Поднимаю взгляд и смотрю на парня какое-то время, а затем усмехаюсь.

— И как тебе удается выставить всё в выгодном для себя свете?

— Как ты там обычно говоришь? — его большие пальцы медленно выписывают круги на моей спине. — «Не понимаю, о чем ты», — Зейн дарит мне легкую улыбку.

Будто почувствовав мое раздражение и то, что я хочу выбраться из его объятий, Малик прижимает меня ближе к себе. Я чувствую его дыхание на своих волосах, и меня пробирает легкая, приятная дрожь. Боюсь, что Зейн это заметит, и он скорее всего замечает, потому что его губы, касающиеся моего виска, расплываются в легкой улыбке.

Малик тихонько начинает напевать «Pocketful of sunshine», и я начинаю смеяться. Мне нравится его голос, и как бы меня не бесила эта песня, в исполнении Зейна я готова слушать даже ее.

— Я сделал это, — тихо говорит он, пока мы не спеша топчемся по кругу, создавая видимость танца.

— Что именно? — мне хочется прильнуть к Малику еще ближе, хочется, чтобы мы остались здесь одни.

— Наконец-то обнял тебя, — его руки едва заметно прижимают меня ближе, а пальцы нежно скользят вверх-вниз вдоль позвоночника.

Плотно сжимаю губы, чтобы скрыть довольную улыбку и, слегка отстранившись, заглядываю в карие глаза.

— Думаешь, стоило столько времени притворяться, что я ничего больше для тебя не значу? — спрашивает он.

— Я не притворялась тогда и не притворяюсь сейчас, — когда-нибудь я дам своей гордости по морде. Но я не могу так просто сказать: «Да, я скучала! Ты нужен мне!». Это всё и так видно, но Зейну этого мало, он хочет моего признания вслух, и еще он слишком хорошо меня знает. Знает, что я не скажу этого. Проверяет, через сколько я сдамся. Это что-то вроде глупого детского соревнования.

— Слишком упрямый и гордый котенок, — шепчет он мне на ухо.

Песня заканчивается, и Зейн уходит от меня, забирая всё тепло с собой. Он подходит к Бекке, обнимает ее, а затем страстно целует, будто показывая мне, что же именно я теряю.

Меня бесит то, как он себя ведет, отгоняет от меня парня, а сам вовсю развлекается. Два года назад уехал именно он, а признаваться в чувствах должна я?! Мои оценки скатились вниз, Лиам думает, что я брежу. Мне нужно отомстить. И мне нужно найти Луи Томлинсона.

***

Нахожу Луи на кухне в компании ребят и девушек. Зову парня, но он не слышит меня, продолжая разговаривать с друзьями. Аккуратно тыкаю пальцем ему в плечо. Томлинсон оборачивается с широкой улыбкой на губах, увидев меня, его улыбка постепенно исчезает. Вскинув одну бровь вверх, он смотрит на меня с недоумением.

— В чем дело, Чарльз?

Опять долбанный Диккенс, я думала все уже забыли.

— Я Кэти.

— Как скажешь, Чарльз, — пожав плечами, отвечает он.

— Можно тебя на минутку?

Мы отходим в сторону, и парень вопросительно на меня смотрит.

— Мне нужны таблетки, — говорю я.

Он качает головой, скрестив руки на груди.

— Напрямую я ничего не продаю.

— Да нет, же, — тяжело вздыхаю и заправив волосы за уши, тихо говорю: — Мне нужно слабительное.

Парень смеется и понимающе кивает головой.

— Решила проучить бывшего?

— Типа того.

Я решила напичкать Малика слабительным. Почему нет? Это ему за всё, что он сделал мне. Предложу ему стакан в знак начала нашей дружбы и потом буду праздновать свою победу.

Луи удаляется на несколько минут и возвращается с белой пластиковой баночкой. Мы вместе размельчаем несколько таблеток и кидаем всё это в стакан, который заливаем виски с колой.

— Главное не перепутай стаканы, — тоном знатока говорит Луи. Он внимательно смотрит на меня, а затем качает головой. — Ты не внушаешь мне доверия, точно перепутаешь.

Парень берет дольку лимона и кидает ее в емкость со слабительным.

— Это, — говорит он, — знак отличия. Так точно не перепутаешь.

Рядом с нами останавливается Стайлс и облокотившись ладонями на стол, сокрушенно опускает голову.

— Венди уже достала! — говорит он, заглядывая Томлинсону в глаза. — Пилит меня весь вечер, за то что мы не сходили вчера в кино. А сегодня я, видите ли, все делаю не так, — он хватает со стола стакан со слабительным и выпивает его залпом, а мы с Луи смотрим на него как два немых идиота. Гарри вытаскивает лимон из стакана и начинает его жевать. — Это мы с ней даже не женаты, боюсь представить, что будет в браке!

Мы с Луи переглядываемся. Прикрыв рот рукой, Томлинсон сгибается пополам и с громким смехом отворачивается. Я облокачиваюсь на стол руками и тоже начинаю смеяться. Бедного Гарри снова ждет этот ад. Парни только недавно перестали подшучивать над ним с прошлого раза.

— Ребят, вы чего? — удивленно спрашивает парень. — Обдолбанные, что ли?

Мы не можем ему ответить, проходит пара минут, прежде чем успокаиваемся.

— Стулес, прощайся со своим очком, — говорит Томлинсон, взяв со стола стакан с виски.

На лице Стайлса проскальзывает уйма эмоций, наконец он осознает, что же именно не так и, поджав губы, смотрит на Толинсона.

— Твою же мать! — Гарри ударяет ладонью по столу. — Ты опять подсыпал мне слабительное?!

— Чарльз Диккенс хотела подсыпать это одному из своих бывших, мы приготовили коктейль, а ты взял и выпил. Нехрен без спроса брать чужие стаканы.

Гарри смотрит на меня так, будто я расчленила всю его семью. В этот момент я раз и навсегда отказываюсь от затеи со слабительным.

— Сколько у меня времени? — обреченно спрашивает Стайлс у Луи.

— Минут пятнадцать, плюс-минус пять минут.

— Чтоб вас всех!

***

Спустя какое-то время меня находит Ребекка и просит сходить с ней в туалет. Не знаю, чем я могу ей там помочь, но тупо соглашаюсь. После посещения туалета мы с Беккой перемещаемся на задний двор и садимся со стаканами на шезлонги, наблюдая за игрой ребят в пив-понг. Я однажды играла в эту игру, напилась ровно за десять минут, с тех пор больше не практикую такие игры.

Мы говорим о всякой чепухе, смеемся и просто выпиваем. Зейн и Лиам встают у стола, чтобы сыграть. Я болею за Пейна, Реббека - за Малика. Мы в шутливой форме подбадриваем парней, я все громче смеюсь и понимаю, что мне лучше остановиться с алкоголем. Ребекка изъявляет желание играть против Лиама, который обошел Зейна в этой игре.

— Я не буду поддаваться только потому, что ты девчонка, — с улыбкой говорит Пейн, разливая пиво по пластиковым стаканам, стоящим на столе в форме треугольника.

— Я была чемпионом по пив-понгу на школьных вечеринках! — стоящие рядом парни начинают кричать, болея за девушку и подтрунивая над Пейном. А Ребекка принимается протирать влажной салфеткой пинг-понговский мячик.

Зейн присаживается рядом со мной на то место, где только что сидела Бекка. Я кутаюсь в кардиган и старательно делаю вид, что не замечаю сидящего рядом Малика. Он подкуривает сигарету, поворачивает голову и пристально смотрит на меня.

— Я тут встретил Луи… Он поведал мне одну увлекательную историю, — с улыбкой говорит он.

Мое сердце пропускает удар. Скорее всего, сейчас я выгляжу как испуганный толстый ребенок, который украл пончики, и теперь его застукали с набитыми щеками.

— Значит, слабительное? — с усмешкой спрашивает Малик. Черт бы побрал этого болтливого Томлинсона.

Чтобы потянуть время, делаю несколько больших глотков виски с колой, поперхнувшись, начинаю кашлять. Зейн продолжает с интересом наблюдать за мной, и я понимаю, что должна хоть-что-то сказать.

— Забористое пойло, — хриплым голосом говорю я, указывая на стакан с виски в моей руке. Вытираю слезы выступившие от кашля и ставлю напиток вниз. Почему из всех фраз в мире я сказала именно это? Почему я не могла сказать, что-нибудь сексуальное?

Малик выдыхает сигаретный дым и тихонько смеется.

— Тебе на сегодня уже хватит, — говорит он, прикасаясь своим коленом к моему. Он прав.

— Не тебе решать.

— Ты выражаешься как мужик из таверны, причем эта таверна находится в пятнадцатом веке.

Фыркаю и отворачиваюсь от парня.