За все остальное отвечала компьютерная система. Она развернула установки панелями к солнцу. На экране высветилась надпись, сообщающая, что процесс запуска электростанции прошел удачно.

Артем восхищенно наблюдал за тем, как отражающая поверхность заиграла бликами. Из-за этого стало темновато, так как панели поглощали значительную часть солнечных лучей.

— На этом моя работа закончена, — Буров вытер пот со лба. В диспетчерской было немного жарко. — Теперь я дождусь сменщика и пойду чайка попью. Хочешь со мной?

— В другой раз, — вежливо отказался Новиков и вышел из диспетчерской.

Он торопливо спустился по металлической лестнице. Некогда полное народу помещение опустело. Было слышно тихое жужжание солнечных батарей и аккумуляторов: автоматическая система перевела их в режим накопления энергии. По силовому кабелю, проложенному под полом, электричество шло к гудящим трансформаторам, откуда система сама равномерно распределяла энергию между двигателями Гелиоса и самим городом.

Новиков быстрым шагом пересек помещение. Он десятки раз видел, как Буров запускал солнечную электростанцию, но каждый раз пребывал под сильным впечатлением. К тому же, ему нравилась эта работа, ведь Артем чувствовал себя на своем месте. Как ни странно, но только здесь он понимал, в чем же смысл его жизни.

Он вышел из здания и шагнул на вымощенную камнем дорожку. В лицо подул приятный прохладный ветерок. Новиков направился к небольшому парку с фонтанчиком, откуда почти каждый день наблюдал за рассветом. Ему надо было еще раз обо всем подумать, прежде чем отправиться к старейшине за советом.

В парке, как всегда, никого не было. Рабочие электростанции предпочитали проводить утренние часы в барах или теплых постелях. Им опять предстояло отработать ночную смену: она начиналась после захода солнца и длилась до самого рассвета. А потом снова отдых. И так каждый день.

Артем обошел фонтанчик и направился к перилам. Он облокотился на них и посмотрел вниз: под Гелиосом проплывали сероватые, как ему казалось, похожие на взбитые сливки облака. И отсюда можно было отчетливо услышать гул работающих двигателей, позволяющих городу парить по бескрайнему воздушному океану.

Почему-то Новикову вспомнилось детство, а вместе с тем на него накатила волна грусти и тоски. Родители часто приводили его в парк, именно сюда. Артем рассказывал им, как однажды наберется храбрости и отправится в путешествие, ведь никто и никогда не видел землю за постоянно скрывающими ее облаками.

И сегодня парень пришел сюда не для того, чтобы предаваться детским воспоминаниям. Он собирался совершить то самое приключение, о котором так долго мечтал. Отправиться вниз, за облака, в память о родителях. Они всегда говорили ему, что не стоит бояться своих желаний.

«Ради вас я это сделаю», — подумал Новиков.

Он резко оттолкнулся от перил и уверенно зашагал в сторону высокой башни, построенной в центре Гелиоса. В ней жил старейшина, являющийся еще и мэром. Артем собирался попросить разрешения воспользоваться аэростатом и посоветоваться с самым мудрым человеком в городе. А еще попрощаться, ведь после смерти родителей Новикова Владимир заботился о нем, как о собственном сыне.

Парень чувствовал странное волнение каждый раз, когда представлял, что же найдет там, далеко внизу: его сердце замирало, перехватывало дыхание, и в руках ощущалась непривычная слабость. Ему хотелось сорваться с места, ведь, казалось, кровь в венах бурлила, а ноги сами несли куда-то как заведенные.

Вот и сейчас Артем испытывал нечто подобное. Он шел к высокой башне, где должен был поговорить с человеком, которого давно знает. Но в этот раз ноги стали тяжелыми, а от былой храбрости почти не осталось следа. И сердце больше не замирало, напротив, оно колотилось в груди с удвоенной силой, отчеканивая безумный ритм.

В башне его встретил ассистент, который угостил старого знакомого крепким, на вкус горьковатым чаем, а сам пошел сообщить старейшине о прибытии гостя. И, как назло, решимость Новикова заметно ослабла: теперь ему самому казалось, что идея отправиться вниз — безумие и глупость. Он же действовал на эмоциях, ведь стоит ему вспомнить о родителях, посетить тот парк и вновь в голове всплывают ясные образы, как, будучи восьмилетним мальчишкой, Артем рассказывал о своих планах.

Незаметно для себя Новиков вновь расплакался, а когда осознал это, привычно вытер слезы рукавом рабочей куртки. И снова чувства взяли верх над разумом. Он скучал по нежным объятьям мамы, по «мужским разговорам» с отцом. Казалось, единственное, что напоминало о них, — та детская мечта. Артем просто чувствовал, нет, он точно знал, что если исполнит ее, то сможет снова увидеть своих родителей.

— Ты чего такой грустный? — по-отечески спросил старейшина, который сам вышел встретить гостя.

В зале ожидания было пустовато, ведь ранним утром почти весь город, кроме рабочих солнечных электростанций и механиков, обслуживающих двигатели, спал.

— Так, детские воспоминания перебираю, — мрачно ответил Артем, не поднимая глаз. Он сидел на скамейке и рассматривал пол.

— Что я тебе когда-то говорил? — своим могучим наставническим голосом поинтересовался Владимир.

— Они живы, пока мы храним о них воспоминания, — шмыгая носом, повторил Новиков слова старейшины, сказанные ему на похоронах родителей.

— Где? — серьезно уточнил старейшина.

— Я же все-таки не маленький! — возмутился Артем, резво вскочив на ноги.

Владимир глянул на него с упреком и настойчиво повторил:

— Где?

— В сердце, — сдался Новиков. — Пока там хранятся воспоминания о них, они живы.

Старейшина удовлетворенно кивнул и, семеня, направился к дверям личного кабинета. Новиков последовал за ним.

Они вошли в роскошное помещение, почти полностью заставленное мебелью; ее сделали лучшие столяры Гелиоса. На стенах висели фотографии в позолоченных рамках, где Владимир стоял в обнимку со многими влиятельными людьми города. И несколько дорогих картин, сотворенных именитыми мастерами живописи. В углу, возле окна, теснился широкий шкаф с разнообразными книгами.

— Что тебя привело ко мне в столь ранний час? — участливо спросил старейшина, присаживаясь в кресло.

— Я хочу… — Артем замолк, сомневаясь, была ли это хорошая идея — прийти сюда. Он боялся, что единственный человек, который ему не безразличен, может осмеять парня.

— Чего хочешь, сынок? — переспросил Владимир. Из кармана шелкового халата мужчина достал футляр, открыл его и надел на нос очки в темной металлической оправе.

— Мне нужен аэростат, — неуверенно забормотал Новиков, чувствуя, как вся решимость улетучивается. — Я хочу отправиться в путешествие.

Наступила неловкая тишина. Владимир растеряно посмотрел на юношу; в его серых глазах мелькнула тень сомнения; нижняя губа задрожала, словно он был чем-то напуган.

— Тебе нельзя туда, — через силу заговорил старейшина, трусливо поглядывая по сторонам.

Артем не понимал, чего же так сильно испугался мужчина.

— Почему?

— Тридцать лет назад мы собственными руками уничтожили наш мир, — дрожащим голосом забормотал он. — Произошла техногенная катастрофа. На полюсах растаяли ледники. Уровень воды в океанах поднялся до критической отметки, постепенно затапливая сушу. Никто не был готов к этому, но те, кто имел доступ к секретному проекту «Helios», выжили. Можно сказать, мы построили единственный город, призванный стать подобием ковчега из легенды о Ное.

— Мне родители рассказывали эту сказку!

— Не удивительно, — Владимир произнес это так, чтобы собеседник его не расслышал. Он встревожено глянул на юношу и заботливо прошептал: — Там, внизу, слишком опасно. Я боюсь, что ты можешь не вернуться.

— Я обязан, — встрепенулся Новиков. — Я обещал родителям перед тем, как они погибли.

— И что? Их уже не вернешь, а тебе еще жить и жить! — раздраженно проговорил старейшина, не понимая, почему юноша так упирается.

— Вы не понимаете. Для меня это важно! — Артем подошел к окну и посмотрел на четыре соединенные вместе солнечные панели, прикрепленные к башне толстой металлической балкой. — Отец говорил, что, если дал обещание — выполняй, даже если тот, кому пообещал… умер.