— Слушайте меня внимательно, дорогие мои, — прервала ее размышления Ирина Владимировна. Варя моргнула и сосредоточилась на ней, тут же выбрасывая из головы всякие мыслишки про будущее и универ. Это казалось ей таким далеким, что времени на размышление было более, чем достаточно. — Я посоветовалась с другими учителями, и мы решили, что вам всем стоит дать еще один шанс на исправление отметок. У вас вполне достаточно времени, чтобы выкарабкаться хотя бы на четверки и закрыть полугодие хорошистами. Да, Воронина, даже у тебя, — повторила Пропеллер, заметив, что Варя на нее смотрит.

— Мою радость не измерить ни одной линейкой мира, — ответила Варя, даже не пытаясь сдержать насмешку.

— Вот и отлично, — серьезно кивнула классная руководительница, не почувствовавшая ехидство.

Она наскоро раздала им памятки, в которых были указаны предметы, по которым они отставали (в Варином случае это были алгебра, геометрия и физика), а также время, когда соответствующие учителя были готовы принять нерадивых учеников и помочь им исправиться. На этом встреча кончилась и Ирина Владимировна милостиво разрешила одиннадцатиклассникам идти домой.

Варя уже собиралась уйти, как вдруг на выходе из классной комнаты ее окликнул никто иной, как сам Астахов.

— Эй, Ворона, подожди, — позвал он.

Недоуменно обернувшись — и каждой клеточкой тела чувствуя подвох, Варя застыла в дверном проеме. Глеб подошел к ней и смерил недовольным взглядом. Варя ответила ему точно таким же с той только разницей, что у нее смерить не очень получилось. Все-таки Астахов был выше ее минимум на голову.

Помявшись, словно красна девица, Глеб, наконец, выдал, немного растягивая слова, будто пытаясь казаться круче, чем он на самом деле был:

— Короче, я не знаю, что там произошло на крыльце, но если я еще раз увижу тебя рядом с моей сестрой…

— Что, ударишь меня? — насмешливо фыркнула Варя. — Или подольешь зеленки в шампунь? Ой, нет, это уже не оригинально.

Глеб досадливо закатил глаза, вздыхая.

— У тебя явно проблемы с мозгами, Ворона. Ты бы проверилась, а то ты повторяешься.

— Это ты повторяешься, Астахов, — Варя поправила лямку рюкзака на плече. — А теперь извини, но мне пора.

Варя протиснулась между Глебом и дверным косяком в коридор, толкнув Астахова плечом, так как тот явно не собирался отходить в сторону. Она чувствовала затылком раздраженный взгляд парня, но шла дальше, надеясь, что не упадет.

— Я все сказал, Ворона! — крикнул он ей вдогонку. — Увижу рядом с Лесей — получишь!

Не поворачиваясь и не останавливаясь ради такой мелочи, Варя вытянула руку над головой и показала Астахову средний палец. Не то чтобы она собиралась бежать и переманивать Лесю в лагерь противниц Глеба, но доставлять удовольствия ее брату и позволять ему думать, что он хотя бы в чем-то может взять верх, она не собиралась.

========== Часть одиннадцатая, долгожданная ==========

Есть девушки, которые не могут прожить ни дня, не посмотревшись в зеркало просто для того, чтобы еще разок удостовериться в том, что они прекрасны как весеннее небо. Конечно, не всегда бывает именно так, но кто в силах их разубедить? У таких постоянно наготове тюбик помады, а в сумке лежит запасная пара колготок, и самым большим злом для них станет коварный стул с торчащим гвоздиком.

С другой стороны, есть и такие девушки, которые ни за что на свете не наденут юбку просто так, без причины. Они не красятся, не делают каждую неделю новый маникюр, а волосы прячут под капюшоны толстовок. Будучи полной противоположностью дам первой подгруппы, они думают о серьезных вещах, слушают тяжелую музыку и презрительно фыркают, когда модница, сидящая по соседству, радостно щебечет о новых осенних трендах.

Варя не могла себя отнести ни к первым, ни ко вторым, хотя модель угрюмой, одетой в бесформенный свитер мадам был для нее ближе. Когда она думала о тех вечно счастливых девочках, что без умолку болтают о парнях со своими стилистами и раз в месяц устраивают карательный рейд по бутикам, она всегда невольно представляла Новикову, а от этого ее тошнило. Но Варя и не была ярой ненавистницей того, что делало ее пол прекрасным. В школе ей приходилось носить форменную юбку, да и порой ей хотелось привести себя, наконец-то, в порядок и побыть хотя бы денек красивой. Но этот порыв быстро угасал, стоило ей вспомнить, сколько ее любимых занятий попадало в запретную зону.

Ведь в платье не полазаешь по деревьям в парке, а каблуки не очень будут способствовать погоне за очумевшим псом, учуявшим на другом конце районе даму, пригодную для удовлетворения его примитивных собачьих потребностей. А стоило Варе представить, насколько рано ей придется просыпаться каждое утро, чтобы надлежащим образом накраситься перед школой и уложить волосы в более менее аккуратную прическу… Вот и сокращался этот святой для большинства девушек ритуал до быстрого причесывания да периодического подкрашивания ресниц.

Другое дело, что случались иногда события, которые просто вынуждали сделать из себя существо, более менее похожее на приличного человека. Одно из таких событий застало Варю в один из субботних вечеров в начале декабря.

Петр Никитович, соскучившийся по дочери, уже давно звал ее куда-нибудь посидеть, поговорить. К тому же, из оброненных им намеков, Варя поняла, что он уже довольно долгое время пытался ей что-то рассказать, но постоянно его что-то отвлекало. Сначала Варино эпическое ранение, потом он завис с главой, а потом… А потом наступил декабрь, и оказалось, что прошло почти два месяца.

Когда, наконец, все договоренности были достигнуты и встреча была намечена на ближайшую субботу, Варю обуяло странное чувство, что что-то здесь не так. Хотя бы потому, что отец решил поужинать в одном из тех пафосных московских ресторанов, где подаются несколько вилок и ножей с целым набором бокалов, а в дамской комнате стоят позолоченные диванчики с настоящими мягкими полотенцами. Нет, она вполне могла бы заявиться туда в растянутых джинсах и фланелевой рубашке, но вряд ли смогла бы себя чувствовать комфортно. Именно поэтому вся суббота прошла в суматошном поиске ответа на извечный вопрос, который возникает рано или поздно и перед модницами, и перед теми, кого мода не интересовала: что надеть.

В любой другой ситуации Варя бы не задумываясь втиснула себя в любимые брючки из неизвестной науке темной блестящей ткани и серебристую блузку, которую ей подарила Аля на один из прошлых дней рождения. То, что несмотря на солидный возраст, эта блузка все еще выглядела, будто с нее только что сняли магазинный ярлык, многое говорило о том, как часто Варя решалась принарядиться.

Но чувство смутного подвоха отчего-то останавливало ее и подталкивало к дальнему углу шкафа, где нашли свой безвременный конец платья.

Мама зашла в комнату именно в тот момент, когда Варя, скрестив руки на груди, недовольно сопела, глядя на опустевший шкаф.

— Да я смотрю, кому-то потом придется долго прибираться, — заметила с усмешкой Марьяна Анатольевна, осторожно присаживаясь на уголок кровати. На полу, куда только ни падал взгляд, были разбросаны вещи в разной степени истерзанности. Даже Барни не стал заходить в комнату. Псу казалось, что ее захватили странные существа.

Варя бросила на мать недовольный взгляд, но от комментариев воздержалась. Мама же устроилась поудобнее и подперла коленом подбородок. В руках она держала чашку, от которой шел упоительный запах кофе. Вот, кто всегда выглядел замечательно. Не важно, во что одета была Марьяна Анатольевна, она и в старой пижаме умудрялась выглядеть как диснеевская королева-мать. Правда, Варя сильно сомневалась, что хотя бы одна из тех самых королев могла заставить подчиненных дрожать от одного взгляда, но сути дела это не меняло. Варя могла этому только завидовать, так ей такая суперспособность по наследству не перешла. Зато повезло Леше, что было крайне не справедливо.

— Так в чем проблема? — поинтересовалась она, глядя на недовольное лицо дочери. — Где та блузка-спасительница, что тебе Аля подарила?