– Знаешь, Алена, я очень тебе благодарен, – все же продолжил он. – Когда меня выбросило в ваш мир, я думал, что погибну здесь. И если бы не ты, так бы и произошло.

– Не преувеличивай, – пожала его пальцы, – ты бы справился.

– Нет.

– Знаешь, как говорят в нашем мире? «Если бы да кабы, да во рту выросли грибы».

Винтер рассмеялся. А у него красивый смех. И к нему самому я начинала потихоньку привыкать. Конечно, признавать какие-либо брачные печати до сих пор не собиралась, но другом его уже считала. Странное ощущение, учитывая, что мы из разных миров.

– Аленка! Винтер! – Из распахнувшихся дверей дома высунулась лохматая голова Ярика. – Идите скорее, будем в фанты играть!

О, нет!

– Что такое фанты? – оживился Винтер.

– Игра нашего мира. Каждый человек отдает какую-то свою вещь, а потом другие загадывают, что делать ее хозяину. Например, спеть песенку или станцевать.

– Забавно. В нашем мире таких нет.

– Тогда пойдем, сыграем. Они все равно не отстанут. – И увлекла Винтера к дому.

После мороза на улице внутри казалось по-особенному тепло. Компания играющих – а к игре присоединились все, кроме папы и дяди Валеры, – собралась в центре нашей огромной гостиной. Набросали подушек прямо на пол и восседали на них с довольными физиономиями. Нас усадили между Яриком и Мириком. Ведущей стала Оля, одна из дочерей дяди Валеры. Она прошла по кругу с большой шляпой – частью старого папиного маскарадного костюма. Я опустила в нее часы, интересно, а что положил Винтер?

– Начинаем!

Оля накрыла шляпу платком, хорошенько перемешала вещи и отставила в сторону, а нам раздала карточки, чтобы написать задания. Эту часть я любила больше всего! И написала: «Представить себя новогодней елочкой и спеть песенку». Записки отправились в другую шляпу, и игра началась.

Первым Оля вытащила чей-то платочек. Его хозяйкой оказалась моя мама, и по заданию ей пришлось станцевать танец утят. За платочком последовала зажигалка, а в карточке значилось: «Изобразить символ года». Наступал год свиньи, поэтому Мирик под дружные аплодисменты, хрюкая и повизгивая, на четвереньках ползал по комнате. Ой, а вот и мои часики!

Оля долго перебирала карточки, пока наконец не вытащила мое задание.

– А этот фант поцелует парня, который из присутствующих ему нравится больше всех.

Коварно! Жаль, мальчишкам фант не достался, я бы посмотрела на их физиономии. Но делать нечего, придется целовать. Окинула взглядом гостей. Папа не играл, иначе выбор пал бы на него. Ярика и Мирика я любила одинаково – и применяла к ним фразу «так любил, что убил». Дядя Паша, Жоржик и Мишка тоже отпадали. Поэтому потянулась к Винтеру, как самому безопасному варианту. Обняла его за плечи, намереваясь чмокнуть в щечку, но Вин неожиданно повернулся, и поцеловала я его в губы. Принц, кажется, слегка оторопел, затем привлек меня к себе и вернул поцелуй.

– Ух ты! – в один голос завопили двойняшки. – Игра приобретает неожиданный ход!

Я отодвинулась и покраснела. Винтер, напротив, смотрел на меня, как кот на сметану. Только что не облизывался.

А невозмутимая Оля уже доставала новый фант – тоже часы, только мужские. Следом вытащила карточку, и вот уже раскрасневшийся Ярик, став на одно колено, признается в любви тете Жаннетте. Я покосилась на Винтера, наконец прекратившего испепелять меня взглядом. И самое примечательное, что он улыбался. Искренне и непринужденно. Я за эти дни почти не видела его улыбки, поэтому сейчас она стала для меня открытием. А еще пришло понимание, что до этого вечера он усиленно «держал лицо», а в эту минуту позволил себе расслабиться и сразу перестал казаться недоступным принцем.

Оля, не обращая внимания на наши взгляды, вытащила очередной фант – запонку. И я даже знала чью.

– Теперь задание. Раскрыть свою самую страшную тайну.

Винтер озадаченно взглянул на меня. Тайн у него хватало. И страшных, уверена, тоже.

– Это шутка, – шепнула ему, потому что, похоже, Вин на самом деле рылся в своей памяти в поисках самой-самой.

– Алена, не мешай! – шикнула на меня строгая Оля.

– Хорошо, – улыбнулся хозяин фанта. – Однажды я сказал своей сестре, что она нравится парню, а она ему совсем не нравилась.

– И чем это закончилось?

Сразу все участники обернулись к Винтеру.

– Но фант же не предполагает второе задание, – рассмеялся он.

– Ну, Вин, так нечестно! – воскликнула, мне тоже было безумно любопытно.

– Закончилось все тем, что она собирается за него замуж.

– Значит, нравилась. – Мирик похлопал его по плечу.

– Возможно, хотя он говорил, что терпеть ее не может.

Мы снова рассмеялись. А танец елочки пришлось танцевать тете Жаннетте. К полуночи, когда все мы расселись за праздничным столом, Винтер уже был для моих родственников своим человеком. Он о чем-то болтал с двойняшками, хвалил стряпню, делал комплименты дамам. А главное, мне самой вдруг стало легко рядом с ним.

Ровно в полночь мы по традиции послушали речь президента. Со звоном встретились бокалы шампанского, и я загадала желание. В этом году я просила просто счастья.

Когда все хорошо, начинаешь ждать какого-то подвоха. Вот и я то и дело поглядывала на Винтера, который допивал, кажется, третий бокал шампанского. Щеки принца раскраснелись, глаза заблестели, а я поняла, что кому-то пить нельзя вообще, иначе дела будут плохи. Попыталась забрать у Винтера очередной бокал – не вышло. Он вцепился в него, будто приклеили.

– Вин, – зашипела угрожающе, – тебе хватит.

– Винтер, – по привычке поправили меня.

– Алена, не приставай к человеку, – забубнил на ухо Ярик. – Новый год, дай оттянуться.

– Он алкоголь плохо переносит, – и почти не солгала.

– Он – плохо? По-моему, ему уже хорошо.

А Винтер, действительно, лучился благодушием и, кажется, о своей принадлежности к монаршему роду позабыл.

– Вот скажите мне, Анна Витальевна, – вопрошал он мою маму, – почему ваша дочь не желает становиться моей женой?

Та от заявления чуть не подавилась, папа покосился на Винтера совсем другими глазами.

– А ты предлагал? – осторожно спросила мама.

– Конечно. Нет, и все.

– Винтер, мы слишком мало знакомы, – шикнула на него я.

– Нет, подожди, я хочу разобраться!

И не скажешь, что пьяный, только глаза блестят, и говорит больше обычного.

– Ну, у Алены же жених был. Только расстались. Видимо, поэтому, – предположила мама.

– Жених этот…

– Хватит! – Я поднялась из-за стола. – Мы лучше пойдем спать. Время позднее.

– Ну! Аленка! – загудели двойняшки. – Вы куда?

– Последние дни были утомительны, отдохнуть надо, – ответила, подхватывая Винтера и утаскивая за собой буксиром.

К счастью, принц и не думал сопротивляться. Видимо, его хорошее настроение никуда не улетучилось. Я толкнула дверь в свою комнату – здесь все напоминало о детстве. Любимые книги, мягкие игрушки. Кровать, правда, была узковата для двоих, но и на полу оказаться риска не было.

– А мы не слишком рано ушли? Что скажут твои родители? – поинтересовался Винтер.

– Ничего не скажут. Новый год наступил, «Голубой огонек» смотреть не желаю, давай спать.

– Ты из-за меня ушла? – как-то немного расстроенно.

– Нет. Я правда устала, ты тут ни при чем. – Обернулась к нему. – Раздевайся, будем отдыхать.

Сама нырнула в ванную, чтобы умыться и сменить платье на шорты и майку. Тихонько вернулась в комнату. Винтер сидел на краю кровати и ждал меня. Его одежда ровно висела на стуле. Уже лучше!

– Спокойной ночи, – пробормотала я, пробираясь к стеночке.

Закуталась в одеяло, Винтеру оставила плед, он все равно не мерзнет. Вин тихонько лег рядом. От него пахло шампанским и мандаринами – кое-кто слопал их почти все.

Прошло минут пять. Я уже начинала засыпать, когда почувствовала, как мой сосед придвинулся ближе.