дело. Ты ещё послужишь легиону и мне.

— Зачем? — даже не слово, а только мысль, но демон услышал её.

— Гадаешь какие на тебя планы? Адмирал без флота, потерявший все свои корабли. Далеко не самый сильный инферал толком не познавший страсть поглощения жизненной сути убитого врага и увеличения собственной силы. Другие возвышенные называют это забавным словом «прокачка». Главный предатель человечества, так, кажется, окрестили тебя бывшие соотечественники? Ты всё ещё слишком человек, думаешь, как они и воюешь как они. А чем тебе воевать я ещё найду.

— Будь ты проклят, Владыка! — подумал Кравцов отчаянно надеясь, что эти мысли демон не услышит. Получилось ли их скрыть от него или Наместник всё видел и не считал направленную на него ненависть недостатком для подчинённого?

Получив соизволение, Кравцов шаркающей походкой покинул тронный зал, где кроме сидевшего на троне Наместника ещё находились двое высших демонов и один эльф в броне с горящими на ней рунами. Будь проклят Владыка за то, что сохранил ему жизнь. Будь проклят во веки веков. Владыка. Его, бывшего адмирала Кравцова, души и тела владыка. Высший демон. Поставленный князем легиона и повелителем доминиона багрового пламени, наместник мира Земля.

Лида уткнулась хлюпающим носом ему в плечо и не хотела отпускать, вцепившись в комбинезон пилота крепко-крепко. Пожалуй, первый раз они обнимаются вот так открыто, у всех на виду. На виду у солдат, учёных, безопасников и эльфов. Тех самых эльфов с их главным магом. Вон он стоит среди безопасников из управления контрразведки. Разговаривает с ними и оба профессора из научной группы крутсятся рядом.

Дымиться жидким дымком подожжённый огненным шаром один из жилых домиков для учёных. Его уже дважды тушили, но где-то в глубине продолжают тлеть угли. Пепелище резко пахнет горелым пластиком. К счастью не тот дом, где живёт Лида. Хотя она говорила, что тогда была в ангаре. Вон, их три штуки стоят, сборные каркасы покрашенные в защитный цвет. Учёные называют их походными лабораториями и что-то собирают там. Хотя, почему что-то? И так понятно, что именно. Приборы для открытия портала и перемещения в другой мир.

Горазд поглаживал Лидию по плечам успокаивая. А она шмыгала носом и кажется вытирала то ли слёзы, то ли сопли ему о грудь. На них поглядывали стоящие вокруг, но основное внимание сосредотачивалось на разговаривающем с контрразведчиками эльфе. И ещё немного на учёных, приплясывающих вокруг них в нетерпенье. А как начиналась?

Обломав зубы на защитном периметре, окружающем портал, эльфы бежали. Увы, бежали они не куда-то в случайную сторону, а строго по направлению к научному посёлку где разместились приехавшие исследовать портал учёные. Так как охрана посёлка выдвинулась для защиты периметра и сейчас, вместе с другими солдатами, преследовала отступающих эльфов, то в посёлок они ворвались без какого-либо сопротивления. У молодого учёного, помощника одного из профессоров, оказался под рукой пистолет, и он принялся отстреливаться от эльфов из жилого дома. Несколько огненных шаров подожгли дом и учёный сам выбежал из него, кашляя и без верхней одежды. Столкнувшись с эльфийскими воинами, получил от них по голове. Но, что удивительно, удар был не смертельный, а оглушающий.