Анастасия принимала всё, нужное и ненужное. Проще взять, чем вежливо отказаться. Её мальчики были одеты с иголочки. А в буфетном ящике всегда находились лакомства, хоть и просроченные, но ещё съедобные.

«Ваш старший таким сердцеедом вырос, – Мелисса говорила. – Он без труда заполучит любую приглянувшуюся девушку».

В ответ на подобные комплименты Анастасия лишь уклончиво хмыкала. С первым утверждением было трудно не согласиться. С таким телосложением как у Майкла можно было рекламировать и спортивную одежду, и деловые костюмы. Однако, второе утверждение Мелиссы о неограниченном выборе спутниц для Майкла являлось утешительной ложью. Восточный берег Гудзона представлял собой не самую благоприятную арену для любовных игр и смелых социальных экспериментов. Всем известно, что дочь финансиста или адвоката не будет встречаться с полицейским-мулатом, даже если он читает Достоевского в оригинале. Общество не так далеко качнулось влево. Все эти высокие идеи о свободной любви, равенстве рас и тщетности материальных благ звучали красиво в школьных сочинениях и либеральных электронных газетах. На деле никто не собирался их применять. Анастасия достаточно долго прожила в Америке, чтобы это осознавать. Мелисса Кинг говорила то, что должна была говорить жена биржевика, под диктант демократической партии. Если у Майкла и была девушка, то явно не из Тарритауна. Не исключено, что его держала в любовниках одна из местных матрон. Хоть Майкла и воспитали в строгих христианских традициях, он был не до такой степени горд, чтобы отказаться от роли забавы для состоятельной дамы предклимактического возраста.

У Мелиссы Кинг и в мыслях не было, что её шестнадцатилетняя дочь, которой светил мединститут, могла увлечься таким парнем как Майкл.

Когда Эвелина сообщила родителям о своём решении подрабатывать официанткой в городской столовой, они не стали её отговаривать, хотя в этом не было никакой необходимости, и она могла потратить это время на учёбу или музыку. Их приятно удивило, что девочка, у которой всё было, пошла работать за шесть долларов в час плюс чаевые. Ей не с кого было брать пример. От старших братьев были одни убытки. Ни один из них не прикоснулся бы к чужой грязной тарелке. Несомненно, она таким образом хотела доказать свою зрелость и независимость. Только Грегори знал о её истинных мотивациях. Его сестра могла пойти в любой дорогой ресторан на Мейн Стрит, но она пошла именно в столовую, куда часто захаживал Майкл на чашку кофе. При виде знакомого синего мундира, Эвелина поспешно поправляла причёску и мчалась обслуживать того, кто раньше обслуживал её семью.

– Сестрёнка, открою тебе семейную тайну, – сказал Грегори. – Мы сами не совсем белые. Мы – турки. Нам сам Аллах велел любиться небелыми и бунтовать против арийской тирании. Белая раса стремительно вырождается. Через пару поколений все будут бежевые, как пенка на турецком кофе.

***

По дороге в Саратогу

Школьный автобус, который вёз беговую команду в на север штата, был на последнем издыхании. Все сидения были изрезаны бритвой, исписаны химическими фломастерами и облеплены пожёванной жвачкой. У тренера были свои суеверия. Он считал, что чем безобразнее транспорт, тем успешнее команда.

Пока остальные парни ржали, матерились и травили пошлые анекдоты, Стив Шусслер сидел на заднем сидении автобуса, прижавшись носом к дребезжащему стеклу. Иными словами, он вёл себя абсолютно не по-товарищески. Джеффри Уилкс, которого назначили помощникoм капитана, пробрался к нему по узкому проходу и плюхнулся рядом с ним.

– О чём задумался?

– Онкология, – сказал Стивен тихо, не поворачиваясь лицом к Джеффу. – Это серьёзно?

– Чего?

– Онкология. Это что-то связанное с глазами?

– А я откуда знаю?

– Ну у тебя же отец глазной врач.

– Ну да. Он офтальмолог.

– А чем занимается онколог?

– Спроси что-нибудь полегче. Я что, похож на ходящую энциклопедию? Интернет тебе в помощь. Если мобильник твой не сдох, полазь по медицинским сайтам.

На интернете Стив и сам мог посмотреть, просто боялся.

– Ладно, забудь, что я тебе этот вопрос задавал.

Джефф чувствовал, что его работа не закончена. Подвинувшись к товарищу поближе, он обхватил его рукой за шею и отодрал от стекла.

– Короче, кончай хандрить. Ты сейчас нужен пацанам. Ну … чтобы боевой дух был.

Вздохнув, Стив поплёлся за своим помощником. Пацаны поприветствовали его одобряющим воем. К тому времени они уже прикончили коробку пончиков, которую им принесла Синти. У всех были губы заляпаны вареньем и сахарной пудрой.

– Заботливая у тебя баба, – отметил Джефф. – Проводить пришла, и не с пустыми руками. Аж завидки берут. Мне бы такую.

– Не жалуюсь, – ответил Стивен сухо.

– Не боишься отпускать её в Джульярд?

– А чего бояться?

– Ну, мало ли что? Сейчас вы в одном котле варитесь. Она у тебя под надзором. А что потом будет? Вот поселится в общаге …

– Да в Джульярде все пацаны голубые. В худшем случае, чёлку ей выстригут. – Стивену больше не хотелось обсуждать Синти с товарищами, и он резко сменил тему. – Пацаны, у меня предложение. Раз уж нас занесло в Саратогу, может, сходим на скачки? Играть не будем. Просто посмотрим.

========== Глава 6. ==========

Тарритаун

В половине шестого скромненький «Шевроле» подкатил к дому Кингов. Мелисса только начала готовить ужин. Овощи для салата были порезаны, и замаринованные куриные лытки стояли в духовке. Грегори промчался мимо неё, волоча спальный мешок и акустическую гитару, на которой давно не играл.

– Не ждите меня, – сказал он на выходе. – Вернусь завтра к вечеру.

Мелисса успела сунут ему в карман ветровки баллончик с жидкостью от комаров.

– Смотри, осторожно! Чтобы клещи тебя не покусали. Сейчас болезнь Лайма ходит. Помнишь, своего кузена Сэма? У него был действительно запущенный случай. Колено не сгибалось всю зиму. Он на унитаз садился с трудом. Ты же не хочешь, чтобы тебя постигла его участь.

Грегори надеялся, что Синти не услышала этой тирады. Мать обожала позорить его перед сверстниками. Однажды во время школьной самодеятельности она прокралась за кулисы, чтобы убедиться, что у сына рубашка была аккуратно заправлена, и чуб не торчал. Грегори был так смущён её вмешательством, что запорол само выступление. Так и убежал со сцены с заправленной рубашкой и приглаженным чубом, под вой недоумевающей публики. А что если на этот раз она сорвёт ему амурные планы? Он готовился к самой важной ночи в его жизни и поэтому не мог допустить никаких накладок. Одна нелепая выходка со стороны матери, и девчонка, которую он собрался охмурять, рассмеялась бы над ним.

Его опасения оказались тщетными. Синти сидела в машине, уткнувшись носом в телефон и врубив музыку на полную катушку. Грегори пришлось побарабанить пальцами по стеклу, чтобы она открыла дверь.

– Какого хрена ты приволок эту бандуру? – спросила она, покосившись на гитару. – Мы, кажется, не на рок-фестиваль едем.

– А что нам мешает устроить фестиваль? Я ещё и травки припас для поднятия настроения. Устроим себе Вудсток.

– Супер. Именно этого мне хватало для полного счастья – торговца наркотиками y себя в машине! Уголовное прошлое будет выглядеть шикарно в анкете.

– Да пошутил я. Hе веришь мне? Тогда проверь сама. Можешь меня ощупать с ног до головы.

Грегори закинул руки за голову и поднялся на цыпочки. Застиранная майка с логотипом группы «Лед Зепплин» поползла вверх, оголив поджарое, мохнатое пузо.

– Кончай паясничать, и залезай. – Синти завела мотор и начала возиться с кнопками в поисках новой радиостанции. – Альтернативный рок любишь?

– Тащусь! Мы с пацанами только такой репертуар и исполняем. Мы думаем концерт летом устроить. Приходи.

Пока Грегори пристёгивался, его рука как-бы нечаянно скользнула по голому колену Синти.