Просканировал состояние Миры – очень слабое свечение, розовое с золотыми переливами. Все указывало, что тело живо, но ее в нем нет. Тело держали под куполом, подпитанным артефактами и насыщающим органы и ткани, но прогресса все не было.

Монах сидел в кресле рядом с девушкой, закинул голову на подголовник и рассматривал звезды под куполом. Поскольку смотритель не мог так просто попасть в обсерваторию, то сейчас наслаждался красивыми видами космоса. Да и к Мире относился по-доброму, иначе Рихтер бы его не подпустил.

- Ты знаешь, что твоя Мира Змееносец? – смотритель указал на бородатого мужчину под куполом обсерватории со змей в руках, который пытался удержаться на поясе Зодиака, подпихивая то Скорпиона, то Стрельца.

- Да, - о девушке он узнал все, что только мог.

Сел в другое кресло, осторожно взял сухую прохладную ладошку, от этого свои руки показались слишком горячими, и поцеловал.

 - Считается, что у Змееносцев своя миссия на земле, они просто так не приходят сюда. А если ее миссией было спасти нас? – продолжал Монах.

Андрей приложил ладошку Миры к своей щеке и закрыл глаза, так хотелось, чтобы она провела внимательными пальчиками по его коже, притянула его к себе.

- Даже если это ее миссия, нет гарантии, что она поправится, - отрезал Андрей, а мысль больно резанула по сердцу.

Не хотелось верить, что она навсегда останется такой. Он еще раз подумал о том, что не зайти Мира в тот день в Академию, с ней было бы все в порядке сейчас.

- Я хотел попросить Проводника звезд о помощи, но он давно не появлялся здесь. Душа звезды всегда тянется в космос, ошибочно считать, что ее можно привязать к месту надолго, - продолжил Рихтер. – В прошлый раз его не было больше двух месяцев. Потом вернулся, как ни в чем не бывало. Думаю, сейчас похожий случай.

Замолчали. Было слышно, как тишину Академии изредка прерывает научный спор между профессорами.

- Уверен, что после выброса магии на Источнике каждый из нас получил что-то свое, - заявил Монах после паузы.- Я стал лучше слышать направленный мысленный зов.

Шарлотта и Лоран тоже говорили, что их магический способности стали сильнее. Андрей особых изменений не почувствовал, но он в отличие от всех них уже был магериком. Да и тело его сейчас не живет, а существует. В ожидании.

- Это ты к чему? – уточнил у смотрителя.

- Все пытаюсь нащупать, где она. Тогда, на Источнике, я не чувствовал, что она жива, но сейчас ощущаю, что Мирослава где-то рядом. Как будто ей только нужно найти дорогу. Дай ей время, уверен, что она вернется.

Это Андрей понимал. Когда Черная вода, или неизученная субстанция, которая поглощает энергию Источников магии, а потом и все живое, попыталась просочиться к Источнику, Мира спасла всех. Его трепетная девочка пожертвовала собой во имя жизни. Звучит громко и пафосно, но это так.

Как и почему Хранитель выбрал ее, было непонятно. Похожая ситуация произошла и на других Источниках, где-то они потухли, где-то их спасли такие же добровольцы. Министерские были в Глазове, обследовали Источник, приказали направлять отчеты о его состоянии по специальной форме. Врачи осмотрели Миру, пришли к тем же выводам, что и Лакомб с Андерсон. Велели наблюдать за ее состоянием и уехали.

Потом в городских СМИ и соцсетях появились заметки о том, что на площади Свободы молодые люди взорвали фейерверк, что спровоцировало дрожание земли и дребезжание стёкол на окнах ближайших домов. Но, к счастью, жертв нет. Так министерские прикрыли инцидент в Глазове.

Им четверым, находившимся сейчас в Академии, было известно не так много из того, что произошло в тот злополучный день. При помощи артефактов След, друг Андрея и сыщик, восстановил события. Мира вбежала за Хранителем в Академию, он поднял ее над Источником, сначала девушка заморозила подступающую Черную воду, лишив ее части силы, а потом испарила.

Андрей с Монахом создали ток воздуха на поверхности, чтобы вывести водяные пары. А вода, лишенная привязки к магии, пролилась сильнейшим ливнем над городом. Источник спасен, люди живы, но Мира, через которую Хранитель пропустил энергию Источника, и которая стала своего рода преобразователем этой энергии, потеряла жизненные силы. Когда на Источнике Андрей держал ее иссушенное, бездыханное тело, он был готов разнести этот чертов магический мир.

Тем самым Мирослава исполнила пророчество, по которому должна была возродиться, как Феникс. Вот только вероятность хорошего исхода, то есть именно возрождения, была всего 23%. Но его девочка выжила.

Выжила! И все еще цеплялась за жизнь.

Отчасти благодаря своему упорству, отчасти вовремя оказанной магической помощи: Лоран и Шарлотта оказались в Академии в тот день, так как англичанка обладала даром провидения. Они буквально вырвали Миру из рук Рихтера, чтобы наполнить ее тело силой. Тогда выяснилась, что она очень слабо дышала.

Но дышала. Сама!

И в этом полуживом, полуприсутствующем состоянии она находилась уже почти месяц. Рихтер приглашал лучших врачей, но те лишь разводили руками, ее состояние походило на крайнее истощение, похожее на кому. Хороший друг отца профессор медицины Семен Васильевич Белов посоветовал оставить ее тут, в Академии, рядом с Источником, и просто наблюдать.

- Андрюша, никто не возьмётся делать какие-либо прогнозы, потому что ситуация очень нестандартная, - сказал Семен Васильевич, по-отечески похлопав Рихтера по плечу.

Около Миры постоянно кто-то находился: Шарлотта и Лоран днем, Андрей и Монах ночью. Смотритель обычно сидел в кресле, Рихтер – тоже был в кресле или, когда они с девушкой оставались наедине, лежал рядом на другой передвижной кровати, удерживая ее руку в своих.

Никто ничего по поводу отношений между студенткой и ректором не высказывал, все и без слов было понятно. В тот день на Источнике Мира оказалась в его рубахе, это была практически единственная ее одежда. В чем она выскочила из его кровати, в том и прибежала в Академию.

Ее пинают в спину. Она летит вперед, в темноту.

Темнота живая, дышит. Она уменьшается до размеров черного ромбовидного зрачка, потом до белой мордочки, очень похожей на кошачью. Хранитель ударяет ее лбом в грудь, и она снова летит назад.

Летит. Летит. Летит.

Бух!

Приземляется на что-то мягкое. Она – это тело с двумя ногами и двумя руками. Голова.

Левая рука греется обо что-то теплое. И такое родное.

Темно.

Звуки.

Да, и те четыре звука тоже. Но иногда.

- А если ее попросят отправить в Министерство магии, - говорит один голос.

- Этого не случится! - отвечает другой. Он слышится ближе. Именно этот голос ее звал и звал. – Уж тебе ли не знать, что лаборатории Министерства - не самое лучшее место для жизни и здоровья.

Первый это Андрей. Ее Андрей. Ее любимый, родной, теплый и самый хороший!

А кто второй?

- Пропадешь вместе с ней?

- Конечно, - и любимый поцеловал центр ее ладошки, как она любит. Хочется провести пальцами по его мягким губам. Но рука не слушается, ноги не шевелятся. Тело словно деревянное. Даже сердце бьется слишком спокойно.

- А как же Академия?

- Оставлю на Орлова и тех голубков.

- Тебе нужно отдохнуть, Андрей. Я тоже пошел к Источнику, светает. Только посижу еще немного. Звезды тут такие красивые.

Ее кровать дрожит, рядом ложатся, ее руку кладут на теплую щеку, немного колючую от щетины.

- Вернись ко мне, Мира, девочка моя, - шепчет родной голос.

И ответить нельзя, хотя очень хочется. Губы не шевелятся.

Дыхание рядом становится глубоким и медленным. И почему-то накатывает усталость.

- Я рад, что ты вернулась, - говорит второй голос. – Набирайся сил, завтра вы поговорите.

Тягучий сон не желал отпускать. В нем та Черная вода. Титанических усилий стоит преодолеть ее тяготение. Словно руками разрываешь скорлупу кожаного яйца.

И родной голос. Нужно идти на голос. Он пока не слышится, а только чувствуется вибрациями на пальцах. А потом вибрирует и воздух.