Телеги, скрипя, вползли в ворота и остановились в центре вымощенной гранитными плитами площадки. Пещеры дырами пронизывали окружавшие её скалы. Новые переходы и туннели, старые переходы, рудники, шахты, подземелья, храмы, заброшенные штольни – все это сплеталось громадным лабиринтом. Пайкоры занимали лишь верхнюю часть подземелий, доставшихся им от прежних обитателей. На нижних этажах жили иные существа. Среди пайкоров ходили мрачные легенды о кобольдах, обитавших в старых штольнях и устраивавших завалы в новых, когда рудокопы слишком близко подходили их обиталищам. В нижних ярусах лабиринтов селились существа, способные заживо сожрать живого человека: бехеры, злобоглазы, василиски…. Да мало ли ещё тварей населяло тёмные подземелья, старые подземные кладбища и храмы забытых богов. Пайкоры предусмотрительно заваливали проходы, ведущие в опасные части подземелий, но древние нет-нет, да и появлялись, неся смерть надсмотрщикам и рабам.

Вновь прибывших выгрузили перед полукруглым порталом, вырубленным прямо в скале. Время не пощадило наличник, и вместо части украшенных геометрическим рисунком плит зияла рыжая скальная порода. Высотой портал был с несколько десятков метров, и в его чёрном зеве виднелась россыпь огней и деревянные помосты переходов и лестниц. Площадку перед обиталищем пайкоров окружали примыкающие к скале каменные стены с башнями и массивными деревянными воротами. Сквозь зубцы маячили чёрные фигуры арбалетчиков, лениво прохаживающихся по галереям. Над входами в башни реяли алые флаги. Ветер развевал шелковые полотнища, и их деревянные перекладины глухо стучали о каменную кладку. На них явственно виднелась чёрная чаша в сердце солнечного круга.

Охранники хлыстами отогнали мужчин в сторону и сразу же увели. Детей собрали пищащей кучей у входа. Пайкоры-охранники орали на них, заставляя замолчать, но дети продолжали плакать, утирая грязными ладонями мордашки. Наконец, детей построили парами и увели по узкой каменной лестнице, поднимающейся на стену справа от ворот. Женщины тихо рыдали, провожая их глазами.

– Зверям скормят, – прервала молчание старуха. – Мужчин – на арену или в копи, руду адамантовую таскать.

– А нас?

– Молчать! – Рявкнул стражник, замахиваясь на старуху. Женщина сжалась, закрывая морщинистое лицо ладонями.

Девушка не стала медлить, а ударила первой, попав тяжёлым железным наручником в висок. Пайкор отшатнулся, удивлённо стирая каплю крови, выступившую на загорелом виске. Эура ловко набросила цепь на его шею и принялась душить. Пайкор, выронив хлыст, стал отбиваться. Охранники, заметив потасовку, бросились к ним. Эура оттолкнула пайкора и рванула к медленно закрывающимся воротам. Она увернулась от брошенного в её сторону топора, оттолкнула кинувшегося наперерез здорового охранника, но ноги опутала верёвка, и она рухнула на гранитные плиты, пахнущие старой кровью и лошадьми.

– Не портить товар! – Заорал старший охранник, державший наготове арбалет. – В нижние камеры ее, к смертникам!

Связав, охранники поволокли девушку вниз, в провал портала, по туннелям, мимо складов, мимо выдолбленных в скале камер с людьми, мимо клеток с хищниками, в ту часть подземелий, где содержались бойцы для арены, – любимого и единственного развлечения обитавших здесь нелюдей. Бойцов для арены готовили долго и тщательно. День за днём они оттачивали мастерство в поединках. Им поставляли лучших женщин, вино, оружие. Рабы были «мясом» для первых поединков, служащих разогревом перед серьёзными состязаниями, «куклами» для тренировок или кормом хищникам.

Девушку бросили на сырой каменный пол, разрезав узел верёвки. Как только стража скрылась за низкой дверью камеры, Эура резво вскочила, но тут же осела: резкая боль отдала в ребро. В камере сидело, стояло, лежало ещё человек двадцать: мужчины примерно двадцати – тридцати лет. Эура медленно встала и подошла к двери. Затем, резко развернувшись, хлопнула кандалами по маленькому зарешеченному окошечку. Деревянная створка захлопнулась, погрузив камеру во тьму, а за дверью раздалось злобное бурчание, и послышались удаляющиеся шаги.

Девушка села, прислонившись спиной к дверному косяку. От сырости заныли раны, а от побоев ломило спину и ребра.

Время тянулось медленно. Заключённые смотрели на неё, оценивали, пытаясь угадать, что за птицу занесло в их клетку.

– Пайкоры не отправляют на арену женщин, считая их слишком слабыми. Что ты сделала? – Послышался из глубины камеры спокойный мужской голос.

– Напала на охранников и пыталась бежать, – ответила Эура, открывая глаза. В темноте камеры можно было разглядеть только то, что мужчина был на голову выше её, плотного телосложения.

– Глупо, – бросил мужчина.

– Лучше сдохнуть от арбалетного болта, чем гнить здесь.

– Глупо, – повторил мужчина. – Тебя никогда бы не отправили в копи, а оставили бы для перепродажи. Если бы дотянула до весны, то отправилась бы в славный город Скревен, развлекать горожан.

– Откуда ты знаешь?

– Здесь все написано, – мужчина показал наручник, закрывающий руку от запястья до локтя. На нем слабо светились розовым вязь на незнакомом языке. – У каждого написано: кто он и откуда. Или ты неграмотная? На твоём, например, написано, что зовут тебя Мантикора, ты благородных кровей и происхождением из южных земель. И цена тебе семьдесят золотых. – Мужчина замялся и добавил. – Столько стоит хорошая лошадь или три пузырька зелья лечения от ран.

– Меня здесь не ценят, – пожала плечами Эура. – Ну, допустим, обо мне ты знаешь все. Может, представишься сам?

– Господин Радэк, начальник охраны госпожи Беатриче жены Маркуса Чёрного Когтя Правителя ФелконКреса.

– И что же ты делаешь здесь? Клетку изнутри охраняешь?

– Нарвались на пайкорскую засаду, – холодно ответил мужчина.– Кто-то донёс, что госпожа едет к горным ведьмам. Госпожу ранили, а мы оказались здесь. Единственное, что успели, послать гонца в ФелконКрес за подмогой.

– Если ваш гонец – мальчик на голову выше меня в куртке с серебряными пуговицами с когтистой лапой, то я вас огорчу: его загрызли мёртвые у трактира Мортеля.

– Откуда ты знаешь?

– Просто знаю. Он был вашей последней надеждой?

– Да. Теперь мы можем только молиться, чтобы жадные пайкоры попросили выкуп. Если же враги госпожи подсуетятся раньше: у нас мало шансов. Слишком много людей желает видеть госпожу Беату мёртвой. В любом случае, мы уже ничем не можем ей помочь. Мы умрём раньше.

– А бежать?

– Ты смеёшься? В нижних подземельях кишат тёмные твари, а верхние заняты пайкорами.

– И что ты предлагаешь: сидеть и ждать пока нас вытащат и пустят кровь, как свиньям на бойне? Кто-то раньше, кто-то позже, но все мы сдохнем на арене. Послушай, Радэк…

– Господин Радэк… – Поправил её мужчина.

– Радэк, я не для этого прошла через город мёртвых, сбежала от орков и горного льва, чтобы просто так, без боя сдохнуть на потеху каким-то уродам, пока они будут зажевывать жареным горохом кислое пиво, или что там пью пайкоры. Сбегу. Я все равно сбегу.

– Удачи, детка.

– Вы можете присоединиться ко мне.

– Смеёшься?

– Так трясёшься за свою никчёмную жизнь?

– У тебя есть план?

– Плана нет, но это временно.

– Как придумаешь, поговорим. И ещё…. Рыцари ордена Сияющих Небес не боятся смерти.

– Врёшь. Все разумные боятся смерти. И ты тоже. Это естественно, как смена дня и ночи. – Эура задумалась. – Ты видел когда-нибудь, как живые становятся нежитью?

– Нет, – покачал головой мужчина. – Все кто видел, уже никому об этом не расскажут, за исключением разве что чёрных колдунов, а таких среди нас нет.

– А среди пайкоров?

– Что ты задумала?

– Подыграть сможешь? – Хитро прищурилась Эура.

День, когда Эура появилась в пайкорьей цитадели, был ничем не примечательным буднем: утром давали перловку в гарнизонной столовой, днём привезли свежих рабов, а вечером обещали новые зрелища на арене. В общем, скука смертная. Вот только в южных штольнях опять исчезали рудокопы. Пропавший утром был уже шестой за неделю. Проклятая стужа гнала голодную тварь поближе к людскому жилью. Найти логово монстра не удавалось, и он тихо таскал рабов, наивно полагая, что их никто не считает. Хотя… Тёмные боги разберут, есть ли вообще у подземных тварей мозги. Одним словом, жизнь в лагере текла размеренно и сонно: работа-выпивка-развлечение-сон. Какой из пайкорских кланов кроме Клана Подземного Солнца мог похвастаться такой сытой жизнью! Никто не мог предсказать, что наступят такие сытые времена, когда теснимые людской конницей последние из клана с позором бежали из арденнской мясорубки, погибая под копьями заградотрядов мёртвых. Совет пайкорских кланов тогда принял неверное решение, выбрав сторону мертвецов, предав живых ради призрачных обещаний новых земель и золота. Позорную сделку им припомнили, когда люди построили магическую стену, защищавшую людские земли от мёртвых. Мёртвые же вовсе не простили пайкорам бегства с поля брани…. Клану Подземного солнца повезло больше остальных кланов. После Арденского сражения их просто вышвырнули из КаулютМаа, отобрав земли, пригрозив расправой, если кто-нибудь решит вернуться. Пайкоры обосновались в горах у ТрайЕлоссы, выгнав из пещер нежить и местных жителей. Не прошло и ста лет, как разбогатев на торговле людьми, адамантином и самоцветами они вновь горделиво подняли рыжие головы. Со временем позор предательства забудется, а потом… Кто знает, что будет дальше…