Дыхание Лили сбилось, и она напряглась подо мной. Я легонько обвел ее языком, как она любила, потом примкнул ртом к клитору и стал сосать. Напряжение покинуло ее тело, и новая волна влаги последовала, облегчая моим пальцам проникновение. Я нашел медленный ритм, слушая сладкие стоны и вздохи, слетающие с ее губ. Могу слушать ее вечно и никогда не уставать от того, чтобы доставлять ей удовольствие. Не было в мире лучшего чувства, чем заставить Лили взорваться от оргазма, осознавая, что я был единственным, кто делал это с ней. Темное чувство наполнило меня. На самом деле она не была моей и, возможно, никогда не будет. Когда-нибудь ей придется выйти замуж за того, кого выберет для нее отец, и тогда этот человек увидит ее такой. Беспричинная ярость захлестнула меня, но я отогнал это чувство: сейчас не время думать об этом. Не хочу терять контроль только потому, что позволил своим мыслям блуждать в опасных местах, хочу лишь наслаждаться каждой гребаной секундой этого, особенно потому, что не знаю, сколько еще мы будем вместе.

Я сосредоточился на сладости Лили, пока та, наконец, не распалась на части, подавляя стоны в подушку. Конечно, мне хотелось слышать, как она кричит, не сдерживаясь и не боясь быть пойманной. Однажды… Однажды я действительно сделаю ее своей. Я найду способ.

Я вытащил свои пальцы и откинулся назад, наслаждаясь видом вздымающейся женской груди и тем, как Лили наслаждалась после оргазма. Она медленно открыла глаза и улыбнулась. Блядь. Эта улыбка заводила меня каждый раз. Я наклонился и поцеловал ее, затем потянулся к тумбочке и схватил презерватив.

Лили наблюдала за мной, и на ее лице промелькнула тень беспокойства.

— Ты уверена, что хочешь этого? — я сделал паузу.

Я хотел застрелиться за то, что спросил. Я ничего так не хотел, как быть в ней, сделать ее своей, почувствовать ее вокруг своего члена. Почему я должен вести себя благородно? Кого я обманываю?

Она облизнула губы в наиболее мучительным из возможных способов и прошептала:

— Да, я хочу тебя.

Слава Богу. Я снова поцеловал ее в губы и, соскользнув с кровати, снял нижнее белье. Мой член напрягся. Я быстро натянул на него презерватив, прежде чем забраться обратно. Это был не первый раз, когда Лили видела меня голым, но сегодня на ее лице мелькнула тревога, когда она смотрела на мой член. Я разместился между ее ног, позволяя пальцам скользить по мягкой коже ее бедер.

В ее глазах было только доверие… Я не заслуживал от нее такого доверия, и все же мне чертовски нравилось видеть это на ее лице. Я оперся на локти и начал нежно целовать ее. Кончик моего члена слегка коснулся ее влажного жара, мне хотелось войти в нее, но потребовалось все мое самообладание, чтобы не шевелиться и ждать, пока Лили расслабится подо мной. Просунув руку ей под бедро, я слегка раздвинул ноги и заглянул глубоко в ее глаза, а затем, передвинув бедра, начал входить. Я не сводил с нее глаз, медленно входя в ее плотный жар. Она ощущалась чертовски потрясающе: тесная, теплая и влажная. Я просто мечтаю войти в нее по самую длину, но место этого сосредоточился на глазах Лили и на ее доверии в том, чтобы я сделал ей хорошо, заботился о ней и был осторожен. Ее лицо вспыхнуло от дискомфорта, когда я не был даже на полпути. Я замолчал, но ее пальцы на моих плечах напряглись.

— Не останавливайся, — быстро сказала она.

— Не буду, — пообещал я.

Остановиться было последним, чего я бы хотел. Проведя губами по ее виску, я еще глубже вошел в нее, пока не достиг барьера. Я не предупредил ее, что может быть больно, но она только напряглась. Тогда я толкнулся в нее, и ее стенки крепко сжали мой член.

Я не двинулся с места, и лицо Лили исказилось от боли.

— Все в порядке, — пробормотал я. — Это было самое худшее.

По крайней мере, я на это надеялся. Она так крепко обнимала меня, что я боялся, что если начну двигаться, то сделаю ей только хуже. Но я не мог оставаться в ней вечно, и я действительно хотел двигаться, хотел раствориться в ней.

— Лили?

— Я в порядке. Все не так плохо, — она слабо улыбнулась мне.

Это было не то, что парень хотел бы услышать от девушки, с которой он был. Хочу, чтобы ей было хорошо, но знаю, что будет трудно во время первого раза. Хоть больше всего на свете мне хотелось двигаться, я решил остаться на месте и поцеловать ее, но мой член протестующе завопил.

— Ты действительно можешь двигаться, — прошептала она.

И этого было достаточно. Я вышел почти полностью, прежде чем медленно скользнуть обратно.

Она выдохнула, впиваясь пальцами мне в спину, и я замедлился еще больше, стараясь входить не так глубоко. И вскоре тело Лили расслабилось подо мной. Я долго занимался с ней любовью, и когда она ответила мне первым нерешительным стоном, мне хотелось закричать от восторга. Но я не мог держаться вечно, точно не с ее влагалищем, чьи стенки сомкнулись вокруг меня. И у меня было чувство, что она не кончит, но в следующий раз она обязательно это сделает. И следующий раз будет, теперь я это знал. Когда дело касалось Лили, я не мог устоять перед искушением.

Я ускорился еще больше, пока не почувствовал, как мой член напрягся и вошел в нее. Я крепко обнял Лили, отчаянно покачивая бедрами, и замер.

Она закрыла глаза и прижалась лбом к моей груди.

— Ты в порядке? — пробормотал я.

Она кивнула, но ничего не сказала.

Я слегка отстранился и приподнял ее лицо, беспокоясь, что Лили плачет, но она выглядела измученной и счастливой.

Меня охватило облегчение. Я медленно вышел из нее и снял презерватив. Прежде чем выбросить его в мусорное ведро, я заметил кровь, размазанную по нему.

По какой-то причине этот образ был нужен, чтобы мне снова попасть в реальность. Черт. Что я наделал?

— Ромеро? — прошептала Лили.

Я лег рядом и обнял ее. Ей не нужно было знать мои мысли. Не хочу, чтобы она волновалась.

Ей не потребовалось много времени, чтобы заснуть, а я пролежал без сна несколько часов. В конце концов, выскользнув из постели, подошел к окну и уставился на океан, за которым наблюдал в течение длительного времени. Сожаление не было полезным чувством, но ты не можешь изменить прошлое.

Я снова повернулся к кровати: Лили лежала, свернувшись калачиком под одеялом, из-под которого выглядывали только ее прекрасные волосы и умиротворенное лицо. Она крепко спала, но мне нужно было разбудить ее поскорее, чтобы та могла вернуться в свою комнату. За окном начало светать, и это означало лишь то, что скоро люди встанут, и будет слишком рискованно, если Лили все еще будет в моей комнате. Я должен был отправить ее в свою комнату немедленно, ради ее же безопасности, но у меня не хватило духу сделать это. Я не хотел, чтобы она ушла так скоро после того, что мы вытворяли.

— Черт, — пробормотал я.

До сих пор все, что мы с Лили делали, было рискованно, но невозможно отследить. Но то, что произошло сегодня ночью, может разрушить репутацию Лили и даже начать войну. Лишить Лили девственности было эгоистичным поступком. За эти годы я научился принимать разумные решения, которые были полезны для Фамильи, но сегодня я проигнорировал свой долг и обещание Луке.

Лили вздохнула во сне и повернулась, одеяла зашевелились вместе с ней, и на простынях появилось розовое пятно. Я закрыл глаза. Блядь. Это должно было произойти в ее первую брачную ночь, но Рокко Скудери никогда не отдаст мне Лили. Я всего лишь солдат. Уважаемый и благородный, но все же солдат. Несмотря на чувство вины за то, что лишил Лили девственности, я знал, что сделаю это снова. Мне так долго хотелось сделать ее своей, а это был единственный способ. По крайней мере теперь часть ее принадлежала мне, и она уже никогда не забудет нашу ночь вместе, но этого недостаточно. Не хочу, чтобы у Лили остались только воспоминания о нашей ночи до конца ее дней, я хотел напомнить ей об удовольствии, которое мог дать ей каждую ночь, хотел пробовать ее на вкус, вдыхать ее, чувствовать ее каждую гребаную ночь. Я хотел, чтобы она засыпала в моих объятиях и просыпалась рядом со мной. Я хотел сделать ее своей, чтобы все знали. Но сложно сделать это, не предав Луку и Фамилью. Лука относился ко мне как к брату. Но если бы я сделал это и пошел против Наряда, официально заявив права на Лили, ему пришлось бы убить меня, как бешеную собаку, ради блага Фамильи.