Распахнув дверь, воровка прошла прямиком к странному сооружению в центре зала.

– Ты как, цел? Всё нормально? – больше для проформы поинтересовалась она, обойдя стальной цилиндр, обхвативший Брэма, и оставив на поверхности одну только голову.

– Его стража закинула меня в эту штуку и свалила! Я не могу пошевелиться, чтобы один из шипов не впился мне под кожу! Всё ли нормально?! Просто замечательно!

– А что сам аристократ? – спросила Руна, навалившись на рычаг сбоку.

– Свалил вместе со стражей и обещал мне много незабываемых часов потом, – поморщился Брэм, обессиленно вывалившись из раскрывшейся камеры. – Дьявол! Не думал, что мышцы так быстро затекут.

– Приходи в себя шустрее, времени не так много.

– Зато я не зря тут торчал. Герцог мне похвастался своей Machine à sang. Ну, как похвастался, обещал меня там выжать, как лимон. Так вот, просто так мы в хранилище не попадём. Нужен особый ключ. Даже два.

– Когда это нам требовались ключи?

– Говорю тебе, там особый замок и открыть его могут только специальными ключами и только двое. Вспомни сейф того часовщика, вот и тут схожий механизм.

Задумчиво проведя пальцем по корешкам книг на одной из полок, девушка нетерпеливо взглянула на напарника:

– Твой план?

– Стащить ключ у герцога, он носит его при себе, на шее. Знать бы ещё у кого второй…

– Знаю, – перебила Руна, задумчиво повертев в руках взятые с кофейного столика карманные часы и быстро спрятав их в заплечный мешок. Для продажи сгодится. – Видела их дочурку и голову даю на отсечение, второй ключ на её тонкой вампирской шейке.

– Отлично, я беру на себя дочурку…

– Ей восемь, Брэм.

– Я прекрасно лажу с детьми, но это потом. Сейчас тебе надо будет стащить ключ герцога.

– Он носит его при себе, как я…

В глазах Брэма вспыхнул нехороший огонёк:

– Слышал, сегодня намечается бал…

– Ты точно провёл это время в стальном коробе, а не за чашкой чая с местными сплетницами? Очнись, как я пойду на бал? Во-первых, пусть я и в коже, но едва ли смогу сойти даже за танцовщицу кабаре, а во-вторых, моя бледность далека от вампирской.

Огонёк в его глазах не только не угас, но, казалось, загорелся ещё ярче:

– Бал-маскарад!

Толкнув одну из дверей прямо коридору, вор вольготно разлёгся на кровати:

– Всё просто. Пороешься в аристократских шмотках, принарядишься, проникнешь в стан врага, вскружишь голову герцогу и утащишь ключ.

Тут же подскочив с места и отодвинув один из ящиков, он приложил к лицу девушки позолоченную маску.

– Ну вот, я уже почти в тебя влюбился.

– Может, сам тогда и попробуешь? – хмуро поинтересовалась Руна, с раздражением оттолкнув в сторону его руку.

– Да, в аристократическом обществе существуют определённые правила, манеры… Тут тебе будет трудно, согласен. Но примени же свой женский магнетизм! Как тебе это?

Едва ли не с головой зарывшись в сундук, Брэм вытащил на свет нечто ярко-алое и до ужаса пышное. Взвесив все за и против, мысленно проиграв в голове примерно десяток различных сценариев, девушка нехотя вырвала из рук напарника платье, скрывшись за ширмой.

– Будь женственной, милой… А не как обычно, – между тем читал наставления Брэм, меряя шагами комнату и делая пасы руками: – Прямая спина, плавная походка, высокомерный взгляд, хотя с последним у тебя проблем не будет. И улыбайся! Да, герцог должен пасть жертвой твоего обаяния желательно в первые пару минут. Три минуты – уже непозволительная роскошь.

– Ты видел рожи местных дам? Гнилое говорящее яблоко с глазами… Проклятье, как в этих удавках ходят?

– Помочь зашнуровать корсет?

– Иди к чёрту!

– Н-да, над манерами тебе работать и работать… Так вот, взгляд должен быть…

– Лучше подумай о том, где достать приглашение, наверняка там все друг друга по именам знают!

– Брось, это же бал, да ещё и маскарад. Ты можешь быть кем угодно. Ты хоть жива? Суда по сопению, ты там на последнем издыхании.

Покачиваясь на непривычно высоких каблуках и придавленная грузом в виде высокого парика на голове, из-за ширмы показалась Руна. Ярко-алый шёлк туго стянул грудь и талию, лишив роскоши делать глубокий вдох, зато смотрелся очень эффектно, придавая коже желаемую бледность.

– Это не юбка, а зонт какой-то, один порыв ветра и меня унесёт к чёртовой матери, – проворчала Руна, с цокотом пройдя вперёд и крутанувшись на месте. – Ну как?

– Настоящая светская дама, пока рот не раскроешь, конечно же, – заверил Брэм, протянув позолоченную маску: – последний штрих.

Девушка подошла к зеркалу. Странно. Всё какое-то размытое, словно в тумане. Руна провела пальцами по шёлковой юбке, завиткам на маске, коснулась полоски шрама, рассекающего левую бровь, чудом минующего веко и прочертившего тонкую линию на щеке.

– Ладно, пойду очаровывать герцога, ты берёшь на себя девчонку, – подвела итог воровка, прикрепив маску, скрывшую сразу две трети лица. – Встретимся здесь же. И прошу, давай без насилия, попробуй хоть раз никого не грохнуть в процессе.

– За собой следи, а с собой я как-нибудь сам разберусь.

* * *

Всего лишь бал. Потанцевать, забрать ключ, уйти. Никто не догадается и не заподозрит. Воровка застыла у дверей бального зала, положив руку на ручку двери, но не находя в себе сил пойти дальше. По ту сторону доносились звуки оркестра, гомон голосов и шелест платьев. Руна скосила глаза на неподвижных стражей у дверей по обе стороны. Послушные куклы, марионетки, но всё же не стоит так привлекать к себе их внимание.

Толкнув двери, она вошла в зал. Свет из окон, на которых больше нет тех тёмных штор, множество пар, кружащих по залу и оркестр. Обосновавшись на пьедестале у окна, музыканты мгновенно замолкли при виде неё. Вслед за этим, обернулись и сами гости. Руна услышала собственное дыхание и шум крови в ушах. Она привыкла всегда держаться в тени, по сути, быть частью этой тени, темноты, которой все так боятся, плотно закрывая на ночь ставни и боясь выйти за островок света от фонарей.

Музыканты, вспомнив о своих прямых обязанностях, поспешно возобновили мелодию, вслед за ними оживились и застывшие было пары, в одно мгновение словно позабыв о нежданной гостье.

Изобразив на лице вежливую улыбку, воровка прошла вперёд, едва не столкнувшись с молодым и вёртким вампиром в маске с какими-то рогами. С гримасой на лице окинув её взглядом, он с шипением шарахнулся в сторону, затерявшись в толпе так же неожиданно, как и совсем недавно из неё вынырнул. Дьявол разберёт, как тут принято у местной аристократии делать комплименты, с раздражением подумала Руна, но на всякий случай улыбнулась ещё шире. Беспокойство вскоре сменилось профессиональными рефлексами. Тонкие золотые браслеты на руках, пальцы, унизанные кольцами, блеск драгоценных камней в серёжках и ожерельях, настоящий подарок судьбы. Девушка криво усмехнулась, теперь она снова чувствовала себя в своей тарелке.

– Прошу простить мою дерзость, – прошелестел уже знакомый голос за спиной воровки. – Позвольте пригласить вас на танец.

Герцог собственной персоной. Высокий, худощавый и вёрткий, как тот недавний псих из толпы. Рожа при ближайшем рассмотрении оказалась ещё более мерзкой, чем издали. Руна сдержанно улыбнулась, изобразив подобие книксена и позволив аристократу взять её за талию.

– У вас поразительная природная грация, – похвалил герцог, кружась в танце. – Никогда прежде я не танцевал с таким удовольствием.

– Благодарю вас, герцог Барбатос, – протянула Руна низким, грудным голосом, сладко улыбнувшись. – Вы тоже превосходный танцор.

Девушка незаметно окинула его взглядом. На целую голову выше, из ценного запонки и карманные часы, а вот цепочки с ключом не видать.

Герцог проговорил:

– Смею заметить, что мы в неравных условиях. Можно ли узнать ваше имя, о, прекрасная незнакомка?

Руна кокетливо рассмеялась, как бы невзначай окинув его взглядом с ног до головы:

– Неужели девушке непозволительно сохранить вокруг себя ореол таинственности?