— Варь, — негромко сказал Петр Никитович, видя, что она снова начала собираться. — Мне правда жаль, что так вышло. Света мне очень нравится, и я хочу, чтобы вы с ней поладили. Дай ей шанс, — в его голосе прозвучали нотки мольбы, и Варя, не удержавшись, повернула к нему голову. Увидев ее холодный взгляд, Петр Никитович вздрогнул, но не остановился. — Мне… мне кажется, что мы с ней будем счастливы. Она знает обо мне все, и это ее не отталкивает.

— Все, говоришь? — Варя жестко усмехнулась. Тихий голос разума просил ее не продолжать, но она от него только отмахнулась. — А ты рассказал ей, что сделал с Алиной?

Едва слова сорвались с ее губ, Петр Никитович вздрогнул и покачнулся, будто они внезапно обрели плоть и ударили его в грудь. Его лицо резко побледнело, а глаза потускнели и за мгновение постарели, наполняясь болью.

— Зачем ты так… — прошептал он, отступая на шаг.

— Расскажи, — бросила Варя зло. — Посмотрим, захочет ли она быть с тобой после этого.

За то недолгое время, что Варя провела в ресторане, на улице ощутимо похолодало, будто бы погода напрямую зависела от того, как чувствовала себя девушка. Но она даже не заметила обжигающего ветра, безжалостно жалящего ее ноги. Внутри нее разгорелся костер из кипучей смеси обиды и чувства вины. Какой холод, когда она едва могла дышать?

Обида на отца за его слова заставляла ее идти прочь от ресторана. Слезы застилали глаза, но она все равно шагала вперед, не поддаваясь на панический голос разума, что надо вернуться и извиниться. Слова, брошенные ею в эмоциональном порыве, жгли ее изнутри, как и осознание того, что отец этого не заслужил. Она не должна была срываться на нем, не должна была… Но сделала это. Ниточки, соединявшие их, рвались одна за другой.

Ее громкое надрывное дыхание застилало слух, поэтому крики за спиной она расслышала не сразу.

— Ворона, черт возьми, подожди ты, ненормальная! — донеслось до нее, наконец.

Остановившись, Варя недоуменно повернулась, машинально утирая глаза краем рукава. Пальто было черным, и следов туши, на которой настояла мама, не было видно. По крайней мере, Варя очень на это надеялась.

За ней, на расстоянии нескольких метров, стоял Глеб Астахов. Он тяжело дышал и смотрел на нее в своей привычной раздраженной манере.

— Ты что, глухая? — недовольно поинтересовался он.

Варя шмыгнула носом, понимая, что успела довольно далеко уйти от ресторана. Должно быть, Астахов все это время бежал, чтобы догнать ее.

— Чего тебе? — спросила она, откашлявшись.

Убедившись, что Варя никуда не собиралась убегать, Астахов подошел ближе. Кричать с расстояния, когда можно было говорить тихо, казалось ему немного глупым.

— Короче, — выпалил он, складывая руки на груди, что было довольно сложно сделать в плотном темно-сером пальто.

— Ну, — Варя скопировала его жест, напряженно размышляя, какую еще подлянку подкинет ей этот несчастный блондинчик. Мысль о том, что он стал свидетелем той отвратительной сцены и так заставляла ее нервничать, а уж о том, как он мог ее извратить и пересказать Новиковой, ей вовсе не хотелось думать.

— Да не перебивай ты, — огрызнулся тот. Выдохнув и посмотрев в сторону черных тучек («Молится он там, что ли», — недовольно пронеслось в Вариной голове), он сказал: — Короче. Я приехал с водителем, и он все еще ждет меня, чтобы отвезти… Ну, не важно куда. Не в этом суть. Короче, — повторил он снова, не обращая внимания на нетерпеливое цоканье Вари. — Если хочешь, я могу отвезти тебя домой.

Звук от столкновения Вариной челюсти с мостовой расслышали, казалось, в самом Уругвае.

— Чего? — тупо переспросила она, решив, уши ее дурачат.

— Чего слышала, — Астахов засунул руки в карманы и слегка качнулся на месте. — Так что, поедешь?

— Я лучше в аду пройдусь по сковороде, чем в твою машину сяду, Астахов, — сказала Варя, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов.

Она уже сделала шаг, как Глеб, побежав, схватил ее за локоть. Не долго думая, Варя резко повернулась, в движении выбрасывая вперед свободную руку, сжатую в кулак. Но в этот раз Астахов успел увернуться, перехватив ее руку в полете.

— Снова ты дерешься! — укоризненно цокнул языком он.

— Отпусти меня, — дернулась Варя, но хватка парня оказалась неожиданно сильной.

Астахов закатил глаза, снова глядя на тучки с некой призрачной мольбой. «Нет, ну он точно молится», — решила Варя, фыркая. Видя, что Ворона больше не машет кулаками направо и налево, он отпустил ее, чем Варя тут же воспользовалась, отодвинувшись в сторону.

— Ты что, серьезно собираешься в таком виде в метро в субботу вечером? — поинтересовался он, доставая из кармана мобильный телефон. Включив переднюю камеру, он протянул телефон Варе и выжидающе стал на нее смотреть.

То ли это был неверный свет фонаря, то ли это камера Астаховского телефона, уподобляясь хозяину, сразу невзлюбила Варю, но увиденное было действительно не слишком презентабельно. Под глазами и на щеках были видны черные подтеки, да и все лицо было каким-то депрессивно-припухшим.

— Вот-вот, — кивнул Астахов, видя, что Варя поняла его мысль. — Да тебя первый же маньяк воспримет как легкую добычу. Да еще это твое платье… Нет, я не отрицаю твоих мега опасных кунг-фу навыков, но лучше не проверять их в действии, тебе не кажется?

Варя покосилась на собственные ноги, светлым пятном мелькавшие из-под пальто, и поняла, что, несмотря на все ее предубеждения против наглого и высокомерного блондина, в его словах было здравое зерно.

— Зачем это тебе? — спросила она недоверчиво. — Никогда не поверю, что тебя вдруг озаботила моя безопасность. Очередная подстава?

Астахов раздраженно вздохнул, качая головой.

— Ну, считай, что… — он покачнулся и слегка поежился. – Ай, да не знаю я. Блажь напала. Так что, поедешь? — Глеб выжидающе уставился на Ворону.

Варя задумалась. С одной стороны, это был Астахов. Парень, которого хлебом не корми, дай над кем-нибудь прикольнуться. К тому же эта его внезапная доброта вполне могла быть продолжением вендетты, претерпевающей до этого грандиозное фиаско. С другой стороны, на улице действительно было очень холодно, а платье было слишком коротким для субботнего вечера.

— Хорошо, поехали, — произнесла Варя быстрее, чем успела додумать. — Только если ты кому-нибудь расскажешь, особенно Новиковой…

Глеб страдальчески закатил глаза, тяжело вздыхая.

— Да-да-да, я буду рыдать кровавыми слезами, понял уже.

*

Астахова ждала та самая машина, которую видела Варя, когда встретилась с Лесей — блестящий черный внедорожник. Салон внутри был отделан мягким бежевым материалом, похожим на ощупь на бархат, но Варя сильно сомневалась, что нормальные вменяемые люди будут отделывать машину бархатом. «Хотя, — подумала она, расправляя юбку так, чтобы она не сбивалась под седалищем в комки, — Астаховы — еще та семейка».

Всю дорогу до машины они с Астаховым проделали в полном молчании. Сама Варя медленно переваривала мысль о том, что собиралась сесть в машину к незнакомцу, о чем ее неоднократно предупреждали все, кому не лень. И, несмотря на то, что чисто формально Глеб незнакомцем не был, она внезапно поняла, что знает о нем очень мало. Фактически все, что ей было известно, это то, что у него была стукнутая на голову мать, прикольная сестра и вечно странствующий отец. Еще он был заядлым бабником и плохо разбирался в физике. Конечно, кто-то сказал бы, что и этой кучки сведений было достаточно для того, чтобы перестать считать человека незнакомцем, но не для Вари.

Он немало удивил ее, когда предложил подвезти. И все равно, она не могла отделаться от мысли, что это действительно очередной способ насолить ей, пусть даже мстительные замашки не проявлялись с того самого ранения. Еще больше Варя удивилась в тот момент, когда они подошли к машине. Ни слова не говоря, Астахов обогнал ее и открыл дверцу еще до того, как Варя потянулась к ручке. Она не стала ничего говорить (а очень хотелось), только недоуменно покосилась на него и поскорее залезла внутрь, надеясь, что Астахов не прихлопнет ей ноги, если она хотя бы чуточку помедлит.