========== Глава 18. ==========

Тарритаун, дом Хокинсов

– Нам обоим нужен был качественный трах, – заключила Брианна на сладком вздохе и села на постели, повернувшись лицом к молодому полицейскому. Майкл отметил, что даже в этой позе, у Брианны не было складок на животе, и грудь не обвисала. Трудно было поверить, что это даме недавно исполнилось сорок семь лет. Без привычного телевизионного грима она выглядела не старше тридцати пяти. Расстегнув заколку из слоновой кости, Брианна принялась играть своими светлыми прядями. – Как ты думаешь? Лучше собрать в узел, или распустить?

Полицейский притворился, что не расслышал. Он лежал нa боку с полузакрытыми глазами, подложив смуглую руку под голову. Жена Рона Хокинса была не первой семейной женщиной средних лет, с которой переспал Майкл, также как он не был её первым юным любовником. По крайней мере муж Брианны был человеком справедливым и не попрекал её незначительными сексуальными шалостями. Уже больше десяти лет Хокинсы наслаждались так-называемым открытым браком. У них даже был бюджет выделен на подарки случайным партнёрам. Единственным условием было не давать сердцу распоясаться и не влюбляться слишком сильно, чтобы развлечение не становилось увлечением.

Но на этот раз Майкл чувствовал, что побил свой личный рекорд цинизма. Он с детства получал подачки. В этом не было ничего нового. И среди его половых партнёрш попадались женщины, которые по возрасту годились ему в матери. Но получить монетарную сумму непосредственно после полового акта – это выходило за пределы его привычного поведения. В этот день он перешагнул новый рубеж бесстыдства.

Узнав о неприятностях, с которыми столкнулась мать Майкла, Брианна тут же пришла на помощь и предложила деньги на адвоката. Первым побуждением Майкла было отказаться, хотя в глубине души он уже принял подарок. Брианна стала настаивать, подкрепляя слова поцелуями и ласками.

Он давно смирился со своей судьбой: быть цветной игрушкой, не представляющей угрозы, экзотическим зверьком. Что же? Бывают участи и похуже.

Точно прочитав невесёлые мысли Майкла, Брианнa ободрила его поцелуем.

– Ну вот, наконец-то ты увидел, как выглядит мой дом изнутри. Рон уехал на три дня. Если хочешь, все семь тысяч квадратным метров в твоём распоряжении. Бассейн, сауна. Хочешь, зажгём камин, откроем бутылку вина. Почитаешь мне стихи русского поэта. Ну, того, который наполовину африканец. Поиграем в медовый месяц.

Поиграем. Видно, она за вечер не наигралась? Ну, что же? За пять тысяч Майкл готов был играть в любые игры.

– Так что же мне всё-такие сделать с волосами? – Брианна повторила вопрос. – Хочется сменить имидж. Этот французский узел надоел.

– У вас красивые скулы, – ответил Майкл. – Такой овал лица можно выставить напоказ. У вас хорошие гены.

– Гены тут ни при чём. Это заслуга моего пластического хирурга. К нему все бабы с телевидения бегают. Постарался он. Я требовала натуральный результат, чтобы не выглядеть потом как манекен. Значит, я тебе нравлюсь? – Брианна дала ему ровно две секунды чтобы ответить, и когда ответ не последовал, она необидчиво заключила, – Ты мне тоже нравишься, как человек.

– Вы, наверняка, говорите это всем своим любовникам.

– Это так. Я говорю это всем, потому что это правда. Я не ложусь в постель с теми, кто мне неприятен. Поверишь ли, у меня не так уж много было романов. Я более переборчива, чем мой драгоценный муж. Рон – всеядное, похотливое животное. Он не может пройти мимо подтянутой задницы в узкой юбке. А мне важно ещё и внутреннее содержание. Я знаю тебя достаточно долго. У тебя прекрасная душа. Я очень хочу помочь твоей семье.

– И моя семья перед вами в долгу.

Вновь прижавшись к полицейскому, Брианна принялась его ласкать.

– Более того, я хочу, чтобы ты отдохнул, расслабился. У тебя такой замученный вид. Тебе хорошо бы поплавать в бассейне, погреться в сауне, поспать на хорошем матрасе.

– Мне пора идти.

– У тебя ещё одно свидание? Никак, с дочкой Эллиота Кинга? Я слышала, что вас застукали на стоянке за столовой. Поосторожнее с этими школьницами. Скажу тебе по секрету, что Эллиот – жуткий расист. Он стесняется того, что он наполовину турок. Поговаривают, что Кинг, это вообще не его фамилия. Он её взял чтобы вписываться в большинство.

Майкл начертил пальцем крест на голой груди.

– У меня никого нет, клянусь вам. Нет, у меня мама дома одна.

– А где же твои братишки?

– Папа увёз их в Бронкс к своей сестре. Сейчас же каникулы. А мама сидит в пустой квартире. Ей это не полезно. Последние пару дней она … ищет утешение не там где надо.

Майкл пошевелил пальцами в воздухе, поднимая невидимый бокал. Брианна поморщилась.

– Она пьёт? Бедняжечка.

– А кто бы не запил на её месте? Хоть бы в привычку не вошло.

– Надеюсь, что скоро все неприятности останутся позади. Стаси такая душка. Bсегда здоровается, всегда улыбается, даже когда падает с ног от усталости.

– Я с вами обязательно рассчитаюсь как только у меня появятся деньги, – пообещал Майкл. – Буду работать без перерыва. Наберу дополнительных смен.

– Да брось. – Брианна отмахнулась. – Для меня это такие мелочи. Но, если гордость не будет давать покоя, можешь мне летом пару раз газон подстричь.

– И бассейн вычищу. И забор покрашу.

– Tы меня прям в рабовладелицу превратил. Жаль, что у меня нет хлопковой плантации. – Брианна рассмеялась и завалилась на бок, поджав гладкие колени к животу. – Прости меня, Господи … Ну всё, беги. Только не говори маме откуда деньги. Пусть это будет нашим секретом. Скажи, что тебе на работе бонус выдали.

– Она мне не поверит. Она поймёт, что это ложь.

– Даже если поверит, ничего не скажет. – Перед тем как выпроводить Майкла на мороз, Брианна всучила ему нераспечатанную упаковку с духами фирмы Живанши. – Для нашей милой Стаси. Женщине всегда хочется благоухать, даже в зале суда. Мне Рон подарил эти духи на Рождество, но это совсем не мой аромат.

Крепко поцеловав свою благодетельницу, Майкл поспешно оделся и вышел на улицу. После того, как он провёл несколько часов в натопленной спальне, мороз вцепился в него разъярённой собакой.

Подъехав к дому, он заметил что в окнах его квартиры не горел свет. Вроде, Анастасия никуда не собиралась уходить в тот вечер. Ему не терпелось её утешить. Не дожидаясь лифта, он взлетел по прокуренной лестнице. За последние пару дней количество пошлых рисунков увеличилось. Казалось, на лестничной клетке поселился какой-то похабный бес, который по ночам расписывал стены.

Дверь квартиры была не заперта. Майклу было достаточно повернуть ручку. Значит, Анастасия была дома. Но почему она тогда сидела в темноте?

– Мам! – позвал он, зажигая свет в коридоре. – Ты ещё не спишь? У меня для тебя хорошая новость.

Ответа не последовало. На кухне играло радио. «Огненное кольцо» Джонни Кэша. Не снимая кроссовок, Майкл прошёл в спальню родителей, но там было пусто.

– Мам? – повторил он дрожащим голосом. – Это уже не смешно. Нельзя входную дверь оставлять открытой. Ты же сама нас всегда учила осторожности.

Застыв на месте, он бормотал, отчитывал мать за небрежность, хотя знал, что его никто не слышит.

Из ванной доносился запах спирта и рвотной массы. Приоткрыв дверь, Майкл споткнулся о пустую бутылку водки. В это мгновение время остановилось, а вместе с ним и его сердце. Из-за унитаза торчали посиневшие, голые ноги Анастасии.

***

Деньги, которыe Майкл собирался потратить на адвоката для матери, он в конечном счёте потратил на похороны. Ему не хотелось, чтобы их прикарманил отец. Майкл настоял на том, чтобы мать похоронили по православным обычаям, со всеми почестями, положенными праведнице. Отец Владимир приехал из Бруклина чтобы провести церемонию. Никто из соболезнующих не знал деталей смерти Анастасии. Майкл сказал, что у неё просто сдало сердце. Церковь приравнивала чрезмерное пьянство к самоубийству, хотя при таком раскладе восемьдесят процентов русского населения можно было назвать самоубийцами. Майкл боялся, что священник откажется проводить обряды, если сочтёт, что Анастасия наложила на себя руки.