Такая вещь была вне моды и вне времени. Даже императрица Елизавета заметила необычайную красоту сего украшения и отменный вкус хозяйки ожерелья, что еще более подняло Ирину в глазах ее подруг и фрейлин Елизаветы. Теперь с ней считались многие знатные матроны. Ей это не льстило, как могли подумать некоторые ее завистницы, она сначала мило и с душой объясняла и советовала что либо на предмет одежды и украшений, но потом ее стало это утомлять, да и подавляющая схожесть в туалетах многих дам стала смешить и раздражать.

Часто она жаловалась на это своему жениху Сергею Кротову, на что он простодушно смеялся, называя Ирину «императорской модисткой». Любовь Ирины и Сергея наделала много шума при дворе так как Кротов с детства был названным женихом Алены Климовой, но потом они поняли, что совершенно не подходят друг другу, и мирно разошлись. Так показалось Сергею. Алена же была совсем иного мнения.

Она всей душой любила его и после очередного бала, на котором ее бывший возлюбленный одаривал Ирину любовными взглядами, а потом провожал до дома, она устраивала истерики, свидетелем, которых была только Наташа Грохотова – горничная Алены.

Она как могла успокаивала свою хозяйку ласковыми словами и давала ей успокоительное, после которого Алена засыпала тревожным сном.

– Я ненавижу ее! Наташа, я клянусь, что все равно верну Сергея! Чего бы мне это ни стоило! – кричала в своей комнате Алена после последнего бала, на котором Игорь чуть не сбил ее с ног.

Наташа успела закрыть дверь вовремя, чтобы никто не слышал криков, и подбежала к постели Алены. Она гладила ее по голове и тихо успокаивала.

– Не нужны мне теперь лекарства! – сказала Алена, – теперь я знаю, что мне делать. Я буду просто молится, прося Бога об этом.

– Вот это по-христиански, – сказала Наташа, – только не смей в проклятьях упоминать имя соперницы своей! Знай, что к тебе потом это вернется, – предупреждала Наташа свою госпожу.

– Пусть! Я все стерплю, лишь бы Сережа со мной был! – горячо ответила Алена. Наташа с тревогой посмотрела на Алену наливая ей очередную порцию лекарства.

– А как же тот французский посол, что приходил недавно до отца твоего и просил твоей руки? – осторожно спросила Наташа. В действительности этот статный посол был лучше Сергея. И красив, и богат чрезмерно, и жил на два дома: в Венсене – летней резиденции французского короля и в Москве, недалеко от Кремля.

– Он станет мне помощником в моем деле, – внезапно сказала Алена, привстав с постели. Дальше она размышляла уже про себя, прогнав Наташу из опочивальни.

«Я изведу Марселя Ориньяка надеждами и желаниями, а потом, согрев его в своей постели, попрошу помочь мне оговорить Волкову. Никуда он не денется. Ежели узнает кто, что был он у меня ночью – несдобровать не только ему, но всему французскому двору!»

Так и получилось. Марсель действительно был влюблен в Алену и потакать ее капризом было для него просто шуткой. А когда он оказался у нее в постели, ему ничего не оставалось, как согласиться помочь. Он был выходцем из богатой французской семьи много лет прослужившей во дворце, и неудивительно, что после смерти своего дальнего родственника, служившего посланником французского двора, он стал его преемником.

Он долго раздумывал над словами Алены, но его репутация честного и порядочного дворянина могла вот-вот дать трещину, а Алена требовала немедленных действий, и тогда он решился на этот шаг. Когда он узнал о том, что Алена его просто шантажирует, он был в таком отчаяньи, что пытался свести счеты с жизнью.

– Я ведь по-настоящему любил тебя, – плача говорил Марсель. Алена, чувствуя некоторую обязанность пред ним, решила повременить с разрывом и сказала, что решение ее было слишком скоропалительным и она сожалеет о сказанном.

– Возможно я и буду с тобой, но… – она повернулась к нему и сладко улыбнулась, – но все будет зависеть от исхода дела, которое мы с тобой затеяли.

Она выделила слово «мы» и Марсель понял, что крепко повяз в интригах этой девушки, но обещание, данное Алене, и его слабая надежда, что она оценит его и вернется, заставили его повременить с самоубийством, и он сказал ей, что готов подтвердить ее слова перед императрицей и тем самым изгнать из столицы Ирину.

От распиравшей ее радости, что Марсель теперь стал сообщником, Алена не могла не поделиться своей радостью с горничной.

– Ты знаешь, Наташенька, а Волкова-то не совсем и такая кроткая, какой себя представляет! Мне о ней рассказал один знакомый француз. И надо думать, что Кротов женится совсем не зная своей распутной жены, – она задумавшись смотрела в окно.

– Да как же это так? – Наташа даже от удивления села на стул. Она в недоумении посмотрела на Алену. Та, заметив немой вопрос в глазах Натальи, гневно посмотрела на нее и закричала:

– Вот так! И это не твое дело! – Алена со злостью затворила штору и, повернувшись к своей горничной, приказала ей убраться вон. Наташа решила, что это самый лучший выход, и быстро ретировалась из покоев госпожи.

«Этот самый француз был ее полюбовником, а теперь стал ее сообщником и они хотят на пару оклеветать Волкову», – горестно подумала Наталья, вздыхая и охая над злой судьбой Ирины, уготовленной ей Аленой и Марселем.

«А может, и не клевета это? Их, богатых, не поймешь!» – продолжала раздумывать Наташа, сидя в своей комнатенке.

– Права Алена, не мое это дело! – сказала она сама себе и пошла выполнять указания, данные барышней.

Все следущее утро Алена поражала всех своим радостным настроением и чувством открывшейся любви ко всем. Она подлетела к Наташе, которая держала в руках поднос с молоком и печеньем и, схватив в ладошки горсть хрустящих и рассыпчатых петушков и зверюшек с любовью испеченных кухаркой, крепко расцеловала ее, а потом захрустела вкусными печеньями. Она выглянула в окно на шум подъехавшей кареты и радостно подпрыгнула.

– У меня все получится, – сказала она, когда слуга доложил о приезде Марселя.

Наташа лишь грустно покачала головой и, вздохнув, не могла не пожалеть бедную девушку. Был момент, когда Наталья хотела рассказать обо всем Ирине, но сочла лучшим не вмешиваться в дела господ, тем более она точно не могла знать всей правды об Ирине. Ей просто нравилась эта милая и добрая девушка, а что уж она в действительности представляла из себя, Наталья точно знать не могла, и потому решила, что будет правильнее не вступать в эту дрязгу совсем.

Но против воли она нередко задумывалась над тем, как бы помочь Ирине и Игорю. Ведь этот молодой и добрый князь искренне любил Алену, только вот она его не замечала вовсе.

Потом Наташа вспомнила о знаменитом колдуне Стефане, который не только лечит недуги, но может и заговаривать на любовь. Наташа рассказала о нем Алене на следующий день.

Алена с радостью восприняла такую весть. Сейчас она могла поверить хоть в самого черта. Пришедшие с утра подружки наперебой рассказывали о романе Кротова и Волковой.

– Эти жалкие вороны нарочно распаляют меня! – гневно жаловалась Алена Наталье.

– Но с тобой не так просто справиться, – серьезно заметила Наталья. Алена возможно приняла ее слова за комплимент, крепко расцеловала Наталью и они стали готовиться к поездке.

Стефан жил отшельником на горе, прозванной Белой, и мог излечивать некоторые хвори простыми способами, как пускание крови или отваром лечебной травы, но его таинственная внешность и необычный колорит жилища рождали немыслимые слухи о его безграничных способностях.

Ирина тоже знала о нем и сама несколько раз обращалась к нему за помощью. Она только никак не могла заставить своего братца обратиться к Стефану.

– Игорь, послушай, может, он и алхимик, как ты предполагаешь, но я прошу! Чего тебе стоит просто заехать к нему. Может, он тебе чего дельного сможет сказать! – в который раз просила Ирина.

– Господи! Ну когда ты поймешь, что не стану я обращаться к этим шарлатанам! Но чтобы ты больше меня не доводила! Ладно! Я поеду сегодня к нему, уговорила.