Когда она подошла к их столику, разговор между Светой и ее отцом тут же стих, и они оба уставились на Варю: первая нейтрально, второй с озабоченностью на расстроенном лице. Руки они не разъединили, хотя Варя была готова поклясться, что видела, как отец дернулся в сторону, но Светлана в традициях лучших борцов удержала его руку на месте.

— Вареник… — произнес Петр Никитович, но Варя перебила его, взмахнув рукой.

— Мне что-то не хорошо, — произнесла она, глядя на стол. — Я лучше домой поеду, а вы тут… ну, делайте что-нибудь, — Варя неопределенно пошевелила пальцами.

— Варь, не выдумывай, давай я тебе чая закажу, — сказал Петр Никитович, сдвинув брови.

— Нет-нет, я совсем забыла, мне еще кучу всего по физике делать надо, а завтра к тому же вставать рано, — пробормотала Варя, продолжая внимательно изучать столовые приборы. — Да и есть совсем не хочется, говорю же, меня тошнит.

Она оттолкнулась от стула и сделала небольшой шажок назад.

— Светлана, вы… — запнувшись, Варя проглотила слова, что так и рвались с языка. — Папа… Пока. Всего хорошего, — бросила она, не глядя, и торопливым шагом пошла к гардеробной.

*

Отец нагнал ее уже в гардеробной, когда Варя терпеливо дожидалась своего пальто. Тот самый юркий паренек во фраке был немного отвлечен посетителем, подошедшим до нее — высоким статным мужчиной средних лет в строгом черном костюме. Мужчина держался очень прямо, будто бы проглотил палку, но глаза его успевали внимательно разглядеть все, что двигалось в комнате, в том числе декольте дам, проходивших мимо.

— Вареник, — выпалил Петр Никитович, вбежав в гардеробную. – Ну, подожди, пожалуйста.

Варя покачала головой из стороны в сторону, надеясь, что ее пальто выдадут скорее.

— Я же сказала, я не могу остаться.

— Варь, не надо так, — отец сделал шаг по направлению к дочери, но Варя тут же отступила назад, сохраняя дистанцию между ними.

— Пап, пока я не наговорила тебе всего того, что прямо рвется с языка, я пойду, — проговорила она, отворачиваясь. — И давай не будем устраивать бесплатный цирк, — добавила она, заметив заинтересованный взгляд мужчины, получавшего верхнюю одежду. «Что-то у него слишком много курток для одного человека», — отстраненно заметила Варя, но не стала заострять на этом внимания.

— Слушай, хотя бы извинись перед Светланой, — донеслось от ее отца. Не поверив своим ушам, Варя резко развернулась, глядя на него во все глаза.

— Что, прости?

Петр Никитович резко выдохнул, то ли виновато, то ли раздраженно. На его лице была написана слишком сложная смесь эмоций, чтобы Варя поняла. Она лишь увидела в нем сходство с Лешей, которое, что удивительно, в этот момент проявилось особенно ярко.

— Ты ведешь себя как… — Петр Никитович взмахнул руками, не зная, как описать поведение дочери. — Я понимаю, почему ты расстраиваешься, но не веди себя как маленький ребенок! Света ни в чем не виновата. Такого отношения она не заслужила.

— А я, значит, заслужила! Прелестно! — воскликнула Варя, резко смеясь. Слова отца ударили ее, будто пощечина. — Какая же я неблагодарная, папочка, сразу-то не оценила твоего чудного ко мне отношения.

Петр Никитович понял, что сказал что-то не то, но было слишком поздно. Он потер переносицу, прикрывая глаза и явно считая про себя, сдерживаясь от крика.

Гардеробщик, закончив выдавать одежду мужчине, кашлянул, привлекая к себе внимание.

— Мадам, ваше пальто, — учтиво произнес он, с некоторой опаской поглядывая на отца Вари. По его озабоченному выхоленному лицу так и ходило желание вызвать охрану.

— Спасибо, — буркнула Варя, забирая у него пальто.

— Варь, прекрати, — произнес Петр Никитович, пытаясь забрать у нее пальто. Но недаром Варя столько лет тренировалась у Леши. Она легко увернулась и подошла к зеркалу, вытаскивая из рукава шарф. – Ну, куда ты пойдешь сейчас? Десять вечера! — он подошел к зеркалу за ней, но Варя молча его проигнорировала. Она усердно наматывала темно-зеленый шарф, подобранный в цвет платья, на шею. Так усердно, будто ставила целью на нем повеситься. — Варь, ну, правда. Я рассчитывал на совершенно иную реакцию.

— Метро работает до часа ночи, — процедила Варя, глядя на свое отражение. Глаза стали слезиться, и она моргнула, а когда снова взглянула в зеркало, заметила новых действующих лиц на сцене бесплатного представления для служащих ресторана.

Из дверей, ведших в один из ресторанных залов, появилось трое, и всех троих Варя мгновенно узнала. Еще бы, чтобы она не узнала семейство Астаховых, ей бы понадобилось слегка помутиться рассудком. Астахова-старшая вела за руку недовольную Лесю, а позади них шел Глеб собственной персоной, скользнувший глазами по Варе и отвернувшийся. Но едва искра узнавания загорелась в его сознании, он тут же повернулся обратно, даже не трудясь скрыть выражение лица. Оно было чем-то средним между шоком, ужасом и легким, совершенно смутным одобрением. Вся троица подошла к тому самому мужчине, который с улыбкой отдал им куртки.

— Отлично, — пробормотала Варя, глядя на Астаховых. — Просто, мать его, замечательно.

— О, Варя, и ты тут! — просияла Леся, выворачиваясь из руки матери и подбегая к ней. — А это твой папа, да?

— Леся! — громко одернул девочку мужчина. Присмотревшись, Варя заметила, что они действительно немного похожи. — Прекрати приставать к людям. Тебя что, в лесу воспитывали?

Закатив глаза, Леся повернулась к отцу, всплескивая руками.

— Ну пап, это же Варя, Глебушкина одноклассница. Помнишь, я тебе рассказывала?

— О, боже мой, Леся, немедленно отойди от этой преступницы! — очнулась Астахова-старшая, разглядев, с кем именно говорит ее дочь. Подлетев к Лесе, она схватила ее за руку и утащила в дальний угол. — Не хватало, чтобы она и тебя избила!

Петр Никитович недоуменно посмотрел на дочь, которая стояла с каменным лицом.

— Это… это она про тебя что ли? — поинтересовался он, косясь на Астаховых с сомнением.

— Про нее, про нее, — кивнула с мстительным огоньком в глазах женщина, выглядывая из-за спины мужа. — А вы кто? Папаша этой вот? Да вы хоть знаете, что это за, с вашего позволения, существо?

— Анжела, помолчи, — прервал ее излияния Астахов-старший. Передав Глебу и Лесе их куртки, он подошел к Варе и ее отцу, благожелательно улыбаясь.

— Вы, Варвара, совсем не похожи на ту борчиху, что мне описывала жена, — сказал он, слегка усмехаясь. Варя тут же узнала усмешку Глеба. Теперь ей было понятно, в кого он пошел. — Алексей Борисович, — представился он, поочередно протягивая руку для рукопожатия сначала Варе, а затем и ее отцу.

— Петр Никитович Воронин, — представился в ответ Варин отец немного оторопело. — А мою дочь, как я понимаю, вы уже знаете.

— Наслышан, наслышан, — кивнул тот. — Но мне ее описали несколько иначе. Видимо, у страха глаза велики, да, Глеб? — Астахов-старший обернулся на сына, который только закатил глаза и отвернулся, торопливо одеваясь.

— Ну, рада встрече, — сказала Варя, натянуто улыбаясь. — Сегодня прямо-таки вечер новых знакомств.

Алексей Борисович перевел взгляд с Вари на ее отца, снова посмотрел на Варю, прищурился и слегка кивнул, будто бы что-то для себя уясняя. Варя заметила, что насыщенный зеленый цвет глаз Астахову достался от его отца. В русых волосах отца Глеба была видна серебристая проседь. «Остается надеяться, — подумала она злорадно, — что и поседеет он так же быстро».

— Что ж, — произнес Астахов-старший, — судя по всему, моя бесцеремонная дочь прервала что-то, поэтому не смею больше мешать. Петр Никитович, было приятно познакомиться. А с вами, Варвара, был рад наконец-то встретиться лично. Не часто в наше время встретишь девушку, которая не будет ждать кого-то, чтобы отстоять ее честь, — с этими словами он слегка кивнул в манере офицеров и отошел к своей семье.

Глядя ему вслед, Варя заметила, что Леся что-то воодушевленно рассказывает брату, а тот внимательно ее слушает, слегка приподняв бровь. Будто почувствовав, что Варя смотрит на него, Глеб перевел на нее взгляд. Варя тут же отвернулась, хватая пальто.