Любой бы захотел и побежал бы вприпрыжку в кровать с ним, но Бард.. он чувствовал себя настолько разочарованным и подавленным сейчас, что совершенно не знал, хочет ли продолжения сам. Это значило, что Трандуил доступен всем, кто имеет внушительный счёт в банке. Таких ведь немало. И каждый раз, когда кто-нибудь вот так сводит его в ресторан..

- Что ж, пойдём, я вызову тебе такси.

Глаза Трандуила широко распахнулись. Он был ошеломлён. Это так явственно читалось на его лице, что по-другому и не могло быть. Его расширенные глаза и чуть приоткрытые губы говорили о том, что никогда прежде он не принимал отказа. Ни разу в жизни. До этого дня, до этого момента..

Барду было слишком тяжело, чтобы делать на этом акцент. Он поднялся, помог подняться манекенщику и повёл его на улицу.

Их шаги были медленными. Трандуил был задумчив и всё ещё потрясён, Бард – словно в воду опущенный.

Они молчали. Смотрели на небо, которое дышало свежестью и открывало свои крошечные бесчисленные ясные глаза – звёзды. Оно казалось таким живым сейчас. Как огромный, распростёртый над ними гигантский зверь. У него, наверное, было имя.

Шпили высоток пугали его и не давали с неистовостью обрушиться на землю. Но зверь был тих – не рокотал, не щерился. А открывал с каждым разом всё больше своих глазок, выжидая подходящего момента, чтобы наброситься.

Такси подъехало так быстро, что никто из них ещё не успел замёрзнуть. Трандуил, взглянув на жёлтое авто, перевёл глаза на Барда и тихо спросил, но так, словно надежда на положительный ответ в нём только-только угасла:

- Мы увидимся ещё?

Бард не знал. Всё должно решиться к утру, возможно. Но сейчас он действительно не знал, хочет ли ещё раз оказаться в жарких объятиях иллюзии, которая никогда не станет реальностью. Может, стоит развеять её, пока не поздно? Или насладиться сполна, а потом уйти?

- Я не знаю..

Бард правда не знал, а Трандуил не понимал. Чувствовал, что сделал что-то не так. Поторопился? Поспешил? Но это верный способ, безотказный и всегда работающий. Он ощущал себя обманутым. Отвергнутым. Он хотел бы разозлиться, устроить сцену, накричать, чтобы самому стало легче, но нет. Была не злость, а растерянность. Гневные слова не шли на ум. Ему было тяжело, и на этом всё.

Он просто сел в такси без поцелуев на прощание, без трогательных слов. Взглянул на Барда всё так же растерянно. И уехал.

А спокойный, рассудительный, благоразумный Бард взял и пнул валявшуюся на дороге алюминиевую банку. Та не вылетела на проезжую часть лишь благодаря тому, что ударилась о фонарный столб и закрутилась вокруг своей оси.

Нужно было ехать домой, к детям.

====== 4 ======

Если у обычных людей воскресенье – это выходной, то у Барда – рабочий день с покупателями в двойном потоке. Он не успевал бегать от одной сумки к другой, и даже думать о чём-либо у него не было времени. Торин, и тот не звонил, зная, что до вечера его друг точно будет занят.

Поток людей стал уменьшаться лишь к самому закрытию рынка, и Бард, улучив момент между продажей брюк и отсчитыванием сдачи, взглянул на часы мобильника, и облегчённо выдохнул. Что ж, выручка хорошая, а завтра, наконец, единственный выходной в неделю.

Он стал закладывать вещи в сумки, не дожидаясь пяти, хотя обычно добросовестно отрабатывал всё время до минуты. Его соседка, торговка обувью, упаковав уже последнюю пару туфель, вскинула удивлённо брови, завидев это.

- Надо же, Бард сегодня собирается пораньше на целых десять минут, уж не апокалипсис ли объявили?

- Нет, – усмехнулся он. – Я действительно устал.

- Ты с утра выглядел плохо, но не уставшим, а скорее.. у-уум.. безотрадным. Что-то случилось? Кто-то из детей заболел?

- Нет-нет, – покачал то головой. – С детьми всё в порядке, просто.. нет настроения, и всё.

Настроения не было после вчерашнего вечера в ресторане. Внутри словно скомковались вместе сердце, лёгкие и диафрагма. Хорошо, что все дети спали, когда он вернулся, а иначе как объяснить, что после вымышленной презентации новых авто с Торином он вернулся такой понурый.

Ночь выдалась долгая, давящая и бессонная. Бард безумно хотел уснуть, чтобы не думать, но не получалось, и мысли вновь и вновь возвращались к Трандуилу. Конечно, Торин мог бы ошибаться или просто преувеличить при своей-то «любви» к этому манекенщику, что тот легкодоступный и скорый на соитие, но раз уж вышло так, что он оказался прав, то было лишь два варианта.

Он думал о каждом так долго, что к утру заболела голова. И теперь уж точно нелестные характеристики оказались действительностью, и Торин надеется на то, что Бард поможет приструнить зарвавшегося наглеца и отвадить его от племянников, то значит так оно и будет. При всём своём стремлении к справедливости не это ли подходящий вариант для всех? Бард ворочался с боку на бок, закладывал руки за голову, ходил пить три раза, и за всё это время длиною в ночь он решил, что бросать начатое нельзя. Нужно взять себя в руки, справиться с разочарованием и продолжить.

Сейчас же, собрав всё, до последней вещи, Бард присел на свой складной стул и набрал номер Торина. Тот ответил не сразу, почти тогда, когда гудок уже был готов прервать механический женский голос.

- Да, Бард? – спросил он, как показалось, слегка нервно.

- Ты можешь говорить или занят? – на всякий случай переспросил звонивший, напрягшись от его тона.

- Занят, но если недолго, то говори. Я на совещании.

- Ты был прав, вчера Трандуил пытался.. хотел.. предложил себя..

- Хах, ты сомневался в этом? Я сказал, цацкой сверкнёшь, покормишь, и он твой.

- Торин..

- А чего это ты грустный такой?.. – голос друга внезапно зазвучал почти с ужасом. – Только не говори, что оплошал!

- Нет-нет! – поспешно выкрикнул Бард. – Ничего не было. Я.. не стал..

- Какой-то кислый у тебя голос, что-то случилось? Дети?

- Нет, просто..

- Бард.., – Торин укоряющее промолвил, – ты ведь не сошёл с ума и не влюбился в этого Трандуила? Развей мои опасения.

- Ох, нет, что ты, – Бард переложил мобильник в другую руку и приложил теперь к левому уху. – Я звоню тебе спросить, что делать с ним дальше.

- Ты отказался от ночи с ним? Что ты сказал ему?.. Да погоди ты, Двалин, у меня тут важное дело!..

- Просто вызвал ему такси и отправил домой.

На той стороне зазвучал раскатистый смех. Торин хохотал громко и долго, а когда, наконец, остановился, произнёс со всё ещё рвущимся наружу гоготом:

- Ай да Бард, ай да молодец, представляю вытянутое лицо и досаду этого воображалы.. Слушай, у тебя ведь выходной завтра? Вот завтра и набери его, скажи, что освободилось окошко в плотном графике и послушай, что предложит он сам. А там действуй по обстоятельствам, но не забудь позвонить мне, чтобы обсудить детали.. Да что?!!.. Это я не тебе, Бард.. Спроси у Ори! Что, кроме меня, высказать своё мнение никто не может?!.. Бард, я сейчас занят, как ты понял. Звони мне завтра, удачи, – и Торин сбросил звонок.

Торговец тяжело вздохнул, глядя на свой телефон. Отчего ему казалось, что теперь играть свою роль будет в два раза сложнее, чем раньше? Что ж, пора приучить себя видеть в людях не только светлые стороны.

Ещё некоторое время заняла уборка стульев и иных вспомогательных вещей, ежедневно приносимых с собой, и вот Бард уже взвалил всё на себя и потащил к стоянке.

Там уже почти никого не было, лишь несколько машин, сиротливо прижавшихся к обочине, хозяева которых уже были готовы вот-вот уехать.

- Привет, – помахал Барду знакомый, продавец картин неизвестных художников. – Как день?

- Неплохой навар, – кивнул ему тот. – Как у тебя?

- Тоже, – улыбнулся мужчина. – Куда сейчас? Домой?

- Да, дети ждут.

- А мы сегодня собираемся у Язнега, попьём пивка, поболтаем о том, о сём, ты как? С нами?

- Нет, – покачал головой Бард, открывая багажник своего старенького Фольксвагена. – У меня уже были посиделки на этой неделе, надо и детям время уделить, ты ведь понимаешь?