Наконец, я забралась на второй этаж и стала звать брата. Мальчик выбежал из комнаты и побежал ко мне, но прямо перед ним из стены выпало окно и упало на почти сгоревший деревянный пол. Не выдержав такого веса, пол проломился, и образовалась огромная дыра, в которую наступил Джексон. Я молниеносно протянула руки, пытаясь поймать братишку, но мне не хватило скорости.
Из горла вырвался истошный, нечеловеческий вопль, слезы заволокли глаза. Внутри образовалась черная дыра, я сжала футболку на груди и кричала, не в силах вытерпеть боли. Это моя вина, я не смогла спасти его. Он был таким маленьким — вся жизнь впереди, свои победы и поражения, а теперь Джексон никогда не сможет пережить этого.
Виски сдавило, я постоянно кашляла, вдыхая сумасшедшее количество дыма. Через секунду я почувствовала, что теряю сознание.
— Нина! Господи, что с тобой такое? — внутри черепной коробки прозвучал перепуганный голос мамы. Но она была внизу — я точно это помнила.
Сильно зажмурившись, я распахнула глаза и узрела перед собой растерянное и обеспокоенное мамино лицо. Рядом сидел Джексон и непонимающе смотрел на нас. Солнце ярко светило из окна, все было тихо и спокойно — даже не верилось, что секунду назад был пожар.
Охватившее чувство радости вытеснило все вопросы, и я крепко обняла маму и брата, плача у них на плечах.
— Дорогая, что произошло? — мама отстранила меня от себя и заглянула в глаза.
Теперь я понимала, что вела себя крайне странно — не представляю, каково было им видеть меня такую. Голова гудела от напряжения — мне захотелось потереть виски, но я побоялась испугать маму этим жестом. Произошедшее было таким реальным — сейчас переключиться в действительно реальный мир казалось почти невозможным.
— Я не знаю, мам. Мне показалось, что… — в затылок резко ударила волна жгучей боли, и мне пришлось замолчать, опустив веки. Перед глазами в темноте что-то вспыхнуло ярким желтым сиянием, а внутри будто промелькнуло смазанное пятно, похожее на человека.
Я заставила себя подняться, сказав маме, что болит голова, и пошла к себе. У меня не было слов и сил, чтобы объяснить, что произошло. К тому же, сама себе объяснить произошедшее я тоже не могла.
В моей комнате всегда было свежо и чувствовался легкий запах ландышей. Помещение было небольшим, но выглядело достаточно просторным из-за белых обоев. Напротив входа находилась уютная лоджия, возле которой стояло деревянное сооружение — сверху я положила матрас и плед, а также набросала много разных подушек. Получилось очень мягкое и приятное место, где можно было наблюдать за людьми и природой, писать стихи, а осенью пить горячий чай или какао, укутавшись в еще один плед. Это место было моим любимым. Все, что могла, я оформила в нежно-голубом цвете с оттенком фиолетового: полки, уставленные книгами, ковер на полу, резное зеркало в полный рост, прикроватную тумбочку. Односпальная кровать с фантастически-мягким матрасом, заправленная нежно-голубым покрывалом, стояла у стены так, чтобы утром солнечные лучи не мешали спать. Обычный белый стол был почти пустым: на нем лежали лишь пара тетрадей, ноутбук и всякие канцелярские принадлежности — а рядом, естественно, стоял стул, предназначенный для работы за компьютером. Часть стены была обклеена разными стикерами и бумажками, на которых я записывала стихи и разные фразы. Напротив стола расположились вешалка для одежды и шкаф. В нем на нижних отделениях стояла обувь, посередине висела верхняя одежда, а чуть выше хранились всякие учебники и подобные вещи. Странная система, но мне так удобно. На вешалке висело все, что я носила куда бы то ни было, и рядом зеркало, чтобы оценить выбранный наряд «не отходя от кассы».
Странное видение отняло огромное количество энергии, поэтому я моментально улеглась спать. Мне часто снились сны, но в этот раз не было ничего.
Меня разбудил телефонный звонок от Лоры. Спросонья я не поняла, откуда идет звук, пока в комнату не вошла мама и не подала телефон.
— Да?
— Я заеду за тобой в восемь. Все же в силе? — поинтересовалась Лора.
Я посмотрела на маму, которая точно слышала, что спросила подруга. Она кивнула, и я ответила Лоре положительно. На этом разговор закончился, хотя обычно мы говорили по часу и даже дольше.
Поднявшись с кровати, я потянулась и посмотрела на маму. За окном уже вечерело — значит, я проспала больше, чем думала. Часы на телефоне показывали почти шесть — папа вот-вот вернется с работы, а я даже не помогла приготовить ужин.
— Мама, прости, что не помогла. Папа уже дома?
— Ничего, главное, что отдохнула. Ты можешь помочь с соусом для пасты, — ее лицо озарила добрая улыбка. — Папы еще нет, он заедет за продуктами.
Вечер прошел в тишине и спокойствии. Я помогла приготовить ужин, папа вернулся с работы, и мы все вместе поели. Меня немного напрягало изможденное лицо папы, но он избегал моего взгляда, а мама делала вид, что ничего не замечает. Я не хотела ничего спрашивать при Джексоне, поэтому отложила этот разговор.
Нужно было собираться в «Ультрафиолет», поэтому я поблагодарила маму и пошла в комнату, потому что со стола убирать было не нужно — с самого раннего возраста мы с мамой всегда готовили, а папа мыл посуду.
Среди кучи вещей я нашла черное обтягивающее платье с V-образным вырезом. Оно доходило до середины колен, а вдоль разреза на левой ноге переплеталась золотистая лента. В сочетании с босоножками на не очень высоком каблуке и высоким хвостом всё это смотрелось просто великолепно. Макияж я решила сделать неброским, чтобы основное внимание досталось платью, но без стрелок на глаза не обошлось.
За окном мелькнул свет фар, а потом раздался гудок, возвещающий о приезде Лоры. Быстро попрощавшись с домочадцами, я выбежала на улицу и вдохнула прохладный вечерний воздух. Было еще не темно, но на горизонте исчезали последние лучи закатного солнца. Ветра не чувствовалось совсем, поэтому я не опасалась замерзнуть и не стала брать ничего из дополнительной одежды.
Лора была одета в такое же платье, как у меня, но белого цвета, а волосы песочного оттенка завила в шикарные пышные локоны. Подруга выглядела прекрасно, и я сказала ей об этом, получив в ответ такой же комплимент.
Ехать было недалеко, поэтому за выбор музыки сражения не было — тем более, мы ехали в бар с танцполом, на котором можно и потанцевать, и музыку послушать. У меня поднялось настроение — я буквально предвкушала предстоящий вечер и даже думать забыла о произошедшем «пожаре». Сейчас нужно было расслабиться и получать максимальное удовольствие. Последний год в школе должен стать запоминающимся, чтобы было, что вспомнить через несколько лет.
Мы прибыли на место назначения и поспешили внутрь. «Ультрафиолет» был так похож на клуб, что я не понимала, почему его называют просто кафе-бар. Повсюду прожекторы, дым, оглушающая музыка и толпа людей, качающихся в танце. Запах алкоголя сшибал с ног и манил скорее присоединиться к другим, выпив чего-нибудь. Так я и поступила. Лора заказала виски с колой, а я водку с ананасовым соком. На сегодня это был первый и последний напиток — иначе я не смогу себя контролировать. А вот подруга следом выпила еще стакан. Что же, ее выбор — я не вправе ей что-то говорить.
Заиграла клевая песня, и я пошла на танцпол. Алкоголь придавал смелости, поэтому я без стеснения стала покачиваться в ритм мелодии. Прожекторы сопровождали музыку, поэтому «Ультрафиолет» всегда поражал каждого, кто сюда заходил, ведь все выглядело дорого и эффектно — а снаружи, казалось бы, просто забегаловка. Возможно, это нелегально, но всем плевать.
Вокруг танцевали люди — пьяные девушки и парни терлись об меня, а я не противилась, привыкнув к такому вниманию. Почему-то именно когда я пила, всем не терпелось пометить меня своим запахом. Легкое прикосновение к плечу остановило меня — слишком неожиданное и нежное по сравнению с этим лапаньем. Я развернулась, не подавая виду, что удивлена, пока не увидела стоящего передо мной Адама. Мелодия сменилась, но была такой же танцевальной и быстрой. При обычных обстоятельствах я бы смутилась, но не сейчас, воздействие алкоголя дало о себе знать. Губы парня изогнулись в прекрасной милой улыбке, и я улыбнулась в ответ. Это становилось фишкой.
