– Не бойся. В любом случае, вечером судья вернётся. С ним не так страшно будет. Видишь, как всё сложилось… И отец не может уйти со смены.

– Всё будет нормально. Главное, чтоб с Эриком ничего не случилось, – сказала я маме. Сама же думала о другом, но надо было её успокоить. Она и так переживала за Эрика.

Они уехали, а мы с Мартой принялись готовить ужин и печь печенье. Пока с ней пекли, все измазались в муке. Пришлось отмываться. Мне пришла идея лечь спать у Марты. Тогда точно не будет никаких приставаний со стороны судьи. Мы с ней могли полночи проболтать. Он же просто ждать устанет, когда спать уляжемся. И не посмеет зайти в комнату при Марте.

Марта обрадовалась намечавшейся посиделки. Она крутилась около меня, пока я убирала кухню. Как раз к этому времени вернулся судья. Поднялся к себе. Я хотела побыстрее со всем закончить и не столкнуться с ним на кухне, но не получилось.

– Киара, я уже молоко взяла. Ты идёшь? – позвала меня Марта. Тарелка выскользнула у меня из рук, разбиваясь на мелкие кусочки.

– Поднимайся, я сейчас, – берясь за совок и веник, ответила я.

– Конфету будешь? – услышала я голос судьи из гостиной.

– Буду, – согласилась Марта. – Она же шоколадная! Обожаю шоколад! Спасибо.

– Не за что. Спокойной ночи.

– А мы с Киарой будем всю ночь не спать. У нас с ней посиделки ночные, – похвасталась она.

– Хорошее дело, – сказал судья.

– Будем книжки читать и болтать, – мечтательно сказала она.

– Удачных посиделок.

– Спасибо за конфету, – ещё раз поблагодарила его Марта. Судья же уже зашёл на кухню.

– Приятный вид, – заметил он. Я сразу же выпрямилась. Он налил себе компот. Посмотрел на меня. – Ты всегда так замираешь, когда к тебе обращаются или это на меня такая особая реакция?

– На вас, – я выкинула осколки и убрала веник, стараясь сохранять спокойствие.

– Почему? Не молчи. От твоего ответа будет зависеть, как закончится сегодняшний вечер, – сказал он.

– Я вас боюсь, – быстро сказала я.

– Всё-таки страх, – лениво заметил он.

– А что может быть ещё? – я быстро посмотрела на него. Встретилась с его холодным взглядом и отвела глаза.

– От любви до похоти. Но оказался страх.

– Какая любовь? – от неожиданности я забыла о том, что его боялась. – Хотите сказать, что думали будто я влюблена в вас?

– Были такие мысли. Ты вчера ночью так мило во сне моё имя шептала, – он улыбнулся. Только его улыбка словно исказила черты лица, сделав их ещё более суровыми.

– Это были кошмары.

– А я уж подумал, что пора открывать счёт по разбитым девичьим сердцам. Никогда не получалось в чьи-то сны пробираться, кроме кошмаров, – он допил компот и перестал улыбаться. – Сегодня, как уложишь сестру, придёшь ко мне в комнату, – велел Ларс.

– Зачем?

– Закончим то, что начали вчера, – спокойно ответил он, смотря мне в глаза.

– Нет, – я отрицательно замотала головой.

– Мне самому за тобой прийти? Я ведь могу, но тогда вечер будет более… – он замялся, подбирая слово. – Тяжёлым для тебя. Не люблю за кем-то бегать.

– Кот предпочитает, чтоб мыши к нему сами приходили и в пасть забирались? Может и челюстями двигали? – спросила я, слишком сильно поражённая его наглостью.

– Ты не мышка, а я не кот, – он подошёл ко мне. Взял за подбородок, заставляя смотреть в глаза. – Но укушу, если мне придётся за тобой идти самому. – Он повернул мою голову и нашёл губами ухо. Я дёрнулась и тут же почувствовала его зубы. – Могу и сильнее. Поэтому придёшь сама.

Марта уснула быстро. Я и главу книги прочитать не успела, а она уже крепко спала. Мысли лихорадочно крутились в голове. Я пыталась найти выход, но не видела его. Хотелось верить, что Ларс не исполнит угрозы, но почему-то я не была в этом уверена. Не тот он был человек, чтоб бросать слова на ветер. Только разве такое возможно? Разве возможно, чтоб мужчина так себя вёл. Тем более тот, кто должен стоять на страже закона! Это же было неправильно, дико.

Каждый шаг давался с трудом. Такое ощущение, что я шла на казнь. Несколько минут ушло, чтоб собраться с духом и постучать в прикрытую дверь. В итоге так и не собралась. Дверь открылась сама. Ларс хмыкнул при виде меня.

– А я уже за тобой собирался идти. Думал, что ты задерживаешься, – сказал он.

– Я не хочу…

– Что ты не хочешь? Проходи. Не на пороге же комнаты разговаривать, – Ларс пропустил меня в комнату.

– Не хочу, чтоб было всё это, – чувствуя, как к щекам приливает кровь, сказала я.

– Что именно? Говоришь какими-то загадками.

– Не хочу, чтоб вы лезли ко мне целоваться. Не хочу, чтоб приставали. У меня есть жених.

– Рад за тебя. Что-то ещё? – вежливо поинтересовался он, расстёгивая пуговицы на рубашке.

– Нет. Я пойду…

– Не хочешь лирики, тогда обойдёмся без неё. Платье снимай, – вешая рубашку на стул, сказал он.

– Вы не можете так поступать!

– Как? – он подошёл ко мне. – Чего молчишь? Как я не могу поступать?

– Заставлять меня.

– Я тебя не заставляю, а приглашаю присоединиться к себе.

– Но я против.

– Пока.

– Вы мне жизнь ломаете!

– Поцелуи жизнь не ломают, – возразил он, проводя пальцами по пуговицам на моём платье. – Десять штук. Сама расстегнёшь или мне помочь? А вот слёзы лить не надо. Ты же не хочешь проблем? Я могу тебе их легко устроить. Поэтому вытирай слёзы, прекращай капризничать и помоги мне с этими пуговичками. Сегодня мы хорошо проведём время и завтра обо всём забудем.

– Как будто это так просто.

– Забыть? Я тебе помогу.

– Зачем вам всё это? Нашли бы себе согласную на всё девицу…

– А интересуешь меня ты. Так и будем болтать или займёмся делом?

Так как я не ответила, он вздохнул и начал расстёгивать пуговицы на моём платье самостоятельно. Стыд. Слёзы по щекам, а платье скользнуло на пол, оставляя меня в нижнем белье и рубашки.

– Одета как капуста. Пока до тебя доберёшься…

– Всё желание пройдёт, – скрестив руки на груди, сказала я.

– Нет, не пройдёт, – опуская мои руки, сказал он. – Я знаю, что под всем этим скрыто. И мне это нравится.

Завязки нижней рубашки повисли ленточками. Он неторопливо скользнул пальцами по моим плечам. Рубашка полетела следом за платьем. Я закрыла глаза. Смотреть на всё это я не могла. Его ладони прошлись по моим рукам, груди. Он касался едва уловимо, но каждое его прикосновение напоминало ожог.

– Расслабься. Не надо меня бояться.

Его слова донеслись откуда-то из тумана. Я слишком переживала, чтоб чего-то понимать. Его губы смяли мои. Жёстко. До боли. Ладони упёрлись в его грудь, он же только крепче меня к себе прижал, скользя языком по моим губам, словно стирал жестокость. Несколько шагов в сторону и я почувствовала кровать.

– Ложись, я свет погашу, – сказал он.

Дважды меня приглашать было не надо. Я так завернулась в одеяло, как в кокон. Ещё и голову под подушку спрятала.

– Тебя опасно одну оставлять. Только отвернёшься и не найдёшь, – вытряхивая меня из одеяла, сказал Ларс. Нижнее бельё полетело вместе с одеялом.

– Не надо. Я не могу…

– Всё ты можешь. Помолчи, – проходясь пальцами по моим бёдрам, сказал он.

Слова прозвучали довольно грубо. Как приказ, который опасно было ослушаться. Я замерла, уткнулась носом в подушку и старалась игнорировать его прикосновения, которые становились всё грубее. Ноги невольно сжались, когда пальцы скользнули по внутренней стороне бёдер. Но это его не остановило. Он скользнул ими внутрь. Я попыталась этого избежать, только вторая его рука легла мне на грудь, не давая пошевелиться. Щекотка и жар, что поднялись внутри смешались с диким стыдом, за которым пришла боль. Я хотела оттолкнуть его. Убрать его руки со своего тела, но он не дал. Подтянул меня к себе и навалился сверху, только увеличивая боль.

– Отпусти! – я хотела вырваться, но он не давал. С каждым движением он только сильнее вдавливал меня в матрас, почти полностью лишая возможности двигаться. Я замерла, чувствуя, как внутри всё горит огнём. На миг мне показалось, что я сама горю, когда он увеличил темп. Похоже я начала ругаться с ним. Терпеть всё это было невыносимо. Ларс зажал мне рот ладонью так, что оставалось лишь мычать и ждать, когда он прекратит эту пытку.