1994 Прапамять Ко мне, молодому, к бумаге живой Идут времена на поклон. Приходят с пожаром, водой и травой В бесцветный неслышащий сон. Они по годам, как по этажам Ко мне в верхотурье идут. В гудящих ногах и гудящих ушах – Планеты грохот и гуд. 1980 Моя муза Лес гнилой в нарывах злобной лени, Песни и мольбы ему до фени. С топором со склизким топорищем Кто-то напролом чего-то ищет. Кто в штанах суконных, в самом деле? Чьи усы кошачьи пропотели? То с циничной едкостью медузы По нахалке блеет моя Муза. Просека за хищной Музой-хамкой Пахнет дорогущими духами, Кожей респектабельных нашивок От мажоров властвующих вшивых! А ещё – принюхайся поболе – Головной свинцовой нудной болью «При железках» куркуля-поэта С прежней честной музой неодетой, Брошенной им в бедность и на нервы В тесной комнатке его тетради первой. А вослед валькирии жестокой Солнце раскатилося потоком, Свой восторг в трясину мира вперив, Радостно швырнуло жарких перьев – Больше половины состоянья. Муза же моя – солнцестоянье, И на пять минут неоценимых Станет многомудрым Херувимом. 1982–2016 Шуточный самопанегирик Нового слова шумит водопад, Жаркие песни, да бьют невпопад, Но от Айги до зелейных полей Муза Максимова всех веселей. Так ты, Максимов, налейся силой, Дай силу петушку, что юн. Сияй, Максимов, неугасимой Горячей птицей Гамаюн. 1988 Гимн позорному столбу Вы создали солнце, надменно рассевшись, Готовые тавра на плоть и на душу сажать, Но если клеймённый возьмётся расстреливать плевелы, То добродетелям тоже несдобровать. За высшую удаль вы – честные, выперли Кто более прыток – зайцем скачи, А он своей силою, яростью вылитой Тащил для всесветных дворцов кирпичи. И в оных колоннах столбы вы позорные видели – Природы и Разума, Силы Людской палачи! 1988 Послание интеллигенту К чему зористый бор сосновый, К чему тут зоревой багрянец, К чему орать о первородстве и водружать его девиз Нам? Мы одного с иным уродства, Мы тоже пляшем общий танец В глуши лесов, в жилище новом, Где под обстрелом наш карниз! Бояться ль нам обстрела взоров – Самих себя ли нам бояться – Молву лихую проклиная, нам проклинать самих себя – Нам не спастись, сколь ни спасайся: Единым века приговором Нам жить с людьми в работе общей, Себя и ближнего дробя. Познать свой век – закон дробленья, – И передёрнуть среди буден, Не объезжая злого тленья – Тем тлен свой собственный зарыть, Не видеть дьявола в горенье, Не биться в отщепенства бубен, И быть иным – всегда: и в пенье, И в той струе, где миру плыть. 1994
Суровая песня Всё тучею гнойною было покрыто, Всё зноем бессмысленным было залито, И только, и только, и только одно Живого рассвета осталось зерно. В объятиях мёртвых у мёртвого слова Живая крупинка взорваться готова. Сомкнулись страданья и Правды огонь – Восстань и сияй для угасших окон! И сколько бы солнцу не били гробов, И были объятья – объятья костров – Но – если слеза на постылом полу – Не холодно будет такому теплу! Закатной не будет ему полосы – Его вековечны земные часы. Пусть трижды оскалится сумрак любой – А капля живая – с тобой над тобой! 1982–2013 «Тёплый дождь кофейный, поздний час…» Тёплый дождь кофейный, поздний час Поздней осени, той, что тепла не к сроку, Гуща струй густых баюкает тебя, Чтоб не бередил скорбями мира. Дива – именитая клошар песней безысходно-удалою, Точно мокрый хлыст, стегает слух и дух, Чтобы стал ты гущею дождя. Это уходящая труха злобно и хитро над Жизнью плачет. Но сквозь хляби – мая синева, Солнца расцветающая сила, Богатырь – бесстрашная планета, Человек – я сам – оков не знаю. 1983–2016 Сатана и верблюд Верблюдом ехидным бухарским сгорбатясь, Хихикав, плевал я за смрадной спиной У чинного, чистого, звёздного бати, Которого Бог наш зовёт Сатаной. Хитёр Сатана и, сокрыв свою крутость, Разлился со мной – ну, совсем Гамаюн. Но подлой пустыни добрейшая сухость Замкнула молчаньем дорогу мою. Устал Сатана. Пролетарски сгорбатясь, И, вежливо плача над трапезой правд, Лихого верблюда копытом погладив, Нагадил мне в честный доверчивый нрав. Верблюду – плевать, лишь яснее простое: Не гавкает зло на хулителя зла. Открытость жива лишь скотины спиною, И мудрого чёрт не прощает козла, А также любую скотину иную. |
