Остановившись посмотреть на себя в зеркало, я задумалась, следует ли мне найти собственное место проживания. Стоун никогда не упоминал, что хочет жить со мной на постоянной основе. Мы были… мы были парой. Но это не значит, что он планирует, что мы будем жить под одной крышей. Чувствовать себя не на своём месте для меня нормально, но это не помогает ощущать себя менее одинокой. Это заставляет меня скучать по моей маме и нашему дому.

Одобрила бы она Стоуна? Я не думала об этом. Я была так погружена в чувства, которые он мне дарит, что никогда не останавливалась на минутку, чтобы задуматься о том, что бы моя мама сделала в этой ситуации. Я никогда не видела, чтобы она ходила на свидания или имела серьёзные отношения с мужчиной. Мы с Хейди были центром её мира. Она когда-нибудь была одинокой? Матери двух девочек без какой-либо помощи иметь жизнь помимо них невероятно сложно. У неё не было никого, на кого можно было опереться, никакой поддержки.

И снова я вспомнила, насколько стойкой была моя мама. Она была сильной. Она растила меня так, чтобы я верила в себя и никогда не зависела от кого-либо другого. Она научила меня менять шину, чинить газонокосилку, забираться на стремянку, чтобы проверить крышу, и никогда не думать, что я нуждаюсь в мужчине для чего угодно. И вот она я: чувствую себя одинокой без мужчины. Я стала уязвима, хотя меня учили никогда не ставить себя в такое положение.

Мужчина, который делил со мной ДНК никогда не появлялся. Он никогда не спрашивал обо мне. Ни разу не держал меня на руках. И я никогда не слышала, чтобы она жаловалась, упоминала его и винила за трудности, с которыми, знаю, ей пришлось столкнуться. Казалось, что его никогда и не существовало.

Я вошла в ванную и включила воду, чтобы наполнить ванну. Я никогда не буду такой же стойкой, как моя мама. Могу обвинить в этом неизвестного мужчину, который помог дать мне жизнь. Он был слаб. Может, вот откуда взялся этот эмоциональный всплеск.

Со вздохом я сняла свою одежду и села в тёплую воду. Мои мысли мечутся. Мои эмоции непривычно оголены. Так легко начинать беспокоиться и напрягаться не похоже на меня. У Стоуна есть работа. Я не могу ожидать, что он будет здесь со мной всё время. Это глупо, и мне нужно переступить через себя.

Откидываясь на спину, я закрыла глаза и наслаждаюсь теплом воды. Моё тело устало, и мои мысли скоро начали блекнуть и уплывать. Сонно, я осознала, что засыпаю и заставила себя открыть глаза. Раньше я никогда не засыпала в ванне. События прошлой ночи, должно быть, настигли меня.

Недостаток сна также мог сказаться на моих эмоциях. Я села и принялась намыливать своё тело, решив, что мне нужно немного поспать до того, как Стоун вернётся домой. Если он захочет повторить прошлую ночь, я «за». Однако если я хочу за ним поспевать, мне нужен сон. При мысли о том, чтобы вздремнуть, я зевнула, и мои глаза наполнились слезами. Боже, я устала.

Я быстро закончила и вытерлась полотенцем. Я обессилена. Причина для моего нестандартного поведения всплыла у меня в голове. Я улыбнулась, когда осознала, что, возможно, пришло время моих месячных. Я остановилась и начала считать в голове, но что-то кажется неправильным. Для проверки я снова посчитала дни, но всё снова не сходится. С моих последних месячных не могло пройти тридцать шесть дней. Мой цикл составляет двадцать-восемь дней. Ни днём раньше, ни днём позже.

Моё сердце стало учащённо биться в груди. Я обернула полотенце и начала искать свой телефон. Мне нужно увидеть календарь на телефоне, потому что я пометила первый день прошедших месячных. Я всегда отмечаю его в календаре, чтобы знать, когда ожидать следующих. С каждым шагом, что я делаю к своему телефону, мой мозг терзает меня разными возможными вариантами, которые я пытаюсь вытолкнуть из головы.

Когда я беру телефон, мои руки трясутся. То же самое происходит со всем моим телом, пока я снимаю блокировку и нахожу календарь. На секунду я замираю, прежде чем открыть его. Не уверена, хочу ли это видеть. Не уверена, что готова к тому, что будет, если я права. Слишком многое выйдет из-под контроля. Я начала потеть, когда опустила большой палец, чтобы нажать на иконку приложения и открыть его.

Я закрыла глаза и прошептала короткое «только не это» Богу или кто бы там ни был, кто слушает.

Паника заставила мою кровь стучать в венах так громко, что могу услышать её в своих ушах, я открыла глаза. В тот момент, когда мой взгляд сфокусировался и стал изучать календарь, я знала.

Мои колени подкосились, и я опустилась вниз, словно подающее дерево. Я сижу на полу, пялясь в телефон в своих руках. Мои мысли беспорядочно мчатся, а моё сердце бьётся так часто, что дыхание сбилось.

Всё, о чём я могу думать, маленький мальчик, нуждающийся в спасении от монстра. Стоуну предстоит самая тяжёлая битва в его жизни. Темнота из прошлого вцепилась в его разум так крепко, что преследует его. Он готов спасти этого маленького мальчика.

Это не то, что ему нужно сейчас. Время неподходящее, просто ужасно неподходящее.

Мы оба это знали. Когда мы выбрали раствориться в удовольствии, рискнуть, мы понимали, что это может произойти. Я не думала о последствиях, и теперь, когда правда всплыла, я не могу не думать о них.

Я уронила свой телефон на колени и дотронулась до своего живота обеими руками. Если там внутри ребёнок, если мы создали жизнь, я буду любить и почитать её. Я никогда не позволю своему ребёнку поверить, что я не хотела этого или что это не было запланировано.

Не уверена, могу ли остаться здесь. Моё доверие к Стоуну не настолько сильное, как я считала.

В этот момент я не могу сказать, что на сто процентов доверяю ему в отношении желанности… этого ребёнка.

Я не стал будить Бьюлу, когда наконец добрался домой. Я не планировал возвращаться так поздно, но мой рейс задержали на три часа.

Когда я пришёл в полночь, она уже свернулась калачиком на кровати в комнате, которую я ей отдал, вместо моей. Не хочу рисковать разбудить её, если перенесу, так что залез в кровать к ней. Во сне она прижалась ко мне и пробормотала что-то непонятное.

Этим утром она будет ждать объяснений. Я планировал пересказать свой вечер, когда приду домой. Однако задержка рейса отложила этот разговор до следующего утра.

Запах кофе наполняет кухню, пока я наблюдаю за восходом солнца через окно. Это что-то, к чему я привык. Стоять на кухне, пить кофе, пока поднимается солнце. Разница лишь в том, что в моей постели женщина, которую я люблю. Я всё ещё должен быть в кровати с ней.

Я едва сомкнул глаза прошлой ночью. Вместо этого я мысленно проходил по всем сценариям, которые могут произойти после того, как придут результаты ДНК-теста. С момента как Уилла принесли домой из больницы, я считал его своим братом. Но я всегда ощущал тяжесть на своих плечах от того, что он мог быть моим ребёнком. Реальность, которую меня заставили принять, такова: Хильда решила назвать моего отца отцом Уилла. Даже после того как он избил её, когда она застала его со студенткой колледжа, дочерью одного из его клиентов.

Дизайнер линии одежды, которая заполняет наши магазины, должен был быть более важным, чем чёртова вагина. Вирджиния настолько пустоголовая, насколько испорченной только может быть наследница, но мой отец не смог удержать руки при себе. Теперь она моя мачеха. Хильде тридцать семь, и, по мнению моего отца, её лучшие годы уже прошли.

Я надеялся, что она хотя бы отомстит, когда он разведётся с ней. Но она этого не сделала. Хильда всерьёз восприняла его угрозы и отказалась быть матерью Уиллу. С отвращением от собственных мыслей я схватил кружку более агрессивно, чем требовалось, и налил себе кофе.

Я не могу изменить Хильду. Не могу отмотать назад к моменту, когда ещё не переспал с ней. С этим покончено. Но есть Уилл.

— Во сколько ты приехал домой? — Голос Бьюлы был хриплым ото сна. Я был так погружён в свои мысли, что не услышал, как она вошла на кухню. Это на меня не похоже. Обычно я очень внимателен ко всему происходящему вокруг. Я развернулся и увидел её в выцветшей розовой пижаме. Мама подарила её ей, и она носит её, чтобы почувствовать себя в безопасности. Я осознал, что она нуждалась в этом прошлой ночью, и тому моя вина.