Julie Holland

MOODY BITCHES

Copyright © 2015 by Julie Holland

© Издание на русском языке, перевод на русский язык, оформление. Издательство «Синдбад», 2019.

Современная женщина слишком много работает и слишком мало отдыхает. Мы изводим себя тревогой, расстраиваемся и выгораем. Работа, семья и сотни френдов в интернете съедают все наши жизненные ресурсы – неудивительно, что настроение и либидо у нас ниже плинтуса. Нам стыдно плохо себя чувствовать – ведь мы обязаны сворачивать горы. Мы пытаемся быть идеальными и даже делаем вид, что у нас это получается без особых усилий. Однако женщина – не застывшая картинка. Природа создала нас непостоянными, изменчивыми и да – капризными. Все женщины – капризные стервы, и в этом наша сила, а не слабость.

Эволюция сделала нас такими неспроста. Гормональные колебания – основа нашей восприимчивости, залог гибкости в непостоянном мире. Несгибаемость не способствует выживанию. Закон природы гласит: приспосабливайся или погибни. Понимание того, как функционируют наши мозг и тело, позволит нам обрести мудрость и душевный покой. Ведь на самом деле «женские капризы» – чувствительность, ранимость, а иногда и мучительная неудовлетворенность – наш природный источник силы.

Мы привыкли слышать прямо противоположное. С раннего детства нам внушают, что проявлять эмоциональность – плохо. Нас учат извиняться за слезы, подавлять гнев и бояться, что нас назовут истеричками. Требования, которые современный мир постоянно предъявляет к женщине, противоречат ее природе – в этом кроются причины многих наших недомоганий. Однако выход есть.

«Капризные стервы» – это сценарий, следуя которому мы сможем управлять своими чувствами – а значит, и жизнью. Лучше владеть собой нам поможет вековая мудрость в сочетании с достижениями науки. А зная, как устроено наше тело и как современные медикаменты могут повредить этот тонкий механизм, мы сможем гораздо лучше заботиться о своем здоровье.

Женские гормоны пребывают в вечном движении – приливы и отливы месячного цикла, рост и убывание фертильности, непредсказуемые колебания в переходном возрасте и перименопаузе – в пору весны и осени репродуктивного периода. Только сравните это с мужскими гормонами, уровень которых остается неизменным на протяжении почти всей жизни! Гормональные колебания способствуют развитию эмпатии и интуиции, необходимых нам, чтобы понимать желания и потребности наших близких. Женская эмоциональность – норма, признак здоровья, а не болезни – и наше величайшее подспорье. Тем не менее каждая четвертая американка подавляет свои эмоции психотропными препаратами – и это приводит к гораздо более серьезным последствиям, чем мы думаем.

Мы всегда найдем чем заглушить стресс: едой, алкоголем, мобильником, интернетом. Каждое из этих средств сулит надежду: попробуй его, и жизнь наладится. Но симптоматическое лекарство никого еще не вылечило. А поскольку наши «болеутолители», как правило, искусственной природы, то и хватает их ненадолго. И мы вновь страдаем – из-за собственного тела и собственных желаний. Мы не в своей тарелке и дома, и на работе, нам трудно ладить с детьми и с родителями. Но мы пашем и пашем дальше, уверенные, что работа – лучшее средство от тоски и тревоги.

Мои пациентки, как и большинство женщин, хотят знать, что за лекарства они принимают и как те повлияют на их самочувствие. В этой книге я попытаюсь им ответить. Я буду предельно откровенна: признаюсь, какие препараты мне нравятся, а какие внушают опасения, расскажу о побочных эффектах, которые видела своими глазами (лишний вес, снижение либидо, потеря интереса к жизни), и о методах борьбы с ними. Мы поговорим начистоту, как наладить половую жизнь, как связаны между собой еда и настроение, о зацикленности на физических упражнениях или режиме сна, и, пожалуй, о самом главном – как «настроиться» на свое тело, чтобы обрести подлинную себя.

Когда двадцать лет назад я начала работать врачом, женщины, приходившие ко мне на прием, были растеряны и не понимали, что означают испытываемые ими симптомы. Они жаловались на трудности с засыпанием, на возбуждение или слезливость, растерянные, что не понимают, что с ними творится. Я объясняла, прописывала лекарства. Тогда приходилось буквально начинать с азов: бывало, по десять-пятнадцать минут от часовой консультации я успокаивала пациентку, что не стоит бояться препарата, который повлияет на химические процессы в ее мозгу.

Сегодня дамы приходят ко мне в полной уверенности, что им необходимы «лекарства от нервов» – ведь их пьют все вокруг. А мое дело только помочь им с выбором. Раньше мне жаловались: «Не могу понять, почему я не сплю до четырех часов ночи», «По утрам невозможно подняться, и делать ничего не хочется», «Все время хожу злая – сама не знаю почему». Сегодня все иначе: «В чем разница между велбутрином и эффексором?», «Как мне понять – у меня СДВ или ОКР?», «Мне нужно лекарство из той рекламы, где женщина на лошади скачет по берегу моря», «А правда, что вот это новое снотворное, где бабочка на коробочке, лучше золпидема?». И вы не представляете, как часто у меня спрашивают: «А чего бы мне еще такого попробовать?»

В 1980-х фармацевтические компании США начали рекламировать свой товар напрямую. В середине 1990-х, вскоре после того, как я открыла частную практику, регулирование в этой сфере ослабло. На экраны телевизоров и страницы журналов хлынули потоки рекламы, славящей все новые антидепрессанты и снотворные. В результате агрессивного маркетинга за десять лет потребление рецептурных психотропов выросло в Америке в три раза. К 2006 году, когда продажи антидепрессанта золофт принесли больше денег, чем стирального порошка «Тайд», мне стало ясно, что что-то в индустрии поменялось. Фармацевтические компании стали тратить миллиарды долларов на то, чтобы выдавать естественные человеческие переживания, такие как грусть или страх, за медицинские проблемы. Теперь они не разрабатывают лекарства – они создают больных. Проблема современной женщины кроется не в ее эмоциях, а в том, что ее принуждают заглушать их медикаментами.

Особенно пугают последние новости с фармакологического фронта. Абилифай, изначально разработанный для лечения шизофрении, уже проник на рынок антидепрессантов США, где стал бестселлером. Представляете? Самым прибыльным лекарством Америки стал антипсихотический препарат. Полное безумие, уверяю вас как психиатр. Медики говорят, что иное лекарство оказывается хуже болезни. Существуют лечебные средства (например, применяемые при химиотерапии), полезные в малых дозах, но высокотоксичные в больших. Есть сильнодействующие препараты, которые помогут больному с одним диагнозом, а больного с другим диагнозом – убьют. Особенно недопустимо выписывать антипсихотические препараты для лечения депрессии – учитывая риски таких необратимых побочных действий, как диабет или нарушение двигательных функций.

Американцы составляют 5 % населения планеты, однако потребляют половину производимых в мире лекарств (и 80 % производимых в мире болеутоляющих). Процент людей с официальными психиатрическими диагнозами меж тем постоянно растет. Что это: эпидемия психических заболеваний – или врачи слишком быстро хватаются за рецептурный бланк, вместо того чтобы предложить пациенту более сложное решение? Медицинские журналы сплошь заполнены одинаковой рекламой: информацией о новейших препаратах и о том, когда их назначать. Четыре из пяти рецептов на антидепрессанты в США выписаны даже не психиатром, а терапевтом, причем зачастую людям, у которых не диагностирована депрессия. Особенно беспокоит тот факт, что, согласно проведенным опросам, терапевты склонны переоценивать возможности антидепрессантов. Реклама промыла им мозги так же, как остальным американцам.