Я поднялась со стула и повела Марию в гостиную. Мы сели рядом, и снова наступило неловкое молчание. Я прочистила горло.

— Странно, не правда ли, что мы сидим здесь с нашими отцами, которые планируют наш брак?

— Они хотят для нас лучшего, — Мария настороженно наблюдала за мной.

Я чуть не фыркнула. Она говорила как попугай. Неужели отец вложил эти слова в ее уста?

— Ты действительно в это веришь? Ты выйдешь замуж за человека, который может стать твоим отцом. Как это может быть лучше для тебя?

Ее взгляд снова метнулся к нашим отцам. Она вела себя очень хорошо, это уж точно. Меня беспокоило, как она стала такой осторожной. Неужели ее отец настолько строг? Может, жестокий?

— Я собираюсь стать женой Консильери. Это хорошо.

Я сдалась. Она явно не хотела говорить со мной честно, или ей так хорошо промыли мозги, что она действительно имела в виду сказанное.

— Да, это безусловно большое достижение.

Я не хотела огрызаться на нее, но мои нервы были слишком напряжены, чтобы быть внимательной. Но она не уловила моего сарказма. Она была слишком занята, бросая взгляды на наших отцов.

— Почему бы тебе не поговорить с Бенито, Лилиана? А я поговорю с Марией, — отец встал со стула.

Это последнее, чего я хотела. Бенито шагнул ко мне, и меня охватила паника. Куда мы пойдем? Не хочу оставаться с ним наедине. Слова Ромеро промелькнули у меня в голове: я уважаемая итальянская девушка. Отец и Мария сели за обеденный стол, а Бенито сел рядом со мной на диван. По крайней мере, я не буду с ним один на один.

Он даже оставил пространство между нами, но все еще был слишком близок ко мне. Я слышала запах сигар от его одежды и дыхания, а его колено было всего в трех дюймах от моего. Чувствую, как мое зрение сужается. Боже, у меня не будет приступа паники, потому что он сидел рядом со мной, верно? Что будет, когда он действительно женится на мне? Тогда он не просто будет сидеть рядом со мной. Я смотрела прямо перед собой, не зная, что сказать или сделать. Я чувствовала, что он наблюдает за мной.

— Ты очень привлекательная девушка, — сказал он.

Он взял мою руку и поднес к губам. Я не могла даже отреагировать, я была слишком потрясена. Когда его губы коснулись моей кожи, мне захотелось погрузиться в себя. Многие мужчины целовали мне руку на мероприятиях, но по какой-то причине это было хуже.

— Спасибо, — выдавила я.

— Твой отец уже сообщил тебе дату нашей свадьбы?

Была дата? Я узнала об этом только вчера. Как могла уже быть назначена дата?

Я молча покачала головой.

— Через четыре недели. Двадцатого октября. Твой отец не хотел ждать, и я согласился. Он женится на Марии за неделю до нашей свадьбы.

Я уставилась на него, потом на отца, который смотрел на Марию так, словно она была конфетой, которую он хотел съесть. Меня сейчас стошнит. В любой момент мой обед может снова выйти наружу.

— Лилиана, ты слушаешь?

В голосе Бенито послышалось нетерпение, а в глазах мелькнуло что-то менее доброе.

Я вздрогнула.

— Мне очень жаль. Я удивлена.

Удивлена? Боже, удивление даже не начинало описывать мои чувства. Если дата уже назначена, как Ромеро сможет убедить моего отца? Он не мог. Я не настолько наивна. Отец никогда на это не согласится. Он хотел Марию, а чтобы заполучить ее, ему нужно было продать меня Бенито.

Бенито улыбнулся, но почему-то от этого стал еще страшнее. Возможно, так работало мое воображение.

— Конечно, мы не успеем, но люди не захотят пропустить нашу свадьбу, так что уверен, мы устроим грандиозный пир.

Я кивнула, сжала запястье, пощупала пульс и удивилась, обнаружив его, потому что чувствовала себя онемевшей или даже мертвой.

Бенито говорил о гостях, которых мы должны пригласить, и о еде, которую должны подавать, но я не могла сосредоточиться. Нужно было поговорить с Ромеро. Брасси дотронулся до моего колена и оторвал меня от мыслей.

— Ты нервничаешь, — сказал он обвиняющим тоном, но руку с колена не убрал.

— Я рад, что вы так хорошо ладите, — сказал отец, подходя к нам сзади, а Мария следовала за ним, как хорошая собачка.

Никогда еще не была так рада видеть отца. Бенито убрал руку, и я быстро встала: мне нужно было уйти. К счастью, Брасси вскоре уехали. Отец выглядел невероятно довольным, когда закрыл за ними дверь. Когда он повернулся ко мне, его улыбка исчезла.

— Не смотри на меня так. Бенито — важный человек. Он один из наших самых влиятельных капитанов с большим количеством верных солдат. Важно, чтобы он был на нашей стороне.

— Я могу лететь обратно в Нью-Йорк, чтобы купить свадебное платье с Арией?

Я не упоминала о Джианне, хотя и чувствовала себя неловко, потому что не могла допустить, чтобы отец снова рассердился. И я определенно не хотела напоминать ему о побеге Джианны.

— Ты можешь пройтись по магазинам здесь. Я не позволю тебе снова улететь из Чикаго. Слишком много нужно сделать, и я не верю, что ты не сделаешь какую-нибудь глупость, если я упущу тебя из виду. Я знаю, что вы с Джианной не слишком отличаетесь. Я не позволю тебе все испортить. Ты выйдешь замуж за Бенито, — отец рассмеялся.

Вернувшись в свою комнату, я дрожащими пальцами набрала номер Ромеро. Он снял трубку после первого гудка.

— Ты в порядке? — немедленно спросил он.

— Свадьба через четыре недели.

— Блядь, — прорычал Ромеро.

Я слышала, как он ударил что-то, а потом что-то разбилось. Ромеро всегда держал себя в руках.

— Твой отец сошел с ума. Я этого не допущу. Мне плевать, что он Консильери.

— Пожалуйста, успокойся.

Часть меня наслаждалась его яростью, потому что это показывало, как сильно он заботился обо мне, но другая часть была в ужасе от последствий, с которыми он мог столкнуться, если бы действовал на своих эмоциях.

— Как ты можешь быть такой спокойной, Лили? Ты понимаешь, что это значит?

— Конечно, — прошептала я. — Что насчёт Арии и Луки? Они могут что-нибудь сделать?

— Понятия не имею. Ария сейчас разговаривает с твоим отцом.

— Хорошо, — сказала я без особого энтузиазма, потому что знала, что это бесполезно: отец выглядел решительным.

— Тебе разрешат вернуться в Нью-Йорк?

— Нет, отец не хочет, чтобы я улетала из Чикаго. Он хочет присматривать за мной до свадьбы.

— Проклятье. Я собираюсь поговорить с Лукой. Мы найдем способ.

— Хорошо, — прошептала я.

— Я не потеряю тебя, Лили. Я никому не позволю причинить тебе боль. Клянусь.

— Знаю.

— Я позвоню тебе, как только поговорю с Лукой.

— Хорошо.

Слова звучали, как заезженная пластинка. Я повесила трубку и села на кровать, скрестив ноги. Не знаю, сколько прошло времени, пока Ромеро не позвонил снова. Я сразу же сняла трубку и была на удивление спокойна.

— И? — сказала я.

Ромеро тяжело вздохнул, и я поняла, что все кончено. Глубокая печаль охватила меня.

— Твой отец согласился на эту свадьбу. Ария пыталась отговорить его, но тот разозлился и обвинил ее в попытке ослабить Наряд. Он предупредил, чтобы она не вмешивалась, иначе расценит это как нападение на Наряд и посоветует Данте прекратить отношения с нами.

— Значит, свадьбу ничто не остановит.

— Я могу прилететь в Чикаго завтра и забрать тебя. Сомневаюсь, что люди твоего отца смогут остановить меня.

— А потом?

— Тогда мы что-нибудь придумаем.

— Мы можем вернуться в Нью-Йорк? Защитит ли нас Лука?

Ромеро молчал в течение длительного времени.

— Лука не станет рисковать из-за этого. Мы будем сами по себе.

— Значит, Лука тоже будет охотиться на нас?

— Лили, у нас получится. Я могу защитить нас обоих, — Ромеро вздохнул.

Я не сомневалась в этом, но что это будет за жизнь? Я никогда больше не увижу Арию и Джианну, никогда не увижу Фаби, никогда не смогу вернуться в Нью-Йорк или Чикаго, и нам всегда придется жить в страхе.

— Могу я поговорить с Арией?

— Конечно. В чем дело, Лили? Я думал, ты хочешь, чтобы мы сбежали вместе.