А под занавес на сцену выходят эндорфины – они отвечают за блаженство и желание его повторить. Кроме того, эндорфины повышают наш болевой порог. На пике сексуального возбуждения наша болевая чувствительность уменьшается вдвое – не потому ли изобрели зажимы для сосков? Когда вы возбуждены и находитесь под действием собственного мозгового героина, боль не только становится менее ощутимой, но каким-то образом перекликается с удовольствием, поскольку их циклы тесно связаны между собой. Если же вас интересуют такие темы, как анальный секс или фут-фетишизм, то знайте: в прямой кишке ощущения возникают по тому же принципу, что и в гениталиях, а область мозга, улавливающая ощущения, идущие от половых органов, находится совсем рядом с областью, отвечающей за пальцы ступни. Хорошенько простимулируйте любую область ступни – и вы почувствуете, как отзовется отдел мозга, отвечающий за ощущения, идущие от гениталий. Нейронные сети груди и гениталий также имеют общие участки – это объясняет, почему некоторым женщинам для достижения оргазма достаточно одной стимуляции сосков. Ну, разве человеческий мозг не великолепен? Ко всему прочему обнаруживается все больше свидетельств тому, что сексуальное наслаждение еще и включает эндоканнабиноидную систему – нашу внутреннюю фабрику каннабиса.

Оргазм – штука полезная. Он продлевает жизнь, стимулирует сердечно-сосудистую систему, помогает предотвратить эндометриоз, а если правильно выбрать момент – способствует зачатию и благополучной беременности.

Если вначале сексуальным наслаждением управляет дофамин, то во втором акте главная роль достается эндорфинам, достигающим крещендо в момент оргазма. Окситоцин и дофамин – «крупные игроки» в деле доведения нас до оргазма, однако сам оргазм обязан своими умопомрачительными эффектами тройственному союзу «окси», эндорфинов и фенилэтиламина – галлюцино-геноподобного химического вещества, которое заставляет вас во время оргазма «улетать в астрал». При оргазме психоделические ощущения выхода из собственного тела, смех, слезы и переход от одного к другому – это нормально и естественно.

Окситоцин помогает вам не только ощущать партнера, но также позволяет расслабиться, довериться ему и чувствовать себя спокойно и надежно вплоть до оргазма. На пике оргазма окситоцин вызывает маточные сокращения, которые позволяют «засасывать» сперму. Кроме того, он порождает невероятно сильные ощущения открытости, доверия и близости. Остаточный эффект окситоцина длится у женщин еще от одной до пяти минут после оргазма.

После наступления оргазма серотонин достигает максимального уровня, и вы чувствуете себя счастливой, расслабленной и удовлетворенной. У некоторых женщин после оргазма запускается отрицательная обратная связь – секреция пролактина заставляет их ощущать вялость, сонливость и часто – значительное снижение влечения. Однако у большей части женщин сексуальное наслаждение вызывает лишь одну мысль: хочу еще. Большие количества дофамина, норадреналина и тестостерона продолжают вызывать сексуальное влечение. А окситоцин повышает тактильную чувствительность, и жажда тесных объятий может спровоцировать еще один тестостероновый цикл.

Лаборатория Барри Комисарука в Ратгерском университете на севере Нью-Джерси – крупнейший в мире центр по исследованию оргазма. Здесь мужчин и женщин фиксируют в аппаратах МРТ, надев им на голову специальную сетку. Их мозговое кровоснабжение замеряют в то время, как они получают оргазм или доводят себя до него самостоятельно. Эта лаборатория годами занимается исследованием факторов, необходимых для достижения оргазма, включая наблюдения за женщинами, способными довести себя до оргазма при помощи одних эротических фантазий, и за способностью оргазмировать у людей с травмами позвоночника. (Способность эта сохраняется – если не поврежден блуждающий нерв, связывающий мозг с гениталиями.)

Сегодня в лаборатории пытаются определить, в чем именно состоит разница между самостимулированием и стимулированием партнером. Большинство из нас сразу согласятся, что оргазм в этих двух случаях получается качественно разный, особенно в эмоциональном аспекте. Вопрос: различается ли он физиологически? Предварительные результаты свидетельствуют, что да.

Во время оргазма мозг омывается потоком насыщенной кислородом и питательными веществами крови. Перед достижением оргазма в мозговом кровообращении происходит ряд перемен. Сначала активизируется соматосенсорная кора – часть мозга, отвечающая за составление карты телесных ощущений. Затем уменьшается приток крови к лобной коре. Это необходимо, поскольку, чтобы машина поехала, надо убрать ногу с педали тормоза: вмешательство лобной коры остановит весь процесс. Вскоре активизируется вторичная соматосенсорная кора, которая добавляет в ваши физические ощущения эмоциональную изюминку. Потом кровоснабжение усиливается в миндалинах, вашем эмоциональном центре, а потом – в той части гипоталамуса, что отвечает за выделение окситоцина.

Последний фрагмент пазла – дофаминовая система вознаграждения, которая заставляет вас стремиться к удовольствию и эйфории. Решающий толчок к оргазму – дело именно этой области мозга. Дофамин не только помогает вам хорошенько сосредоточиться на вашем призе, но и помечает его как салиентный. Поэтому не удивляйтесь, если парень, в которого вы были лишь слегка влюблены, резко вырастет в ваших глазах после «большого О». Прилив дофамина понижает порог чувствительности, чтобы ощущения стали острее, а мозг стремился к большему удовольствию. Признавайтесь, у кого были множественные оргазмы? (Чтобы узнать о сексуальном наслаждении больше, читайте главу о сексе.)

Любовная химия со временем меняется – в течение 6–18 месяцев романтическое увлечение начинает ослабевать, медленно вытесняясь привязанностью. «Старая любовь» куда спокойнее – ладони уже не потеют, а живот не скручивает, спасибо снизившемуся уровню дофамина, норадреналина и фенилэтиламина. Снижение дофамина, как мы помним, означает повышение серотонина. Система вознаграждения уже не палит из всех орудий, лобные доли мозга работают на полную катушку, уровень серотонина нормализуется – и рациональное мышление благополучно подавляет эмоциональный «путч». Исследование, в котором уровень серотонина у пациентов с ОКР сравнивали с уровнем серотонина у влюбленных, показало, что гормональный уровень в конце концов приходит в норму на той стадии привязанности, когда вы перестаете безумно зацикливаться на своем любовнике. Меньше дофамина – меньше тестостерона, – причем и у вас, и у вашего партнера. В результате уровень вожделения значительно падает. У мужичин, находящихся в отношениях с партнершей больше года, уровень тестостерона ниже, чем у тех, кто встречается только шесть месяцев.

Вспомним проблему выбора – «домашний или дикий?». У «дикого» мужчины за счет повышенного уровня тестостерона стремление к привязанности часто бывает снижено. Супермачо может отлично подойти на роль кратковременного любовника, передать вашему потомку первоклассные гены, но вот менять подгузники – не в его натуре. Птицы, которым вводят большую дозу тестостерона, бросают свои гнезда. Мужчина с низким уровнем тестостерона, может быть, не сразит вас наповал своим суровым подбородком, но из него, возможно, получится отличный отец и верный муж. Еще одна деталь: в период выхаживания потомства низкий уровень тестостерона помогает отцам сосредоточиться на своих малышах. Таким образом, отцовство теоретически способно превратить «дикого» мужчину в «домашнего». Отцы с низким уровнем тестостерона внимательнее относятся к детям – но родительские подвиги могут снизить уровень мужского тестостерона.

Длительную привязанность иногда называют любовью-дружбой. Присущие ей близость и доверительность дарят нам чувство комфорта, благополучия, умиротворения и даже снижают нашу восприимчивость к боли – ведь окситоцин и эндорфины все еще в деле.