- Ясно, – угрюмо отозвался Торин, впихивая его почти неподвижное тело в свой Мерседес.
- А он взял и поехал с этими незнакомцами. Я звонил ему, но телефон почему-то выключен.
- Надеюсь, они начинят его своей спермой прямо в грузовике! – агрессивно выкрикнул Торин, так, словно это было проклятье, и захлопнул дверцу.
- Нет, что ты! – в ужасе воскликнул Бард через опущенное почти до упора стекло. – Прошу тебя, давай съездим к нему домой. Я хочу убедиться, что с ним всё в порядке.
- Да?! – в бешенстве заорал его друг. – А он не хотел убедиться, что с тобой всё в порядке, когда у него на глазах тебя мудохали?!.. Вот вся его натура!
- Это не..
- БАРД!!!!!! Он узнал, что ты не сможешь оплачивать все его хотелки, и ему стало плевать на тебя!
- Он расстроен, это понятно, ведь я лгал ему, но он отойдёт и.., – он умолк, увидев, как взгляд, полный бешенства, трансформируется в полный жалости и сочувствия.
- Он не вернётся к тебе, дружище, – тихо произнёс Торин. – Никогда.. Давай-ка я отвезу тебя к своему доктору, а за машиной твоей пришлю человека.
- Вези домой, время-то какое.
- В таком виде?! Детей пожалей.
И, заведя мотор, вывел свой Мерседес на прямую, гладкую, как ледяная корка, дорогу.
Бард сидел с безумно удручённым видом. Он выглядел сейчас почти так же, как тогда, когда стоял у гроба жены. Торин то и дело бросал тревожные взгляды на друга. Винил себя в случившемся, и, конечно же, проклинал Трандуила.
- Возьми в бардачке салфетки, у тебя кровь по виску бежит, дотянешься?
Находясь в глубокой задумчивости в глубокой задумчивости тот даже не слышал того, что ему сказал Торин.
- Бард! Ба-аард!
- Что? – резко поднял голову и машинально стёр ладонью кровь, которая уже стекла к подбородку.
- Салфетки, говорю, в бардачке.
- Ах, да.. извини..
Барда совершенно не интересовало, в каком он виде сейчас, то, что он избит и, возможно, покалечен. Что бы ни говорил ему Торин, но его переживание за Трандуила было сильнее всего. Если бы он только мог, то пешком бы побежал к нему домой, чтобы только увидеть, что он жив и здоров. Рука, еле двигающаяся, нашарила в кармане телефон и вытащила его.
- Кому звонить собрался? – Торин, заметив это боковым зрением, чуть повысил тон, словно разговаривал с малым дитём.
- Ему.
- Идиот! – выхватил его мобильник и сунул рядом с собой в кармашек дверцы. – Как можно быть таким мягкосердечным, скажи? – крепко обхватил руль, набирая скорость.
- Я не прощу себе, если с ним что-то случится.
- Поделом сволочи! Я буду рад.. А что вы вообще тут делали?
- Там, с холма, такой вид..
- О-оох, – Торин покачал головой. – Он ведь не оценил.
- А мне показалось..
- Да ладно тебе! Вот если бы ты его на яхту позвал. Или в бассейн, наполненным люксовым шампанским. Или если бы небо бриллиантами сияло, тогда да..
- Дай позвонить ему со своего мобильника, я только узнаю..
- Нет.
- Торин..
- Нет, сказал. Поправишься, приглашу тебя на вечеринку с нормальными женщинами. Думать забудешь об этом блядуне.
Бард замолк. Поникший, страшно печальный. Теперь порознь с Трандуилом. Что ж, добро пожаловать из кареты в тыкву.
- Хорошо! Ладно! – Торин выхватил свой телефон, сбавил скорость немного, быстро отыскал в телефонной книжке номер Трандуила и нажал дозвон.
«Номер выключен или находится вне зоны действия сети», – отчеканил механический женский голос.
Торин искоса взглянул на Барда, проверяя, можно ли сообщать.
- Выключен его телефон, – глухо промолвил он.
- Но это значит..
- Это значит, что он сосёт в кабине за поездку!.. Нет! Нет-нет, я пошутил, Бард! Всё, на этом сделаем вид, что он его никогда не было возле нас, ладно? Забудем его.
Бард отвернулся к боковому окну. Торин прав. Надо забыть. Как только он удостоверится, что с ним всё в порядке.
Комментарий к 7 Сдаётся мне, что всё же придётся менять “миди” на “макси”, потому что страниц уже почти 60, а в запасе приблизительно главы 3-4 с аналогичным размером. И буйную фантазию не унять))))
====== 8 ======
Бард вернулся домой уже рано утром, когда дети собирались в школу, а в доме витал аппетитный аромат поджаренных хлебцев.
- Папа! – закричала Сигрид, бросившись было к отцу в объятия, но остановилась, замерев, как вкопанная, едва на него взглянула. – Ой, папочка..
Вспухшая бровь, губа, разбитая бровь, многочисленные ссадины и огромный синяк под глазом – этот вид не мог не пугать.
- Всё в порядке, Сигрид, – виноватым тоном промолвил Бард, прислонившись к стене, чтобы не упасть. – Я подрался. С хулиганами. Ничего страшного, всего лишь царапины.
- Как же ты на работу выйдешь? – обеспокоенно спросила старшая дочь.
- Не пойду сегодня, – он покачнулся, но устоял благодаря подпорке в виде стены и тому, что Сигрид самоотверженно бросилась к нему, чтобы помочь.
- Хочешь, я пойду вместо тебя?
Бард прижал к себе дочку и погладил её по волосам.
- Ты и товар до рынка не донесёшь. Ничего, один день простоя – это не так страшно.
В прихожую вылетел Баин. Сначала он удивился, но затем посмотрел восхищённо на своего отца.
- Па-аап, ты подрался? С кем? Расскажи. Они напали на кого-то, а ты защитил? Или это были грабители банка?
Бард невесело усмехнулся. Повод был куда менее прозаичным, чем придумал себе его сын.
- Баин, – нахмурилась Сигрид. – Папе больно, а ты с расспросами своими.
- Мы, мужчины, должны терпеть боль ради хороших героичных поступков, да, пап? – он тоже подбежал к Барду и стал ему опорой.
Они вдвоём повели его до комнаты. Сердце ёкнуло, когда он увидел, что из-за угла коридора выглядывает его младшенькая. И её круглые, напуганные глазёнки, от взгляда в которые у самого наворачивались слёзы.
- Прости меня доченька, – прошептал он одними губами. – Впредь я не стану пугать вас и расстраивать. Я снова стану примерным отцом, как прежде.
Весь день он лежал в своей постели, и всё думал, думал.. Но мысли были грустными, печальными, безнадёжными. Они были похожи на тугой клубок, который не распутать.
Он много раз набирал номер Трандуила, но телефон его был по-прежнему выключен. Страх, точивший его нутро, разрастался. И чем больше он думал об этом, тем ярче представлялись картины того, что могло случиться. Один с двумя дальнобойщиками в кабине. Это не может закончиться ничем хорошим. Слишком красив манекенщик и слишком изголодавшимися обычно бывают водители дальних расстояний.
Бард смог встать с постели лишь к ужину, и сразу после него, хотя он фактически не притронулся к тарелке, молчавший всё это время с угрюмым выражением лица, он вдруг произнёс:
- Мне нужно отлучиться.
- Куда ты, пап? – встревожено спросила Сигрид. Ей стало очень страшно, что и с ним может что-то случиться, и они останутся круглыми сиротами, никому не нужными на этом свете.
- У меня дела, но я обещаю вам вернуться через два часа невредимым.
- Дела так поздно? Какие?
- Узнать, всё ли в порядке с одним человеком. Это не опасно.
- Позвони, – предложил Баин, забираясь в кресло с ногами.
- Он не берёт трубку.
- Он? – округлила глаза младшенькая.
- Человек, – уточнил Бард, давая понять, что он имел в виду, и встал из-за стола.
Он очень спешил. Оделся наспех, вышел из квартиры в тёплый вечер.
Фольксваген, оставленный подчинённым Торина, так и стоял на парковке, дожидался своего хозяина. Забравшись в него, Бард скривился от пульсирующей боли в висках, но упрямо вставил ключи в замок зажигания и, заведя мотор, покатил на дорогу.
Город жил своей жизнью. Он будет жить, даже если Бард никогда не увидит Трандуила. Даже если Барда самого не станет. Выдыхать тяжёлый смог, источать запах бензина и терпких сигар. Уничтожать одних, лишая всего, и превозносить других, даже если их души полны грязи. Мегаполис. Адовый мир. И глядя на призывно мигающие неоновые вывески, на веселящихся молодых людей по проспектам, Бард думал о том, что готов отдать всё, что угодно, продать свою душу этому городу в рабство, лишь бы Трандуил был цел и невредим. За то недолгое время он так влюбился в него, что жизнь теперь казалась руинами, хотя это и не являлось истиной. Сочувственно мигали светофоры, меняя цвета на нужный, сострадательно сигналили гудки автомобилей, дома его ждали дети, и Торин переживал в своей параллельной вселенной богатых и праздных, но почему же, чёрт дери, ему казалось, что он один в этом проклятом мире?
