Лайне закончила рисовать и отложила перо.

– У меня был отличный учитель по географии, он сам исплавал не только Изумрудное море, но и обошел все эльфийские земли и пришел по Северному морю в людские владения, чуть не застряв на подводных рифах Великого горного Хребта, который тянется даже под водой, – она улыбнулась. – А я совершила лишь одно путешествие – сюда, и послезавтра я уже точно уезжаю обратно, сразу после охоты.

– Вам не придется этого делать, по крайней мере не так скоро, – заверил её я.

– Не знаю, верить ли вам… Пора уже хоть на что-то решиться, – и она протянула руку для прощального поцелуя.

Я припал к ней, но слишком пылко, Лайне от смущения отдернула быстрей руку, и мне пришлось пробормотать прощание и скрыться на балкон, а оттуда и на крышу.

Красота Лайне, и то что она доверила мне свою судьбу вскружили мне голову. Я всю ночь не мог заснуть и думал лишь о том, чтобы не дать Лайне уехать. Поэтому надо было думать, как избавиться от министра в прямом или переносном смысле. Я думал о нем и так и этак и понял, наконец, что слабая сторона министра – это его тщеславие, и он денно и нощно печется о собственном величии.

Но прошло много времени, прежде чем я набрел на нужную мысль. Мне вдруг вспомнился зал суда, и этот четко различимый для Ивейна запах шедший со всех сторон. Я впервые применил память своего удивительно тонко чувствующего носа. И сейчас только осознал, как точно могу вернуть все те ощущения от запахов, которые вдыхал в зале суда.

Вот едкий пороховой и маслянистый запах охранников. Само пустое помещение тоже источало запах мрамора и легкой уличной пыли, вдувавшейся сквозь щели. Как и внешне, так и по запаху судейские были непримечательно серы: чистый запах эльфа и легкая чернильная примесь канцеляриста. Король был тоже еле ощутим, но не потому, что сидел дальше всех, а потому что на его мраморно идеальной коже даже поту не было места – как и чувствам на его лице, – лишь легкий налет цветочного аромата.

Но вот особое пятно запаха, который источал министр, настолько особое, что я никак не мог его определить. Что-то тяжелое, неприятное и природное – «запах лешего» – улыбнулся я. Единственное, что я точно понял, что этот запах был не приобретенным, а шел от всех пор министра. Я стал вспоминать другие запахи, когда-либо слышанные мной здесь, и сравнивать с этим, но ничего похожего не находил.

Я знал, что в замке иногда появлялся один охотник – Футиарн. Прославленным, удивительным тонким нюхом он за милю чувствовал, где и на каком дереве сидит куропатка и что она ела на завтрак. Вот бы у него спросить, что собой представляет министр? И вдруг я четко понял, что это за тяжеловатый, лесной запах. Это же всего лишь запах огра! Я в удивлении сел. Это же означало, что один из родителей министра ОГР! И это у эльфов, которые больше всего пекутся о чистоте крови.

Сердце мое подпрыгнуло от радости. Я помогу Лайне, и она останется в замке.

Теперь оставалось придумать, как подать эту правду и постараться сделать это прилюдно. Я улыбнулся, представив как свалиться со своего воображаемого трона министр и притом у всех на глазах!

Ранним утром я заглянул в мастерскую к Биару. В комнате стучал молоток, летела пыль, но к удивлению, там никого не было. Тогда я взглянул на статую и обомлел. Вокруг статуи сами по себе плясали молоток с резцом и выбивали складки на платье принцессы. За ними следовала кисточка и сметала пыль.

– Вот это да! – я был удивлен таким чудом.

– Вот черт, – раздалось за моей спиной, – опять дверь забыл закрыть!

В комнату вошел Биар и запер поскорей за собой дверь.

– Значит, не ты сделал эту статую? – воскликнул я.

– Нет, конечно, я же тебе сказал, что я не скульптор. Эти волшебные инструменты даны мне гномами, на время миссии.

– Миссии?

– Для того, чтобы я вызволил тебя из плена.

– За вами стоят гномы? – фраза прозвучала как из какого-то шпионского фильма… где были к тому же гномы.

– Они только помогают мне. Идем в другую комнату, я задыхаюсь от этой пыли.

Мы прошли в комнату поменьше, где стоял стол, кровать и пара стульев.

– Но кто я такой, чтобы мне помогали и вы, и гномы?! – я был удивлен.

– Хм, мне, наверное, как-то надо было тебя подготовить к этой новости или торжественно обставить такое важное заявление, – сказал Биар, – но я так не умею. Дело в том, что ты эфлаитский король-химера, – спокойно заявил Биар.

– Я? – выпучил глаза я.

– Да, по крови. Но без трона. В Эфлаите, как ты слышал, есть свой король, и он никуда уходить не собирается. Так что ради блага своего и сохранности жизни своей, еще раз прошу, все, что ты узнал о себе, да и обо мне, держи в тайне.

Я не поверил словам Биара. Эльф увидел это и приказал:

– Сними рубаху.

Я подчинился и стянул грубую льняную рубаху.

– Шипы химеры уже проступили по позвоночнику, – сказал он.

Я положил ладонь на шею, ощупал позвоночник. И правда, позвонки стали острее и, как зубы, прорезали кожу.

– Когда они полностью проступят, – сказал Биар, – ты обретешь и всю силу Химеры, и сможешь именоваться королем эфлаитов. Такой позвоночник бывает только у короля, так как только в нем течет кровь Химеры.

Биар принялся заваривать чай. И, пока вскипала вода, я думал о невероятном для себя открытии. Странно было вдруг оказаться королем, пусть даже и химерой. Так вот почему я в замке на странном положении.

– Я вчера тебя искал, но вечером ты как в воду канул. А днем ты не выходишь из конюшни. Время же уходит. Может, скоро поздно будет для побега. Так что послезавтра вечером мы должны совершить прорыв, – Биар налил в кружки чай и протянул одну мне: – Ты что, не хочешь отсюда сбежать?!

– Да больше жизни! – воскликнул я.

– Почему тогда ко мне не заходишь? Не доверяешь? – испытывающе глянул Биар.

Как мог я сказать, что голова у меня кругом пошла из-за Лайне, что Лайне даже затмила мое самое сильное желание – свободы! Но ведь я знал, что без свободы я никто, а Лайне принадлежит другому. И правда, нужно было сосредоточиться на побеге.

Но когда я вспомнил о Лайне, нежное чувство всколыхнулось во мне, вместе с желанием оберегать её ото всех и вся. И ведь я обещал! И я мог это сделать, у меня были еще целые сутки впереди.

– А я слышал, – сказал я, вспомнив слова Лайне, – что химеры выглядят как люди.

– Ну да. Дело в том, что род химер, что правит Эфлаитом, постепенно смешивался с другими народами и только одна ветвь в нем является королевской, и только в ней течет чистая сила химеры. Давным-давно на севере Адальгарда существовал народ – бранты, их вождь связался с Химерой и родился у них сын, с тех пор в этом роду течет кровь Химеры. Бранты, под предводительством своих королей-химер побеждали врагов, становились сильнее. Потом на наш мир обрушились темные силы Зла, возглавляемые Мортьярдом. Химеры сражались яростнее львов, и они победили, но от народа почти ничего не осталось, а города их были выжжены, и тогда они отправились в лучшие земли. Пересекли пустынные земли Греоданов, переплыли Изумрудное море и осели на побережье огрового материка.

– Истребив прибрежных жителей? – хмуро спросил я.

– Нет. Они воздвигли мощную страну – Эфлаит. Они дали ограм знания, научили их лепить из глины, строить дома, держать скот и сеять пшеницу. Огры были зверьми и род химер сделались их добрыми господами. Даже сейчас узнай они или пойми, что ты химера, они будут трепетать перед тобой, раболепствуя и преклоняясь, как перед божеством.

На это я лишь хмыкнул. А потом ко мне вдруг пришла печальная мысль:

– Если я король, что же стала с моим отцом, дедом?

– Твой дед, Илиадор, умер тридцать четыре года назад. И родители твои мертвы уже как двенадцать лет.

– Как же все случилось? – спросил я.

Биар глянул в окно, полуприкрытое ставней.

– Нам не следует долго сидеть вместе, как бы чего не заподозрили, – сказал он, – вот завтра ночью, будем далеко отсюда, тогда наговоримся вдоволь.