Так бы и тянулось до конца урока, если бы не одно происшествие, изменившее ход всего дня. Ближе к звонку, когда Варя уже откровенно дремала, лежа на парте, пользуясь тем, что за широкой спиной Руслана ее почти не было видно Пропеллеру, в дверь громко постучали. Сама Варя этого не слышала, так как в наушниках громко играла одна из песен AC/DC, так любимых Дином Винчестером, но заметила, что все встрепенулись, а Вика судорожно схватилась за зеркальце. «Надо же, — подумала она, — если уж Новикова обратила внимание, то что-то действительно важное». Поставив песню на паузу, Варя осторожно вытащила наушники из ушей и подняла голову.

Посреди кабинета, потеснив Пропеллер у пьедестала власти, стоял их директор, Иммануил Вассерманович Залешин, пухлый мужичонка, упорно напоминавший Варе гнома. Правда, он страдал пониженной волосатостью, так что замечали его прежде всего по блеску лысины.

— …важный для всех нас день, — говорил он, сложив короткие ручки на круглом пузе, кое-как прикрытом строгим черным пиджаком. — Ведь сегодня последнее первое сентября вашей школьной жизни. Несомненно, для всех это противоречивый день, окрашенный оттенком печали и страха. Что ждет вас дальше? Этот вопрос вы еще не раз и не два зададите себе в течение этого года, и мы, наши учителя и я, всегда готовы поддержать вас в любом решении, которое вы примете.

Порой Варя ловила себя на мысли, что, возможно, в других, нормальных школах, все происходило совсем не так. Директор не приходил лично в каждую классную комнату и не устраивал театр одного актера. Вероятно, в обычных школах и классных комнат-то не было: все ученики собирались в тех кабинетах, что принадлежали их классным руководителям, а потом спокойно разбредались по зданию. И классов в параллели было много, а не один-единственный.

В частной школе «Кленовый лист» все было совсем иначе. Ежегодно набирался только один класс в двадцать пять человек, ни больше, ни меньше, благо желающих учиться в престижном учебном заведении всегда было больше, чем свободных мест. В прошлом году из десятого класса ушло четыре человека, что значило, что не зря Новикова схватилась за зеркальце…

— Но не будем о грустном больше, чем полагается. С радостью хочу сообщить вам, что к нашей дружной семье «Кленового листа» присоединяются четыре новых члена, — будто читая Варины мысли, произнес Иммануил Вассерманович. — Будем надеяться, что они вольются в наш коллектив и станут неотъемлемой частью одиннадцатого класса.

Вика вскинула руку, звякнув браслетом.

— Да, прошу вас, Виктория, — тут же улыбнулся директор.

— А где сейчас новенькие? Когда мы сможем с ними познакомиться? — улыбаясь во все тридцать два, спросила та, не вставая с места.

— Сейчас они проходят тестирование в учительской, — ответил он, — они присоединятся к вам на третьем уроке.

Получив нужную информацию, клика тут же зашепталась, а Варя почувствовала укол разочарования. «Новенькие… скука», — подумала она, отчаянно мечтая продолжить читать. Доктора ждали новые приключения, а ее… ее ждали только несколько часов печали и безысходности, щедро сдобренные унынием.

*

Когда директор закончил свою пламенную речь и укатился восвояси, слово снова взяла Пропеллер. Она сообщала, где найти расписание на полгода, где можно оставить заявки на проектные работы (как будто кто-то об этом думал, кроме Лили и Николая Анатольевича). Когда прозвенел звонок, все тут же поспешили покинуть комнату, пока суматошной женщине не взбрело в голову еще что-нибудь.

Школа «Кленовый лист» находилась в старом дореволюционном здании. Помимо высоких потолков, широких коридоров и больших окон школьники наслаждались всеми прелестями старого дома: сквозняками, акустикой и периодическими короткими замыканиями. Все одиннадцать лет, что Варя провела в гостеприимных стенах школы, она задавалась вопросом, почему бы не перенести учебное заведение в нормальное помещение, в котором не придется раз в месяц проверять проводку. Ведь даже отремонтировать здание было нельзя! Кто-то вовремя подсуетился и внес его в список исторических достопримечательностей. Конечно, цена за обучение резко взлетела, как и престижность (как будто школа в центре Москвы в двух шагах от Красной площади — это недостаточно престижно и дорого), но капитальный ремонт стал практически невозможен.

Следующим пунктом в списке дел бессмысленного дня стояли естественные науки, кабинет которых находился по соседству с классной комнатой одиннадцатого класса. Варя оглядела коридор в поисках свободного подоконника и с досадой обнаружила, что единственное свободное место было возле так «любимой» ею клики. Новикова в окружении подруг стояла, облокотившись о бледно-желтую стену, и оживленно обсуждали что-то. Они выглядели настолько погруженными в беседу, что Варя решила-таки усесться рядом.

«Раз уж мигрень на сегодня мне обеспечена, — подумала она, присаживаясь на низкий подоконник, — то чего медлить-то?»

Раскрыв книгу на заложенной странице, Варя попыталась углубиться в чтение, замечая краем глаза, что клика тут же замолчала, едва ее заметив. Они смерили ее до дрожи похожими взглядами, оценили как непригодный для их драгоценного внимания субъект и продолжили щебетать о своем. Оказалось — о новеньких.

— Мне кажется, все четверо — парни, — заявила Катя, заматывая прядь светлых волос на палец.

— С чего ты взяла? Ты их видела? — тут же отреагировала Юля, глядя на волосы Кати с неодобрением. Ей определенно не нравилось, что на ее пожизненный статус блондинки (при том, что натуральный цвет волос Юлии был русым) покушаются.

— Нет, — покачала головой Катя, — но помечтать же не вредно?

— Ага, а то придет к нам какая-нибудь вторая Ворона, — усмехнулась Даша, косясь на Варю, которая против воли, но прислушивалась к разговору по соседству. Варя на реплику никак не отреагировала, внимательно глядя в книгу и перечитывая одну и ту же строчку уже третий раз.

— Вик, а ты чего молчишь? — Катя щелкнула пальцами перед глазами Новиковой. — Ты что, — обуяло ее подозрение, — что-то знаешь и молчишь? Колись!

Вика осмотрелась, убеждаясь, что ни одна из гипотетических конкуренток не подслушивает, и сказала, понизив голос:

— Только никому, понятно? — девушки согласно закивали, а Варю пронзило любопытство: неужели один из новеньких пришелец или мутант, и они прилетели на Землю, чтобы забрать Новикову на свою планету? — Мой папа еще перед началом учебного года встречался со своим давним другом, с которым они вместе учились в университете. Только его друг не доучился и перевелся заграницу. Так вот, его сын, Глеб, раньше живший вместе с ним, теперь будет учиться с нами, — довольно улыбнулась она. — И, если что, я сразу предупреждаю, он мой, — Вика прищурилась и обвела подруг взглядом, которому мог бы позавидовать браток, выбивающий долги за покер.

Варя, слушавшая эту речь с нескрываемой усмешкой, не удержалась и захихикала, представляя, как Новикова в костюме доисторического охотника с воинственным кличем бросается на динозавра, а все вокруг ждут, пока та его завалит.

— Тебе что-то не нравится, Ворона? — высокомерно поинтересовалась Вика, глядя на Варю сверху вниз. В этом взгляде было столько презрения, что хихиканье перешло в заливистый смех, а лицо Новиковой скривилось от злости. — Ты что, глухая? Идиотка, я с тобой разговариваю!

Прозвеневший звонок избавил Варю от необходимости отвечать. Все еще смеясь, она подхватила рюкзак и пошла в класс, нашаривая в кармане наушники. Следующие сорок пять минут обещали быть долгими.

*

К третьему уроку Варя почти забыла про новеньких. Почти — потому что стоило ей посмотреть куда-либо, кроме окна, как она видела лихорадочные приготовления к встрече с прекрасным: кто скрупулезно рассматривал себя в зеркальца, кто укладывал волосы, кто поправлял косметику на лице. И парни не отставали, шепотом переговариваясь и многозначительно переглядываясь.

Несчастные учителя физики, химии и биологии остались не удел, так как внимание класса было сосредоточено далеко не на них, и завоевать его было еще сложнее, чем захватить Китайскую стену, вооружившись только вилкой и зубочисткой. К тому же им тоже было о чем поговорить.