— Нет! — запротестовал Блейк. — Если трос порвётся, ударом обрывка тебя может убить!

— Одна миля! — надрывалась Сара с вершины холма.

— Другого выхода нет! — воскликнул Селим, давая задний ход.

Но пока он готовился к тому, чтобы разогнаться, Блейк остановил его.

— Подожди, — попросил он его, — всего одну минуту. Помоги мне снять заднюю дверь.

Селим вышел из автомобиля и помог археологу снять с петель крышку багажника, потом они установили её между двумя бортами за сиденьем.

— Это защитит тебя, — промолвил египтолог, усаживаясь рядом с водителем.

— Нет, доктор Блейк, уходите!

— Газуй, говорю тебе! Кто-то же должен поддерживать дверцу, иначе она упадёт при первом же толчке. Газуй, чёрт возьми, газуй!

Селим надавил на педаль газа, двигатель взревел, и автомобиль заскрёб каменисто-песчаную почву, внезапным рывком сорвавшись с места. Водитель включил вторую и через несколько метров третью передачу, отпуская педаль сцепления и максимально нажимая на акселератор; в это время Блейк обеими руками изо всех сил вцепился во внутренние выступы дверцы. Буквально на долю секунды трос натянулся, и трёхтонное инерционное усилие, запущенное со скоростью семьдесят километров в час, разорвало трос как былинку. Обрывок раскрутился в воздухе, щёлкнув подобно плети, и с неистовой силой хлестнул по металлическому щиту. Блейк завопил от боли, отпустив своё защитное приспособление и скорчившись на сиденье от сразившей его судороги, а дверца с грохотом упала назад на багажник.

Селим повернулся обратно и немного выждал, пока ветер не унёс пыль и дым горящей резины, потом воскликнул:

— Ворота открылись, доктор Блейк!

Учёный попытался подняться, превозмогая острую боль в кистях рук, и увидел Сару, которая неслась вниз по склону холма ко входу, заходясь в исступлённом крике:

— Скорее, скорее, они подъезжают, беги, Уильям Блейк, Бога ради, беги!

Блейк вышел из автомобиля и заковылял к ангару. Подойдя, он увидел, что Сара уже сидит в кабине «фалькона» и запускает двигатели.

— У меня повреждены запястья! — завопил он, чтобы перекричать шум моторов, показывая окровавленные кисти рук. Сара поняла, заглушила двигатель, открыла дверцу и с силой втащила его внутрь, пока учёный стискивал зубы, чтобы не орать.

Блейк кое-как взобрался на сиденье, а Сара поспешно заняла своё место пилота, ухватилась за рычаг переключения передач и включила его, направляя самолёт на взлётную полосу.

— Остановись, — гаркнул во всю мочь Блейк, — остановись! Сумка Олсена, папирус! Я оставил его в машине у Селима!

— Ты сошёл с ума! — взвизгнула Сара. — У нас больше нет времени!

Но когда она выруливала на взлётную полосу, то увидела «унимог». Тот на полной скорости нёсся рядом с самолётом, а Селим размахивал сумкой. В этот момент вдали из-за бархана появились очертания бронетранспортёра, из которого немедленно открыли пулемётный огонь.

— Открой! — заревел Блейк. — Открой дверь, или я убью тебя!

Ошарашенная этими словами, Сара повиновалась, и в кабину ворвался поток воздуха. В этот миг она испытала болезненный толчок, закусила губу и продолжила нажимать на рукоятки. Блейк высунулся наружу так далеко, что едва не выпал из самолёта, а Селим, на мгновение отпустив руль, стоя на подножке, швырнул ему сумку.

Блейк поймал её скорее локтями, чем ладонями, и свалился на пол, а Сара закрыла дверь и включила передачу.

Бронетранспортёр уже вполз на верхушку бархана и наводил пулемёт на цель в направлении взлётной полосы.

— Теперь мы вляпались, видишь? Несчастный упрямец, нам конец!

Но в этот момент раздался треск автоматной очереди, и Блейк увидел, как по броне военной машины заскакали искры и мелкие вспышки огня: Селим стрелял из автомата, поставив его на капот «унимога». Бронетранспортёр, неуязвимый для атаки, двинулся к взлётной полосе, чтобы отрезать «фалькону» путь к взлёту, но Селим резко повернул влево, чуть не опрокинув автомобиль, и на полной скорости устремился прямо к бронемашине, которая была вынуждена повернуться на гусеницах, чтобы противостоять ему.

В тот момент, когда колёса «фалькона» отрывались от земли, Блейк и Сара услышали грохот взрыва и увидели, как с той точки, в которой «унимог» столкнулся с бронетранспортёром, взвился вверх шар из огня и дыма.

Сара включила реактивные двигатели на максимальную мощность, паря на расстоянии нескольких метров над землёй, чтобы не быть замеченной радаром: она пролетела на небольшой высоте над адом из огня и дыма, остовов, пожираемых огнём, обугленных тел. Она летела среди града зенитных снарядов, разноцветных разрывов трассирующих пуль, ни о чём не думая, ни о чём не говоря, стиснув зубы и неподвижно глядя перед собой, пока под ней не открылся бесконечный лазурный простор моря.

Только в эту минуту она облегчённо вздохнула и повернулась, чтобы взглянуть на своего спутника. Блейк тоже посмотрел на неё глазами, полными слёз.

Гед Авнер пересёк город, полностью погруженный в темноту из-за введённой светомаскировки, добрался до Стены Плача и направился к арке Крепости Антония. Площадь была пуста и покрыта мраком, но на небе непрерывно загорались отблески вспышек с севера, с юга и с востока: линия фронта продвигалась всё ближе к стенам Иерусалима.

Армия уже начала расходовать резервные боеприпасы и горючее, в то время как противник снабжался ими в большом количестве и со всех направлений. Иегудай был намерен отдать приказ начать процедуру запуска ядерных головок Беэр-Шевы раньше чем ракетные установки генерала Таксуна подойдут на расстояние выстрела, достаточное для нейтрализации ядерной атаки Израиля. Вероятнее всего, это должно было произойти как максимум в течение ближайших суток, если контратака, предпринятая на этот момент армией, не завершится успехом.

Авнер присоединился к Феррарио, который уже некоторое время ожидал его. Они оба проследовали между двумя часовыми, которые стояли на страже у входа, и углубились в туннель до того места, где в последний раз видели ступеньки, полускрытые в северной стене подземного хода. Аллон появился внезапно, словно вырос из стены.

— Есть новости? — поинтересовался Авнер.

— Мы раскопали эту лестницу, — сообщил Аллон. — Она ведёт к подземелью, которое простирается под мечетью Аль-Акса до портика мечети Омара. Должно быть, это была либо крипта святилища, либо цистерна для сбора воды.

Авнера пронизала дрожь:

— Вы говорили с кем-нибудь об этом?

— Почему вы задаёте мне этот вопрос?

— Потому что если кто-нибудь узнает, что отсюда можно пробраться под мечеть Аль-Акса, то нам придётся ещё бороться и с нашими интегралистами, которые ждут не дождутся, как бы превратить в чистое поле место бывшей площадки Храма.

— Мы предприняли все меры предосторожности, — пожал плечами Аллон, — но утечки информации исключить нельзя.

Авнер сменил тему разговора:

— Что вы обнаружили в этом подземелье?

— Пока что немного, но речь идёт об огромном пространстве: мы ограничились лишь общей разведкой. Предпочли продолжить исследования в туннеле.

— Это вот там? — спросил Авнер, указывая на проём, который углублялся в гору.

— Следуйте за мной, — попросил Аллон, — этот туннель просто невероятен. Сейчас длина обследованной части составляет почти километр.

Авнер резким движением включил фонарик, ярко осветивший длинный пролёт, и отправился в путь, сопровождаемый двумя своими компаньонами. Шероховатые стены оказались столь ровными, что было бы несложно сосчитать следы от ударов киркой.

— У меня такое впечатление, что этот туннель, вероятно, создавался в несколько этапов: центральная часть является подрывным подкопом, прорытым, возможно, вавилонянами в ходе первой осады, чтобы обрушить стены. Впоследствии к нему было подведено первое ответвление, по которому мы идём сейчас, вероятно, в качестве контрподрывного подкопа, на сей раз со стороны осаждённых. Последний отрезок, возможно, был вырыт позднее, чтобы обеспечить потайной ход для побега, который вёл за пределы линий вражеских боевых сил в случае осады. Эта настенная надпись, которую мы видели в начале туннеля, возможно, обозначала ответвление, которое кончалось в Кедронской долине. Однако, как мы сейчас сможем увидеть, этот путь был известен только священникам. Царь Седекия в 586 году до н.э. повелел разрушить часть степы, чтобы осуществить побег вместе со своей семьёй и телохранителями со стороны Силоамского пруда. Но священные сосуды Храма были вынесены в безопасное место именно через этот туннель.