Позор, который испытал Сергей за своего отца из-за его пристрастия, перерос в еще более тяжкий грех отца – огромный долг, который он оставил сыну. Полное разорение и сочувствие двора совсем не прельщали Сергея. Он во что бы то ни стало хотел замять это дело, пока слух не распространился по всему городу.

Сергей не знал, как можно рассчитаться с Климовыми, минуя завод, который так хотел получить Анисим. Но чем дальше продвигалось дело, тем яснее становилось, что ему не миновать полного разорения и дальнейшего жалкого существования.

Алена как-то между делом намекнула ему на простое разрешение этой проблемы, но Сергей никак не мог понять сути. И вот сейчас она томно вздыхает и бросает на него такие откровенные взгляды, что до него стал доходить смысл ее слов.

«Неужель она меня любит еще? – спрашивал себя Сергей, – да, вероятно, что я прав. Просто после Ирины и всей этой неприятной истории я совсем забыл о том, что меня соединяло с этой женщиной. Я забыл, а она все время преданно любила меня».

– Алена, если ты и вправду знаешь, как разрешить эту проблему, да так, чтобы о ней мало кто узнал, скажи, не томи. Я сделаю, все, что ты попросишь! – сказал Сергей и встал на колени. В данный момент его больше всего волновала собственная судьба и его положение при дворе. Алена знала об этом. Она прекрасно понимала, что значит потерять свое место при дворе и быть отстраненным от власть имущих. И также она твердо знала, что именно сейчас Сергей был более податлив.

Он одинок, беден, с больной матерью на руках.

– Я вижу только единственное и верное разрешение этой проблемы, – она отвернулась от окна и глядя прямо в глаза Сергею, продолжила, – нам надо пожениться!

Как ни странно, Сергей не воспринял это как что-то из ряда вон. Он сам как-будто ждал, что решение придет, и оно пришло, и слава Богу, а уж каким путем достанется ему вот-вот ускользавшее блестящее будущее, его не волновало. Главное, найден выход, а если посмотреть с другой стороны – Алена не такая уж плохая. Красива, умна, образованна, на хорошем счету у императрицы, да еще и рода знатного.

«Почему бы и нет?» – спрашивал себя Сергей и не находил противоречащих этому браку оснований. Она смотрела на него своими зелеными глазами и словно вводя в столбняк, улыбалась. Она уже по лицу Сергея прочла, что скоро она достигнет своей цели и будет счастлива.

– Я думаю, что мы можем прийти к согласию, – сказал Сергей и, поцеловав ей руку первый раз после полуторагодовой разлуки, удалился. Печать Ирининого позора коснулась и его. Сергей хотел быстрее избавиться от назойливых вопросов и смешков в свою сторону.

Климова была выгодной невестой и уже не в первый раз она отсылала прочь от своего дома нелюбимых сватов. А тут сама на Сергея глаз положила и не вспомнила об Ирине.

Через неделю к дому Климовых подкатило несколько разряженных карет и родственники Кротова Сергея высыпались на двор Климовых, словно горох, гомоня и распевая песни.

Алена наблюдала за ними из окна и радовалась своей задумке и тому, что наконец ею достигнуто.

И в конце декабря они сыграли веселую и шумную свадьбу. Невеста была в красивом белом подвенечном платье, которое сливалось со снегом у собора. Нищие и калеки щедро были одарены богатыми и расточительными в тот день родственниками молодоженов.

Следом произошло печальное для России событие. Умерла Елизавета и племянник ее вступил на престол.

Его самым первым манифестом был закон об освобождении дворянства от обязательной службы.

Теперь землевладельцы превращались из служивого в привилегированное сословие и власть их над крестьянским населением не только была отменена, а наоборот стала кабалой.

В начале января 1762 года Игорь решил покинуть дом Давида и податься по протекции его в гвардию. А в Петербурге праздновали слияние двух фамилий в одно предприятие. Завод, которым раньше владели два хозяина, перешел в одни руки – во владение Кротова Сергея, но в документе был один нюанс, без которого конечно этого бы не произошло. В нем говорилось, что Кротов Сергей – владелец кожевенного завода на Соловках до тех пор, пока женой его является Климова Алена Анисимовна. Алена хитро и ловко проделала весь этот маневр, убедив жениха в справедливости такого порядка. У Сергея не возникло никаких вопросов и подозрений относительно составленного договора.

Да их и не могло быть. Алена всем распорядилась очень умело и, как показалось Сергею очень щедро, переведя на векселя мужа огромную сумму денег со своих счетов.

– Чтобы ты сам мог распоряжаться ими, как хотел, любимый, – ласково ворковала она. – Ведь полноправным владельцем ты станешь не раньше, чем через месяц, а пока тебе не мешало бы и побаловать жену подарками, – ласково произнесла она, по-кошачьи крутясь около него в прозрачном нижнем белье.

Она была восхитительна. Он схватил ее за руку и привлек к себе. Одарив ее жадными и страстными поцелуями, он в нетерпении увлек ее в спальню. Там при зашторенных окнах и догоравших свечах он наслаждался любовными утехами со своей молодой женой. Она же с лихвой заполнила все его существо любовью, которое надолго было лишено женской ласки и участия.

1762 год. Март. Петербург

Весна оповестила своим приходом город громким и тревожным гамом грачей и серебристыми звенящими ручьями, в которых плавали бумажные корабли, сделанные детишками. Солнце торопилось за свое недолгое пребывание отогреть землю и дать сил неуверенно распускавшимся листочкам березы. Она, как одна из самых ранних предвестниц весны и праздника, одаривала все живое своим заразительным желанием распуститься и потому, все вокруг торопилось последовать ее примеру.

Да, город готовился к Пасхе и это чувствовалось даже в воздухе, напоенном пьянящей весенней элегией. Много весен было на счету Игоря, но эта была самая лучшая и самая чудная, так как остальных он не помнил, если честно то и вспоминать не хотел.

Он медленно подгонял свою лошадь к городу и осматривал эти чудные строения и великолепные сооружения храмов, церквей и соборов. Напрягая мучительно память, он не мог все же вспомнить об этом городе ничего. Повсюду мелькали нарядные летние платья, зонтики с бахромой и шляпы с цветами. Повсюду царили радость и веселье. Игорь сам проникся этим ощущением праздника и был весьма неожиданно прерван за своими приятными мыслями голосом женщины.

К нему подскочила цыганка и предложила позолотить ручку. Он раскрыл ладонь и тут заметил на запястье цыганки маленькую цепь из бус. Это было простое плетение черно-белого стекла, но оно так подействовало на него, что он схватил ее за руку и долго вглядывался в эти мелкие бисеринки, как-будто они должны были ему что-то рассказать. Цыганка, испугавшись такого обращения, одернула руку и гневно посмотрела на него.

– Нравится? – хитро спросила она, видя, как он заинтересовался, – хочешь купи, уступлю, дешево отдам, – и она уже одевала его на руку Игорю, – запомни мое слово, поможет оно тебе. По нему родного человека найдешь, – и она, получив названную сумму, исчезла.

Игорь долго еще вглядывался в эти бусинки, но отчаявшись не вспомнил ничего. Он достиг военной австерии уже после полудня. Его быстро записали в гвардию Орловых и приказали пока пожить казарме. Он представился, как Евсей Дронов солдат Преображенского полка. Его не стали проверять и запрашивать его данные из Преображенского. В стране надвигался переворот, но об этом все молчали, хотя и знали.

24 апреля император Петр III заключил мир с Фридрихом, с тем самым Фридрихом, который при Елизавете приведен был в отчаяние русскими победами. Этим он переполнил чашу русского огорчения и довел всенародный ропот до открытого взрыва.

Игорь, как и все остальные солдаты, чувствовал возмущение и ждал, когда же свершится долгожданный переворот. Он выпросил аудиенции у Екатерины и, преклоняя пред ней колени, одним из первых поклялся ей в верности и преданности.