Решила лечь спать. Им впервые предстояло спать вместе, находясь в ссоре. Во время прошлых недомолвок они разбредались по разным комнатам. Андрей, конечно, может, заночевать в гостиной на диване, но тот маловат для высокого широкоплечего мужчины.

Мира успела прочесть две главы о магии и физике простых порталов, когда пришел Андрей и, не глядя на нее, отправился в ванную комнату.

 - Черт, зеркало! – донеслось оттуда.

Значит, зеркала от нее действительно прятали.

Затем пауза, выходит в расстегнутой рубахе и ерошит волосы.

- Не Мерлин Монро, но все-таки это я, - начала она, - к тому же я быстро восстанавливаюсь. Да и ты кормишь меня на убой.

Пока Мира еще находилась в Академии, он приносил шоколад, мармелад и зефир. Наверняка, и сюда привез много всего.

Рихтер шутку не оценил, хлопнул дверью ванной комнаты, скрываясь за ней. Если бы она не узнала его достаточно хорошо за время их знакомства, то решила бы, что ректор Глазовской Академии магии грубый мужчина. В действительности он таким не был, хотя при студентах частенько напускал на себя серьезности и суровости. Сейчас он не злится, а переживает.

Встала с кровати и побрела к ванной комнате. Когда открыла дверь, Андрей стоял уже одетый для сна, оперся руками о раковину и в зеркало наблюдал за ее передвижениями. Мира обняла его со спины за талию и прижалась щекой к лопатке.

- Расскажи мне, что тебя мучает?

- Я вынужден оставлять тебя одну на целый день. Мне это не нравится.

- Тоже хочу быть с тобой все время, но я могу о себе позаботиться. И что-то мне подсказывает, что ты примчишься по первому моему зову.

- Я хочу, чтобы ты перевелась в частную Академию магии в Германии.

- Чтобы Министерство магии до меня не добралось? Думаю, что если оно действительно захочет до меня добраться, то сделает это в любой точке Земли. Андрей, ты хороший ректор, хотя в начале нашего знакомства показался мне настоящим монстром, - он кисло улыбнулся, - Глазов – это город, где я выросла. Пока я не готова его покинуть.

- Я не смогу потерять тебя еще раз.

- Учитывая, какие вокруг дома поля, думаю, что буду неспособна убежать достаточно далеко.

- Ох, Мира! - Андрей развернулся к ней, чтобы поцеловать.

- Дай мне время, я снова стану той девушкой, которая ввалилась в твой кабинет, чтобы устроиться на работу по объявлению.

- Я люблю тебя любой, - он подхватил ее на руки и унес на кровать.

- Почему мы больше не обмениваемся колкостями? – с улыбкой спросила она, нежась в его объятьях, с наслаждением вдыхая запах цитруса и сандала и немного морщась от запаха сигарет.

- Потому что ты поняла, что несравненный ректор Глазовской Академии магии тебя в этом обскакал.

- Действительно! Как я могла об этом забыть? – притворно нахмурилась. Хотя один повод для колкости у нее все-таки был. Даже не колкости. Укора. – Ты называл меня своей женой! Или я чего-то не помню?

- А как еще мы называть женщину, которая является в Академию в одной только моей рубахе на голое тело? – хмыкнул он. И не поспоришь.

Было слышно, как на улице все еще резвятся щенки.

- Ты весь мой до утра понедельника?

- Да.

- Тогда предлагаю использовать это время с пользой друг для друга.

Они так и поступили, много разговаривали, смотрели фильмы, целовались. Нет, не так. Много целовались, разговаривали, и, если оставалось время, смотрели фильмы.

Утром в понедельник Мира сидела в гостиной. Андрей, одетый для работы в строгий костюм (до чего же он красивый в нем), ставил портал для прохода в Академию.

Функцию портала взяла на себя обычная дверь в комнату с бытовыми вещами, Рихтер плел заклинание по ее периметру. На другом конце портала, в покоях ректора в студенческом общежитии это он уже сделал.

У других преподавателей порталы из их домов вели прямо в ГАМ. Так, мисс Шарлотта каждый день приходила из Англии, Лакоб – из Франции, Орлов-Вышеславцев из Подмосковья, госпожа Такаяма – из Японии, Мамушка – откуда-то из Предгорья, Медведь – давно обосновался в Глазове. Где живет Роза, Мира не знала.

В гардеробной Академии целая стена состояла сплошь из дверей, откуда приходили преподаватели, и которые были заколдованы так, что через них могли пройти только те, на кого они настроены. Студенты, конечно, пытались пролезть в порталы, но каждый раз дверь для них открывалась в стену.

После того, как заклинание оплело всю дверь, Андрей отошёл от нее на три шага и бросил последнее плетение, связующее двери.

- Хочешь попробовать? – он указал Мире на портал.

Конечно, хотела, но шла до заветной двери долго, а когда открыла ее – очутилась в комнате Рихтера, через проем в стене видна ее собственная комната в общежитии.

- Если тебе что-то нужно, то возьми сейчас, в следующий раз портал открою только вечером, - предупредил он.

Она так и сделала, забрала все наработки по поводу крушения вокзала, которые подготовил След в поисках ее отца, взяла еще пару книг и что-то из вещей, отнесла в дом в Предгорье.

- Пиши и звони мне, - Андрей обнимал ее, не желая разжимать рук, она кивала, но хотелось так и стоять на непослушных ногах.

Наконец, дверь между ними захлопнулась, без последствий портал можно было держать открытым не более пяти минут, иначе это может вызвать ненужный интерес контрольно-надзорных магических органов.

Он ушел, а она тут же готова была заплакать от тоски по нему. И когда Мира стала такой зависимой от Андрея? Или тут что-то другое?

Глава 6 Калининградско-Глазовская: Неожиданные открытия

Обоих Калининград влюбил в себя спокойной, но интересной архитектурой, размеренностью жизни и европейским спокойствием. К тому же они добились большого продвижения в деле поисков отца Миры.

Остановились в гостинице в центре города, в люксе. Андрей был «неприлично богат» для обычного ректора, поэтому выбирал все самое лучшее. Тогда, пока они разбирали чемоданы, он внезапно стал рассказывать о своем огромном наследстве, хотя обычно уходил от подобных разговоров. И стало понятно, почему эта тема для него неприятна.

Его семья на протяжении нескольких лет владеет аметистовыми шахтами, там добывают дорогой камень оттенка «глубокий сибирский». Именно такой в колечке Миры. Дед Андрея решил поэкспериментировать с глубиной цвета камня, чтобы тот стал более насыщенным. Тогда он принялся изучать свою кровь и кровь сыновей, - у него было трое мальчиков и старшая дочь, мама Андрея, - чтобы выяснить влияние предка-духа аметистовой пещеры на потомков.

Одержимый экспериментами, он помешался на чистоте крови сыновей и своей собственной, потому что наследственная черта – темный, фиолетовый оттенок глаз, иногда появляющийся у обладателей черных глаз этого рода, - передавался только по мужской линии. Он примешивал в еду сыновей измельченную аметистовую крошку, уходил с ними жить в пещеру.

Закончилось все очень-очень трагично. Мальчики умерли, их отец не вынес этого и утратил рассудок. Когда бабушка Андрея, которая и не догадывалась о выходках мужа, считая это воспитанием мужчин по-рихтеровски, пережила потерю, то вынуждена была возглавить семейное дело. Она воспитала дочь, много общалась с маленьким Андреем, которому перешли магические способности Рихтеров, потому что его дяди попросту не успели оставить потомство.

После кончины родителей Андрей взял фамилию матери, много общался с бабушкой,  единственной близкой родственницей. Она умерла через месяц после его назначения ректором в Глазовскую Академию магии. Бабушка знала его историю о рыжеволосой фее и одобряла порыв внука найти эту девушку, поэтому спокойно восприняла его стремление задержаться в Глазове. Семейным делом управлял и управляет до настоящего времени ее хороший друг.

- Именно для бабушки я приготовил соседнюю со своей комнату в общежитии, где сейчас живешь ты, - закончил он рассказ.

Мира ничего не ответила, только крепко обняла его. А что тут еще скажешь? Мне жаль? Я всегда буду рядом? Ты повидал много плохого? Нет, лучше показывать свою любовь и поддержку.