Уголёк, явно неубеждённый её аргументами, возмущённо фыркнул, обернувшись вокруг своей оси:

– Ты не понимаешь от чего отказываешься!

– Ладно, сама отыщу, – махнула рукой Руна.

Спальня, точнее её бледное подобие, оказалась в левом крыле башни. Небольшая площадка с кроватью по левую руку, очередным сундуком и тумбой с горящей свечой, по правую же руку, если свеситься через деревянные перила, можно полюбоваться недостроенными этажами. Живописно. Не удержавшись, она немедленно заглянула в очередной сундук. Несколько видов стрел, аккуратно разложенных плотно друг к другу, какие-то склянки с нечитабельными надписями, мешочки, судя по звону, с монетами, и таинственные свёртки с травами, опять же, если судить по звуку.

– Неужели это всё-таки моё воображение? – вполголоса проговорила девушка, медленно проведя пальцами по шершавой крышке сундука и тихо опустив её до щелчка. Немного поколебавшись, она подошла к круглому зеркалу на стене, стянув с головы капюшон, и тупо уставилась на собственное отражение. Она уже настроилась увидеть незнакомое лицо, но нет, там была она, Ира! Длинные каштановые волосы, карие глаза… Как такое возможно? Подойдя к зеркалу почти вплотную, она робко протянула руку к голове. Всё те же коротко стриженные волосы, однако отражение упорно показывало, что вместо этого она должна была нащупать свои привычные локоны. Сбитая с толку, Ира-Руна коснулась шрама, ощутив под пальцами уже знакомую полоску, но отражение показывало абсолютно гладкую кожу.

– Может, связь между нами ещё не разорвана, и я могу вернуться домой? – с надеждой обратилась она к себе по ту сторону стекла, но ответа, разумеется, не получила.

Отвернувшись от отражения, Руна стянула из-за спины лук и колчан со стрелами, сложив их на сундук, и улеглась на кровать.

Надо уснуть. Уснуть и проснуться в своей родной квартире. В родной реальности. Хватит этих экскурсий. Она закрыла глаза.

Когда она была маленькой, они с родителями жили вместе с бабушкой и дедушкой в их большом доме. Каждый раз девочка засыпала под гул проносящихся неподалёку машин и этот звук убаюкивал её не хуже колыбельной. Она любила вставать посреди ночи с постели, красться на кухню, к самому большому окну в доме и наблюдать за машинами, мигающими фонарями и слушать тихий шелест деревьев в саду. Когда они переехали в квартиру, она долгое время не могла уснуть. Ей не хватало этого гула и тихого шёпота листвы. Она выглядывала в окно и видела пустую детскую площадку, да такой же многоквартирный дом напротив. Ира открывала створку, опасно перевешиваясь через подоконник, но и это ничего не меняло. На улице царила непривычная тишина.

Здесь всё было иначе. До неё то и дело доносились звуки чьих-то шагов, голосов, а иногда и криков. Наверху что-то мерзко скрипело при каждом дуновении ветра, а внизу тихонько копошилось, навевая неприятные вспоминания о дохлой крысе в телеге. Даже звуки вокруг не давали ей забыть о том, что она не на своём месте.

Отвернувшись к стене, девушка попыталась представить свою комнату во всех подробностях, словно уже переместилась туда. Вот сейчас она протянет руку и ощутит под пальцами шершавые обои. Она самолично их выбирала и не хотела переклевать даже спустя несколько лет, а если повернуться на другой бок…

С улицы послышался надсадный кашель:

– Как бы чума и меня не прибрала.

– Да тебе только бы караул не нести.

Ночью звуки всегда разносятся очень далеко. Даже слишком. Она накрыла голову подушкой, сосредоточившись на подсчёте воображаемых овец. Те то и дело спотыкались, задевая барьер и кубарем падали на землю, но свою задачу всё же выполнили.

* * *

Руна была уверена, что не смогла уснуть и на секунду, добравшись уже до три тысячи семьсот восемьдесят пятой по счёту овцы, но раздавшийся из ниоткуда настойчивый стук, словно выдернул её за шиворот из тёплых объятий сна. Чудом не свалившись на пол в порыве немедленно кинуться на звук, она сонно обвела взглядом комнату. Треск свечи на тумбе, вой ветра вверху и ругань где-то внизу. Проклятье! Почему не сработало?!

Стук не желал затихать и, казалось, только усиливался. Она попыталась оперативно собрать мозги в кучу. «Обряд, падение, стража, Уголёк и… Стоп! Я ведь в башне. В укрытии, о котором никто не знает. В таком случае кто же так настойчиво ломится сюда?»

По спине пробежал неприятный холодок. Вместо того, чтобы распинаться о картинах и кольцах, это Красноглазое Облако могло бы предупредить о врагах Руны. При её «профессии» таких наберётся немало.

Лук и колчан со стрелами девушка водрузила за спину чисто автоматически, даже не сразу осознав, зачем ей это, стрелять ведь всё равно не умеет. Первым порывом было вызвать Уголька из кулона и заслать его на разведку, но от этой мысли пришлось отказаться. Их короткое знакомство показало, что чего-чего, а помощи от него ждать точно не стоит. Набравшись решимости, Руна крадучись направилась к источнику звука. Коридор, комната с трофеями, откуда же стук? Поднявшись по винтовой лестнице на верхний этаж, она уставилась на открывшееся зрелище с недоумением, сомнением и облегчением одновременно. Усевшись на подоконнике, худосочный, но от этого не менее наглый, ворон методично стучал по раскрытой оконной створке. При её появлении он встрепенулся и придвинул клювом заляпанный чем-то квадратик бумаги, после чего, она могла бы поклясться, взглянул на неё с неприкрытым раздражением и мерзко каркнув, взмахнул крыльями и затерялся за углом ближайшего дома.

Повертев странный презент в руках, девушка развернула бумажку и прочла вслух:

– «Где тебя черти носят? Живо дуй ко мне, если ещё жива. Р.».

Что текст послания, что таинственная «Р.» ничего ей ровным счёт не говорили.

Открыв крышку медальона и дождавшись появления чёрного облачка, она показала ему странную записку:

– Что ещё за «Р.»?

– Я тебе что, энциклопедия? – фыркнул Уголёк, раздражённо описав в воздухе дугу. – Я с тобой вообще говорить не обязан… Впрочем… – красные глаза Уголька хитро сощурились. – Впрочем, я могу тебе помочь. Мы можем заключить сделку. Я могу наделить тебя особыми талантами, например, наделить тебя даром всеведения. Ты будешь знать каждую улицу Города, окна домов станут твоими глазами и кишащие повсюду крысы твоими ушами…

– Что взамен? – нетерпеливо перебила его она.

– Всего ничего, – небрежно кинул Уголёк. – Половина твоей жизни.

– Нет, на это «всего ничего» я не готова, – категорически замотала головой Руна.

– Да что тебе стоит? Это ведь даже не твоя жизнь, а какой-то незнакомой тебе воровки! – удивился он.

– Тем более, – непреклонно отозвалась она. – Нельзя распоряжаться чужой жизнью.

Возможно, девушка бы и согласилась на столь заманчивое предложение, но ей не давало покоя воспоминание, как категорически отказывалась от сделок с ним Руна. То ли воровке и самой не хотелось отдавать половину своей жизни, то ли она знала о каком-то капитальном подвохе в этой сделке. И, глядя на этого прохвоста, девушка склонялась к последнему варианту.

– Тогда я тебе ничего говорить не буду, – звонким детским голоском заявил Уголёк, раздражённо крутанувшись вокруг своей оси. – Я тебе не фея.

– Ну и ладно, справлюсь и без тебя, – в свою очередь начала злиться она, окинув комнату пытливым взором. Может, тут отыщется какой-нибудь дневник или хотя бы карта местности? Первым делом девушка принялась осматривать небольшой книжный шкаф, скромно стоявший в самом дальнем углу, однако смотреть там было нечего. В большинстве своём книги были почерневшие, потрёпанные и плесневые. Зачем хранить такое богатство? Впрочем, наводить порядок пока в её планы не входило. Остаётся письменный стол. Ящики? Пусто. А что на самом столе? Ворох бумаг, пара перьевых ручек, баночка с чернилами и подсвечник. Ни намёка на карту или дневник. Как и упоминаний о таинственной букве «Р».

Лишь снова подойдя к окну, где совсем недавно её самым наглым образом оскорбил ворон, она обнаружила накиданные на полу точно такие же «квадратики», как сегодняшний. Опустившись на колени, Руна наугад взяла один из них.