Пока он вертел головой в разные стороны, любуясь оживающим в утренние, еще нежаркие часы городом, их процессия неспешно продвигалась к центральной площади, а один из братьев Барнс поскакал куда-то вперед, получив тихое распоряжение от Далласа. Текс заметил, что кое с кем из горожан Ричард приветливо здоровался, приподнимая шляпу и обменивался парой фраз — в основном, это были лавочники и держатели салунов, выбравшиеся на улицу зазывать к себе клиентов.

Когда перед ними возникла вывеска очередного заведения в виде красной маски с прорезями для глаз и рта, Текс едва не проехал дальше, не заметив, что Даллас завернул к коновязи и спешился. Но его окликнули, и вся компания втянулась в гостеприимно раскрытые им навстречу створки дверей и заняла большой овальный стол по левую сторону от входа.

***

— О, кого я вижу, сколько лет, сколько зим! — радостно поприветствовал Ричарда хозяин салуна, высокий и плотный бета, пахнущий весьма приятно какой-то пряной приправой. — Добро пожаловать, а-мистер Даллас! Добро пожаловать всем вам, господа! Эй, Джони, тащи сюда картошку-фри и соус, и лимонада кувшин! — крикнул он кому-то, а сам завис перед гостями с радушной улыбкой на безбородом кругленьком лице, в готовности принять их заказ.

— Полагаю, картофель с соусом и сладкую водицу вы предлагаете нам только ради шутки, дядюшка Фло? — Даллас шутливо поднял брови и повел рукой, решительно отвергая бумажное меню, напечатанное по-французски, протянутое ему услужливым юным омежкой в длинном кремовом фартуке и белоснежной рубахе, кокетливо расстегнутой до третьей пуговицы:

— Ни за что не поверю, что вы за столь короткий срок позабыли вкусы ваших любимых клиентов.

— О-ля-ля, что вы, как можно, месье Даллас! — еще шире заулыбался бета, на сей раз придав речи нарочито галльский колорит, и даже фамилию Ричарда произнес с ударением на последний слог. Он слегка прикрыл пухлые веки, точно школьник, отвечающий урок, и принялся перечислять:

— На антрез — мидии, самые крупные, тушеные с белым вином и чесноком, и еще тартинки с тунцом, слегка поджаренные; на первое суп из крабов; четыре филе-миньон, средней прожарки, это для господ Барнс, и лично для вас -миссисипская фаршированная форель в кляре, по моему особому рецепту… Все верно, месье Даллас, я ни в чем не ошибся?

— Ни в одном слоге, дядюшка Фло, я всегда говорил, что память у вас лучше, чем у моего учителя математики… А что вы предложите молодому месье, который сегодня посетил вас впервые? — Ричард перевел взгляд на Текса и улыбнулся мужу, предлагая до поры-до времени не выдавать себя и сыграть в любимую игру тавернеро — «угадай желание клиента».

— О-ооо… — Фло понимающе прищурился и покачал головой, давая понять, что осознает серьезность и сложность задачи. — Я вижу, что молодой месье впервые ступил на благословенные земли Луизианы, и ему лишь предстоит познать все местные удовольствия.

Он слегка потянул носом, словно дегустируя яркий сливовый аромат юноши, улыбнулся еще хитрее и проговорил:

— Если позволите, на антрез я предложил бы те же мидии и запеченные артишоки, на первое — луковый суп с мадерой и сырными тостами, ну, а в качестве основного блюда — воздушные бараньи котлеты со спаржей…

Ричард слегка кивнул, определенно одобряя выбор Фло, но ничего не сказал вслух, не желая мешать Тексу принять решение — согласиться ли на все названное или вволю покапризничать, как и следовало омеге в медовый месяц.

Из всего, что назвал местный тавернеро, Текс понял лишь про бараньи котлеты и ощутил, как его живот тут же жалобно квакнул от голода, а рот наполнился слюной. Несколько галет, в спешке перехваченные им после пробуждения, даже на завтрак не тянули, а тут ему предлагали отведать уже целый обед, да какой!

— Не знаю, что еще за «лидии и ар-ти-шоты», но вы так вкусно расписали все это, что я, пожалуй, соглашусь. Только можно мне еще и вот того жареного, которое с лимонадом? Ну пожаааалуйста! — Сойер просительно взглянул на Далласа и изобразил что-то вроде омежьего каприза, как его любили пародировать уличные кривляки: выпятил губы и захлопал длинными ресницами и сложил руки в жесте, похожем на молитвенный. Ну разве мог Ричард устоять?

Минуту спустя симпатичный омега в плотном фартуке принес и поставил перед ним запотевший кувшин холодного напитка с кусочками каких-то золотистых фруктов и листиками мяты, и целую деревянную миску горячих брусочков ярко-желтого цвета. К ним так же полагался соус в отдельной чашке — прямо как к мексиканским начос или чуррос, с которыми ковбой был знаком куда лучше, чем с изысками французской кухни. Жареная в кипящем масле картошка показалась ему намного вкуснее сухих чипсов из кукурузной муки, и он не заметил, как слопал большую часть угощения практически в одиночку. Братья Барнс только посмеивались над разыгравшимся аппетитом юного ранчеро, ну, а Даллас, тоже с улыбкой наблюдавший за ним, был, кажется, погружен в какие-то свои мысли или воспоминания.

Фло расстарался на славу: вскоре Текса Сойера ожидали новые гастрономические открытия в виде сваренных в ароматном бульоне моллюсков, чье плотное желтоватое мясо ощутимо пахло морем, а опустевшие створки отливали необычайными красками (1). Артишоки, запеченные в масле, напомнили ему плоды калифорнийской колючки (2), которые похожим образом готовил папа о-Чикао в его далеком детстве, ну, а луковый суп с мадерой и сырной корочкой покорил его с первой же ложки. И, когда дело дошло до бараньих котлет, Текс уже всерьез подумывал, не расстегнуть ли ему втихоря ремень на джинсах…

— Ох… жаль, что с нами нет Ньюби, он бы точно душу в заклад отдал за то, чтобы научиться такой стряпне… — сыто развалившись на стуле, Сойер вытер губы и пальцы салфеткой из тонкой бумазеи, и ощутил, что после такого роскошного пира его так и тянет сладко вздремнуть часок-другой где-нибудь в тенечке.

Что его еще удивляло, так это смена погоды — если они садились на пароход, отряхивая мокрый снег с курток и кутаясь в пончо, то здесь словно бы царило вечное лето, только в отличие от Техаса, совсем не засушливое. Влаги тут было так много, что деревья обзаводились длинными бородами из сизого мха (3), а трава и листья радовали глаз густой сочной зеленью, какая бывает в прерии лишь ранней весной или после редких обильных дождей. Здесь же туманы от реки и близкое дыхание океана наполняли воздух не только новыми и яркими запахами, но и ощущением, что его можно попросту пить…

Даллас бросил на мужа испытующий взгляд и убедился, что кулинарные шедевры Фло сделали свое дело: Текс напоминал довольного кота, в одиночку выдувшего целую чашку сливок, да еще вдобавок утянувшего пару котлет, и разлегся на стуле в наглой манере домашнего божества. Не хватало только пушистого хвоста да громогласного мурлыканья…

— А ты не хочешь послать весточку родным? На длинное письмо тебя вряд ли хватит, мой дорогой, но зато у Фло найдутся почтовые открытки на любой вкус. Думаю, Ньюби будет приятно получить каких-нибудь воркующих голубков, а тесть наверняка оценит английскую псовую охоту.

Фло, как человек опытный, и к тому же знакомый с Ричардом Далласом не первый год, немедленно материализовался поблизости и, сладко улыбаясь, водрузил на стол кофейник с только что сваренным кофе и посеребренное блюдо с маленькими воздушными пирожными-суфле:

— Комплимент от заведения, для моего самого давнего и любимого клиента! Прикажете еще подать «гавану» и коньяк, месье Даллас? Я как раз недавно пополнил погребок, выбор у меня теперь не хуже, чем в самом Париже у Тальбо!

— Тальбо тебе и в подметки не годится, Фло, — ответил Даллас без тени усмешки, зная, что любезный тавернеро весьма чувствителен к ответной любезности и похвалам, пусть даже преувеличенным. — Устрицы и луковый суп у него неплохи, но ему никогда не приготовить такого краба и таких котлет! Не говоря уж о твоем знаменитом горячем шоколаде…

Бета встрепенулся — намек был более чем прозрачен — и сейчас же подхватил мяч, пущенный альфаэро: