– Вам нужно на воздух.

– Поздно… Если бы я знала, что они используют именно этот препарат. Проклятые ларьи! Чтоб их всех…

– Я могу вам помочь?

Мог. Любой мужчина мог мне сейчас помочь, но я не хотела, чтобы мой первый опыт произошел с незнакомцем под влиянием наркотиков. Достаточно подкованная в теории, я пока не нашла того, с кем бы хотела испробовать все на практике. Поэтому сейчас даже в гости ни к кому не могла напроситься.

Я не заметила, как начала тереться бедрами о пах мужчины. Урх усмехнулся. От его горячего дыхания по коже разбежалась волна мурашек. А затем этот бессовестный тип скользнул мозолистой рукой с живота вниз, легко преодолевая сопротивление ремня штанов и белья.

В горле заклокотало возмущение. Я хотела выругаться и оттолкнуть от себя урха, но вместо этого протяжно застонала, невольно раздвигая бедра и откидывая голову назад.

– Такая влажная, – раздался бесстыдный шепот, после чего Раксай медленно погладил меня между ног.

Мой громкий стон слился с мелодией песни ларьев и, к счастью, остался незамеченным. Одурманенные сектанты были поглощены своими ощущениями. А вот урх услышал. Прижавшись теснее, он нежно коснулся губами открытой шеи, прочертив языком влажную дорожку до уха, а затем…

Его пальцы развели набухшие складочки, и один из них погрузился в горячую влагу. Несколько медленных движений, и к первому пальцу присоединился второй, в то время как другая рука накрыла грудь и стала ласкать прямо через одежду, а губы заскользили по шее. Снова движения, от которых кружилась голова и бешено билось сердце.

Когда третьим пальцем Раксай коснулся клитора – этого оказалось достаточно, чтобы я с громким стоном потерялась для мира. Это была моя личная сверхновая, взорвавшаяся прямо в центре вселенной и поглотившая весь мир. Поглотившая в прямом смысле этого слова, потому что я позорно потеряла сознание от новых ощущений. Но возможно виной всему было отравление афродизиаком. Очнулась я лишь один раз, когда меня передавали с рук на руки и настоятельно требовали вколоть противоядие. А после я погрузилась в вязкий туман, наполненный всполохами чужого огня.

Лето на Земле было чудесным временем года. Особенно мне нравились ночные часы, когда в небе яркими пятнами разгорались многочисленные пространственные переходы. Корабли медленно выплывали из светящихся кругов, яркими огнями световых двигателей освещая безвоздушное пространство. Ежедневно Землю посещали сотни звездолетов, часть из которых привозила новых гостей, а другая – увозила туристов.

Лежа в гамаке, я любовалась видом, открывающимся с высоты тридцать второго этажа. Отсюда звезды и корабли казались гораздо ближе, ярче и притягательнее. Космос всегда меня привлекал, поэтому свою жизнь и профессию я решила связать именно с ним. Сначала хотела стать пилотом, но тут обнаружились проблемы с координацией. Затем подалась в медицинский, но первое же близкое знакомство с чужим ранением закончилось глубоким обмороком. Готовить я не любила, командовать не умела, а оружие вызывало искренние опасения. Поэтому доступным оставался только путь в уфологию. Изучение внеземной жизни – что может быть интереснее? Хотя жизнь – очень неопределенный термин. Мы изучали уклад, устройство общества гуманоидов, взаимоотношения полов, сферы обитания и еще множество нюансов, связанных с инопланетными друзьями. Но главным в профессии уфолога было то, что я могла летать на другие планеты! И даже две уже посетила, когда проходила практику на втором и третьем курсах Галактического университета. А сейчас практиковалась в одном из научных центров и очень гордилась этим.

– О чем замечталась? – спросила Мэри, размахивая кистью, испачканной в белой краске.

– На днях должна прилететь делегация офинцев. Жду не дождусь встречи с ними!

– Это те, которые передвигаются в пузырях?

– Не в пузырях, а синтетических коконах, наполненных веществом с их родной планеты. Климат других миров является губительным для этих созданий, поэтому… Ой, да ну тебя! – отмахнулась я, увидев насмешку на лице младшей сестры.

– Нет-нет, я тебя внимательно слушаю. К тому же мне для вдохновения полезно узнавать про разных чудиков.

– Мэри! Что за неполиткорректность.

– Прости-и-и, но они действительно с причудами. Согласись, у них весьма странные обычаи.

– И что же тебе показалось странным?

– Например, переселяться в один «аквариум» после заключения брачного союза.

– А у людей не так? Мы тоже переезжаем в общую квартиру.

– Да, но при этом свободны в перемещениях по этой квартире, вольны в одиночестве ходить на разные встречи и вечеринки. А у них, если соединились аквариумами – все! Вместе везде и до гроба. Кста-а-ати, умирают они тоже в один день. И это – мерзко.

– Это чужая культура и чужой быт, которые складывались тысячелетиями. Поверь, некоторые особенности нашей культуры для них тоже дикость, однако им приходится мириться с ними. Как и нам. Без этого не было бы мира в нашей Галактике.

– Знаю, Эдель, знаю, – вздохнула младшая и отступила на пару шагов от холста.

– Закончила?

– Закончила, – кивнула Мэри.

Отставив коктейль, я подошла к сестренке и заглянула через плечо. На картине была Земля прошлого. Мир с картинок, сохранившихся в нейросети спустя двадцать веков. За это время он претерпел кардинальные изменения, начиная с климата и заканчивая расположением материков. Земля настоящего – это уже совсем другой мир, но он все еще оставался домом человечества, а также сотен других существ, прилетающих к нам в гости.

На полотне был старый город. Двухэтажные дома на просторной чистой улочке. Наземный транспорт и люди. Обычные люди, даже не подозревающие, во что превратится их мир столько веков спустя.

А ведь все начиналось с благого дела. Постепенное классовое разделение привело к революции, затронувшей весь мир, каждую страну. Начались восстания, которые в итоге переросли в войну. Недолгую, но кровопролитную. По ее окончании разделение на классы как таковое исчезло. Жизнь и быт наладились. Новые порядки привели к расцвету человечества. Но за любым рассветом неизменно наступает закат. Нашим закатом стало перенаселение планеты. Ресурсы Земли слишком быстро истощились, и она начала угасать. Не знаю, чем бы закончилась эта история, если бы в один прекрасный день мы не узнали о существовании других миров. Даже не так – нам позволили узнать! Позволили заглянуть за завесу космической пустоты и увидеть в этом вакууме надежду. Так началась новая эра…

К сожалению, не такая радужная, как всем мечталось. В жизнь человечества снова вернулось классовое разделение, но только теперь не по богатству – по пользе, которую люди могли принести новому государству. Всех, кто был неугоден правительству, отправили на нижний уровень – в зону вечной темноты и удушающего смога. Рабочий класс жил ярусом выше. Каждый день они трудились на заводах и фабриках, обеспечивая население всем необходимым. Им приходилось работать наравне с роботами. Средний класс был обслуживающим персоналом, хотя во многих сферах им на смену пришли андроиды-слуги. Над средним классом стояли ученые – светила нашего мира, а с ними наравне были те, кто обеспечивал взаимосвязь с иномирными друзьями. Власть принадлежала тем, кто заправлял крупнейшими корпорациями нового мира. Мира, разделенного на Ярусы, но сумевшего выжить…

Вздохнув, я погладила младшую по рыжим кудряшкам, небрежно собранным в хвост, и пошла на кухню. Время кормить Агату. С тех пор, как мы вытащили ее из храма ларьев, прошло две недели. Целых две недели, в течение которых я не раз и не два была готова придушить собственную старшую сестру. Но заглядывая в ее потускневшие глаза, отступала, делала дыхательные упражнения и с новыми силами вступала в бой за ее жизнь. Да, мне приходилось сражаться с ней самой! Но я была готова на все, чтобы вернуть нам прежнюю Агату.

– Звездочка, я уже все приготовила! – обрадовала меня средняя сестра, пританцовывая возле плиты.