— Давайте, решайте, ребятки, — сказала она. — В конце концов, если вы ни о чем не договоритесь, вам же хуже.
С этими словами она отошла от них, оставляя недовольно созерцать друг друга. Варя захлопнула книгу и убрала ее в рюкзак. Ей уже было ясно, что мечты о почитать так и останутся мечтами. Перед тем, как пришла Аля, она поймала себя на том, что перечитывала один и тот же абзац уже в третий раз, но никак не могла уловить его смысл.
Новикова первой прервала затянувшийся обмен раздраженными взглядами. Она вздохнула, поправила и без того идеально лежавшие волосы, мысленно посчитала до десяти, глядя в потолок, потом достала из сумочки блокнот, лишь чудом туда вместившийся (дизайнеры наверняка задумывали этот аксессуар лишь для помады, мобильного и небольшого бумажника). Послав Глебу ласковую улыбку, она повернулась к Варе, и ее выражение лица тут же сменилось на презрительное.
— Так, — сказала Вика, открывая блокнот. — Давайте просто распределим часы и покончим с этим. Проведем каждый по уроку, а на последний поставим им какой-нибудь фильм. Ворона, тебе, как самой ущербной, я предлагаю выбрать первой.
— Какая честь, — съязвила Варя, складывая руки на груди. — Я ж сейчас на воздух взлечу от распирающего меня… — она задумчиво сдвинула брови, подыскивая нужное слово. — …благоговенья перед твоим великодушием.
— Хватит ерничать, — отозвалась Новикова. — Твои жалкие потуги казаться умной навевают мне чувство безнадежности.
— А ты умеешь чувствовать? — поразилась Варя. — Я-то, глупая, думала, что в твоем сердце нет места ничему, кроме самолюбования.
— Ну, я, по крайней мере, психически стабильна, — насмешливо ответила Вика, крутя пальцем у виска.
Варя застыла. На лице Новиковой заиграла торжествующая улыбка, когда та поняла, что попала точно в цель. Воронина сидела не шелохнувшись, только глаза ее с каждым мгновением расширялись все больше, будто бы она против воли вспоминала что-то, что упорно пыталась забыть. Вздрогнув, Варя моргнула и сфокусировала взгляд на Вике, которая тут же перестала улыбаться, едва заглянула ей в глаза.
— Девушки! — воскликнул Глеб, не давая сжавшей кулаки Варе ответить. Он недоуменно косился на нее, не понимая, отчего та так завелась. — Я все понимаю, но давайте уже займемся делом!
— Я бы с удовольствием, котик, — Вика повернулась к нему, снова расплываясь в сладкой улыбке. Глеб перевел взгляд на нее. — Но ты же видишь, что эта психопатка задирается.
Варя медленно выдохнула, напоминая себе, что она не должна драться. Ее ежедневные визиты в Алин кабинет только что кончились, и что-то ей подсказывало, что терпение директора не безгранично. Еще одной драки он не потерпит, тем более если Варя ударит Вику, в которой во всей школе учителя души не чают. И ничего не могло бы их убедить в том, что красавица, умница, хорошистка Новикова, неизменно вежливая и услужливая, на самом деле является первостатейной тварью.
— Я проведу историю, — выдавила Варя, поднимаясь на ноги. Не дожидаясь реакции от сладкой парочки, она пошла прочь из зала, чуть ли не срываясь на бег.
========== Часть седьмая, праздничная ==========
Чем ближе подбирался День Учителя, тем мрачнее становилась Варя. Ее интуиция, развитая на предсказании сюжета следующих серий, буквально вопила о том, что ничего хорошего в этот день не предвидится. Новикова, взбесившая ее на собрании, обходила Варю стороной, что было взаимно, а Астахов ничего не предпринимал, только кидал с другого конца класса задумчивые взгляды, мгновенно становившиеся раздраженными, стоило Варе их заметить.
Именно то, что оба ее главных недруга затаились, настораживало Варю. Она каждый день ожидала, что они снова выкинут какой-нибудь фортель, но те, словно читая ее мысли, вели себя тише воды, ниже травы.
Утром в пятницу, собираясь в школу, Варя мучилась от чувства, что приближается что-то нехорошее. Ей настолько не хотелось идти на занятия, что она рискнула попросить маму официально оставить ее дома. Та как раз взяла выходной, решив дать подчиненным передышку.
— Мам, — протянула Варя, боком заходя в кухню, где мама, по привычке проснувшаяся ни свет ни заря, читала новости в интернете. Она безмятежно пила, не морщась, дымящийся кофе, и всем своим видом выражала готовность провести весь день в бесподобной ленности.
— Мам, — повторила Варя, привлекая к себе внимание. Марьяна Анатольевна оторвалась от экрана ноутбука, где читала подробную статью об изменениях в законодательстве с нового года, и посмотрела на дочь.
— Чего тебе, кошмар глаз моих? — весело отозвалась она.
— Слушай, — откашлялась Варя, — ты так редко берешь выходные! Может быть воспользуемся таким случаем и поедем куда-нибудь? Я позвоню Леше, он тоже возьмет отгул, и мы все вместе устроим дебош в каком-нибудь злачном местечке…
— Дочь, ты такая фантазерка, — усмехнулась мама. — А как же твоя школа? У вас же сегодня праздник, или я ошибаюсь?
— Нет-нет, не ошибаешься, — поспешно замотала головой Варя. Барни, весело помахивая хвостом, сшибая все, что имело несчастье оказаться у него на пути, вбежал в кухню и полез к Варе здороваться, несмотря на то, что он же ее и разбудил. — Уйди, противное создание, — отмахнулась от слюнявой пасти она. — Просто это ерунда, а не праздник, — сказала Варя маме, отталкивая морду Барни в сторону, — и эти несколько часов будут бессмысленно потеряны.
— Бедная ты моя, — умилилась Марьяна Анатольевна. — Подумать только, тебя заставляют бессмысленно терять время!
— Именно, — кивнула Варя. — Представляешь, ужас какой… Все равно буду сидеть где-нибудь в уголочке, смотреть фильмы и страдать. А так мы все вместе проведем время, совсем, как когда я была маленькой… — заискивающе улыбнулась она.
Мама смерила ее насмешливым взглядом, и Варя поняла, что где-то прокололась.
— Сидеть в уголочке, говоришь? — Марьяна Анатольевна подняла брови. — А вот Алевтина, с которой я вчера очень продуктивно побеседовала два часа, заверила меня, что в этом году ты будешь вести занятия у третьего класса вместе с Викой Новиковой… Или она ошиблась? — мама поставила чашку на стол и уставилась на Варю своим лучшим «ну-давай-оправдывайся» взглядом.
Варя вздохнула и уселась на стул, принимая поражение.
— Ну, не хочу я туда идти, — пробурчала она, опуская голову на сложенные руки. Барни согласно лизнул ее в щеку. — Знаешь такое чувство, когда точно уверен в том, что произойдет что-то плохое?
— Знаю, — кивнула мама. — Оно возникает каждый раз, когда ты прокрадываешься ко мне в комнату с просительным таким: «Мааам», — усмехнулась она.
— Я же серьезно, — воскликнула Варя. — Я печенкой чувствую, что эти два… — Варя запнулась, — нехороших человека что-то замышляют.
Мама покачала головой, улыбаясь.
— И что, — поинтересовалась она, отпивая кофе, — теперь будешь каждый раз прятать голову в песок при любом упоминании какой-либо опасности? Тогда давай переименуем тебя в страуса. Кстати, — добавила она, игнорируя возмущенные вопли дочери, —, а с Викой вы снова общаетесь?
— Э, нет, с чего ты это взяла?
— Ну, вы двое за почти пять лет ни слова друг другу не сказали, — пожала плечами Марьяна Анатольевна, —, а тут ты почти каждый день приходишь и возмущаешься ее поведением.
— Нет, — отрезала Варя, поднимаясь на ноги, — с Новиковой я никогда не буду общаться снова. Ни по-дружески, ни по-вражески, никак.
— Как знать, — Марьяна Анатольевна задумчиво повертела чашку в руках. — Я тоже была уверена, что к пятидесяти годам уже обзаведусь внуками, буду жить где-нибудь в глубинке и каждый день перемывать косточки мужу с подружками на какой-нибудь обыкновенной и невероятно скучной работе. А ты посмотри, — мама обвела рукой их кухню: — Живу в центре столицы, работаю начальницей, у меня подрастает младшая дочь, а муж объелся груш.
— Ма-а-ам, — протянула Варя, обнимая ее за плечи, — тебе еще далеко до этого страшного пять-ноль. И с теми темпами, которыми Леша занимается попытками самовоспроизводства, внуки у тебя появятся скорее, чем ты думаешь.
