Лиля как раз успела спрятать блеск и зеркальце обратно в сумку, когда из-за поворота показалась медведеподобная фигура Руслана, как обычно сонно моргающего, несмотря на то, что день был в самом разгаре. Варя, отвернувшись, усмехнулась и помахала ему рукой, подзывая.

— И все-таки, — сказала вдруг Лиля, одергивая косички. — Почему ты не хочешь идти на Пижамный день?

— Ты не хочешь идти на Пижамный день? — удивленно переспросил Руслан, подошедший как раз вовремя, чтобы услышать Лилин вопрос.

Накатило раздражение, и Варя медленно выдохнула, закатывая глаза.

— Просто не хочу, — буркнула она. — Неужели это так странно?

— Ну, Варь, это же последний раз, когда мы проведем в школе целые сутки. Последний раз будем коллективно ночевать в классной комнате, последний раз будем участвовать в викторинах. Больше такого не будет, — заметила Лиля. — Ты знаешь, я сама не такой уж чтобы поклонник публичных сборищ, но это один из тех социальных ритуалов, которые просто надо выполнить.

— Где-то я это уже слышала… — фыркнула Варя, скрещивая руки на груди. И даже не кривила душой: похожую речь про социальные ритуалы Лиля толкала, когда Варя заявила, что на выпускной не пойдет.

Руслан сдвинул брови, строго глядя на Лилю, и та под его взглядом покраснела и стушевалась. Варе оставалось удивляться и испытывать к другу искреннюю благодарность.

— Если Варя не хочет, то заставлять ее мы не будем, — произнес он весомо, продолжая смотреть на Лилю. Потом повернул голову в сторону Вари и добавил: — Но ты правда сходи. Без тебя будет тоскливо как-то, а так хоть повеселимся вместе.

Слова, вроде бы, были почти те же самые, что говорила Лиля, но от них стало тепло и уютно. Из всех ее друзей только Руслан мог сказать что-нибудь, что Варе потенциально не понравилось бы, и она не восприняла бы это в штыки. Хотя нет, не только он. В эту же категорию попадал Матвей, но почему-то упоминать об этом не хотелось. Возможно, именно из-за странного интереса Лили к их отношениям.

А на Пижамный день Варя все-таки пошла. И не потому, что ее-таки уболтали Руслан с Лилей, а из-за мамы. Только услышав, что дочь, до того исправно радовавшая хорошим, нормальным поведением и вполне адекватными реакциями на раздражители, вдруг решила отказаться от единственного, пожалуй, любимого события школьной жизни, Марьяна Анатольевна встала на дыбы. Ну, допустим, не встала, но коса ее, обмотанная вокруг головы на манер короны, воинственно встопорщилась.

— Что значит, ты не идешь на Пижамный день? — спросила она, сдвинув брови. — С какой это радости?

— С такой, что не хочу, — ответила Варя, скрещивая руки на груди.

— «Ты пойдешь на бал, Зо-о-олушка», — протянула мама зловеще. — У тебя просто выбора нет. Насколько я помню, несовершеннолетним ученикам нужно заявление от родителей, если они не хотят участвовать. Иначе тебя просто из школы не выпустят. А я тебе такого заявления не напишу, — добавила она, сладко улыбаясь.

Собственно, разубедить мать Варе не удалось. Как и стребовать такое заявление с отца. Когда Варя ему позвонила, тот только извинился и покаялся, что Марьяна Анатольевна с ним уже говорила. И что он тоже считает, что Варе на Пижамный день сходить надо.

Делать нечего, пришлось собирать вещи. В школе еще топили батареи, несмотря на то, что апрель стремительно подходил к концу, поэтому брать шерстяные носки или теплые пижамные штаны было не нужно. Но вот толстый плед и лишнюю подушку — просто необходимо.

Пока Варя носилась раздраженным ураганчиком по комнате в поисках чистой приличной пижамы, на которой не будет неожиданных дырок в неприличных местах или летающих розовых овец, в голове сложился план, как провести этот четверг без урона для психики.

Начать Варя планировала с Лилей и Русланом. Походить с ними пару часов, поизображать деятельное участие. Может быть, залезть на скалолазную стенку. Потом Варя планировала смыться в темноту актового зала и тихо дремать на задних рядах. А если не получится — то спрятаться в кабинете Алевтины, на этот раз его заперев на ключ. Хватит с нее нежданных гостей.

Почти получилось. Как только было объявлено о начале Пижамного дня, младшие ученики были выпровожены прочь из школы, а остальные, весело гудящие в предвкушении развлечений, потянулись в классные комнаты. Варю подхватил общий поток, сопротивляться которому было все равно, что сопротивляться летящему навстречу обрыву поезду. Можно, конечно, но немного бессмысленно.

Лиля, видимо, решила стать на этот вечер строгим надзирателем: она ни на минуту не выпускала Варю из поля зрения. Даже Руслан, и тот поглядывал на нее недоуменно. Он несколько раз пытался робко обратить внимание Филатовой на себя, но Лиля шла к цели с упорством барана, штурмующего неподдающиеся ворота. Сначала это было даже забавно, но через пару часов Варя поняла: еще немного, и она совсем неподобающе сорвется. Внутри росло раздражение, которое так и просилось выйти наружу.

Улучив момент, когда Руслан отошел, оставив их с Лилей наедине в коридоре, Варя подхватила Лилю за локоть и оттащила к стене.

— Слушай, — прошептала Варя, считая про себя от десяти до нуля, — я очень ценю то, что ты обо мне заботишься и пытаешься не дать мне заскучать, но у меня возникает такое чувство, будто ты только этим весь вечер и будешь заниматься.

Лиля недоуменно моргнула, хмуря брови. Открыла рот, чтобы что-то сказать, но Варя не дала ей произнести и слова, подняв вверх палец.

— Мне правда очень приятно, что ты так со мной носишься, но у всего есть предел, и я до своего дойду такими темпами очень быстро. К тому же, — добавила она, — ты совсем забросила Руслана. Ходит за нами, весь потерянный и обделенный вниманием. Как бы не обиделся.

— Я вижу, что ты делаешь, — заметила Лиля, кривя губы. — Хочешь отвлечь меня, переведя тему на Руслана.

— Работает? — улыбнулась Варя.

Лиля скрестила руки на груди и красноречиво посмотрела на нее.

— Я никуда не денусь, правда, — вздохнув, сказала Варя. — Просто… Дай мне потупить где-нибудь в темном уголке. Это то, что мне нужно.

— Ладно, — сдалась Лиля и пожала плечами. — Но если что — звони, я сразу прибегу.

Варя улыбнулась и тут же убежала, не ожидая, пока очередная гениальная мысль не посетит голову Лили, и она не передумает. На повороте столкнулась с Русланом, но ничего говорить ему не стала, только махнула рукой и улыбнулась, пробегая мимо. Лиля и сама ему все объяснит, а он — что-то подсказывало Варе, — ей только спасибо скажет.

В актовом зале шла подборка приключенческих фильмов. Варя, оккупировав задние ряды и запасшись попкорном, посмотрела аж две «Мумии», стоически — и исключительно ради постаревшего Брендана Фрейзера — перенесла третью и поняла, что еще чуть-чуть, и она срастется с креслом в вечной гармонии. К тому же время постепенно приближалось к отбою.

На выходе из актового зала желудок жалобно квакнул. К сожалению, попкорн как пища его не устраивал, и Варя совершила небольшой набег на столовую, где стащила несколько котлет и бутербродов. Вокруг царило приглушенное предночное веселье, когда никто еще спать не хочет, но все понимают, что скоро их, здоровенных коней и кобыл, будут загонять в спальные мешки как маленьких.

Когда по радио объявили отбой, Варя уже была в классной комнате. Она снова заняла крайний матрац, самый дальний от входа. С одной стороны ее охранял шкаф, с другой — могучая спина Руслана. Если лежать очень тихо, то ее даже не заметят. Как укладываются остальные одноклассники, Варя смотреть не стала, хотя кое-что так и лезло в глаза. Например, то, что большинство одноклассниц во главе с Новиковой было одето в нечто, больше подходящее под определение «красиво раздета». Тех, кто как и Варя предпочел длинные штаны и футболку, можно было пересчитать по пальцам.

Зашла квохчущая, словно курица-наседка, Ирина Владимировна, пересчитала вверенных чад, толкнула речь минут на пять о том, как они выросли и как она счастлива, что «ее детки» стали такими хорошими. Она даже вытерла воображаемую слезу, а Варя скривилась от фальшивого тона, прикрываясь спиной Руслана и одеялом. Наконец, классная руководительница ушла, погасив свет. Еще какое-то время по классной комнате ходили шепотки, но вскоре все затихли. Спали они или нет, было неясно, но главное — упорно делали вид.