Год назад он воспротивился отцовской воле, удрал туда, где точно икать не будут - на проклятое болото. Изумительно красиво было оно - сияющие огромные цветы среди переливчатой травяной зелени. Сапфировые островки чистейшей воды, над ними - занавес лунного тумана. Алмазные сполохи бродячих огоньков. Он сын ювелира, смысл и цену игры красок понимал. Но вокруг болота - мёртвый лес. Даже дичь дальше сухих верхушек не летала. А он пробрался к самому зыбкому месту и между тремя бархатными кочками, как на трон, уселся. Покачивалась исполинская колыбель, и то ли грезил он, то ли в мыслях плутал. Потом батюшка объяснил Наруту, что его чудные видения - отравление болотным воздухом.
- О чём думаешь, Нарут? - хрустально звеня, спросил звёздный хор.
- Не хочу домой возвращаться. Надоело всё ...
- Надоело - не возвращайся ... - вкрадчиво прошептали венчики цветов.
- Искать же пойдут. От батюшки не скроешься.
- Спрячься ... - выдохнула маслянистая гладь воды и пошла морщинами, будто сочувственно принахмурилась.
- Эх, было бы где спрятаться, и думать бы не стал.
- К Хозяйке обратись, - просвистел ночной ветер-смутьян. - Здесь она ...
Почувствовал юноша, что невидимые ладони ласково касаются кудрей, а жаркие губы пьют его дыхание.
Глава вторая
Ирма и Дежка короба, полные грибков, домой несли. Весело мяли цепенеющую осеннюю траву высокие кожаные сапоги. Хоть и устали девушки, но хохотали на весь лес. А он осыпал счастливую юность золотыми монетами, подхватывал звонкие голоса и прятал в высоких кронах. Вот и ключик среди позеленелой бронзы валунов. Отдохнуть можно. Достали домашние подорожники: коврижки да яблоки. Выбрали, которые порумянее, медовую корочку со сладкого хлеба отломили. Духам угощение. Спасибо за лесную удачу, за лёгкую дорогу, за душистую холодную водицу!
- Ирма, тебе Нарут люб? - спросила подружка. Голос лёгкий и беспечный, а вот глаза печальные.
- Мне никто не люб! - что-то слишком быстро ответила девушка. Стала яблоко разглядывать, показывая, что нет ничего важнее, с какой стороны в блестящий налитой плод острые белые зубы вонзить.
- Говорили, что испортил его болотный воздух, - осторожно начала Дежка.
- И не надоело тебе дурёх слушать? - отчего-то обозлилась Ирма. - Хуже старухи. Нужно узнать свежие сплетни - у Дежки спросите.
- Ты же подруга мне ... - в голосе девушки зазвенели слёзы. - Кабы сговор только счастье сулил, стала бы я о тебе переживать.
- Нечего переживать, - Ирма хрупнула яблоком, помолчала и застенчиво добавила: - Хорошо всё у нас. Куда ни посмотрю - Нарут перед глазами. Вчера бусы лазурные подарил. Носи, говорит, сердечко моё ...
Дежка завистливо вздохнула, но потом с заботливой опаской сказала:
- Ты бы свою мать поворожить попросила ... Правда, болтают много о нём.
- Мамоньке до нашей любви что снега на вершине Горы, - обидчиво ответила девушка. - Живи, дочка, радуйся ... Только это и услышала.
- Так, стало быть, ты спрашивала её о Наруте? - оживилась Дежка. - Значит, сама чуешь ...
- Да что я чуять-то должна? - повысила голос Ирма. - Почему вокруг да около ходишь? Говори прямо, в чём дело. Ну же!
- Хозяйкин избранник он ...
- Хо-о-озяйкин? - потрясённо протянула Нарутова невеста. - Хозяйкин, значит. Уж не сама ли она это тебе сказала?
Девушка сердито толкнула ногой короб с грибами. Кувыркнулись чрез край крепенькие шляпки, рассыпались по траве. Так и Ирмино хорошее настроение рассыпалось, обидчивым удивлением на душу легло.
- Хочешь - верь, хочешь - нет, - зачастила Дежка. - Только в прошлом году поссорился он с отцом, на Ледащее болото убежал. Там и нашли его. Работник ювелира первый увидел, что Нарут с девкой среди топи целуется. Она вся сверкала, как монисто. Вскрикнул тот работник, девка прозрачной стала и исчезла. Нарут как помешанный три дня был, еле выходили. Назад его поволокли - ядовитая ящерица откуда ни возьмись выскочила. И прямо на грудь к мужику, который парня тащил. Твоя мать ему зелье готовила и отчитывала. Но не спасла. Сказала, что это Хозяйкин гнев.
- Дурацкие выдумки. Зачем Нарут Хозяйке? Она же старая, как Гора-защитница ... Как весь Благословленный край. Почему мне лента со двора ювелира досталась? Почему не Хозяйке? Эй, Хозяйка, попробуй, сними с меня ленту-то!
Девушка захохотала, но не весело и беззаботно, а яростно, сверкая серыми глазами, рассерженно багровея.
Дежка испуганно за грудь схватилась, да нет амулетов, отдала она их за спасение сестры. Взмолилась:
- Ирма, перестань! Тебе хорошо, твоя мать - Хранительница. Защитит. А мне каково? И так уж ...
Подруга и сама испугалась. Склонила голову, повинилась. Примет ли Край её покаяние? Мамонька-то веником разок-другой огреет, это точно. Но отчитает нечаянную беду. На минуту Ирма забыла о цене слова, расчувствовалась. Больше не будет.
Загомонили вдруг листья, ветер травяные пожелтелые вихры взъерошил.
Солнце будто тучей румяный бок прикрыло.
Зябко стало.
