Я прислушался к разговорам. Главное было понять, что здесь и к чему. Все-таки вдруг я здесь застрял надолго, на год, или даже на два или три. Про то, что это может быть навсегда я и думать не хотел. Так что пока я здесь, влачить жалкое существование я не собирался. Потому что в родном мире я привык жить хорошо. Конечно, то была заслуга моего папашки. И все мне только и твердили, что благодаря ему я и институт закончил и место хорошее в офисе получил. Все пытались мне доказать, что сам я по себе ни черта не стою. А вот хрен вам. Я не слабак. Я выживу. Даже с ошейником на шее выберусь из этого дерьмового положеньица.
Поэтому первые дни я приглядывался и прислушивался, чтобы во всем разобраться. К тому же память этого чужого тела тоже подсказывала многое. Оказалось, этот огромный белый замок принадлежал королю эльфов Диадуэйду восьмому. Он стоял на берегу залива. Обширные земли, начинавшиеся от этих приморских скал были его королевством – королевством южных эльфов.
В замок приезжали и послы, и придворные, вот только когда я сунулся к воротам, стражники мне преградили дорогу. Я был странным пленником здесь. Разрешалось передвигаться только внутри двора замка. В сам замок меня пускали лишь на кухню, где в углу находилась моя постель. Слуги-эльфы презирали меня и считали ниже своего достоинства даже сказать мне что-то, не говоря уже о придворных эльфах, которые иногда появлялись на конюшне. Огры отчего-то тоже избегали общения со мной. Вопрос, кто же такой был этот гонимый всеми отщепенец Ивейн, все время преследовал меня. Я чувствовал в нем, то есть теперь уже в себе, какую-то странную особенность, но пока что не мог сообразить, что это.
Как я понял по воспоминаниям этого парнишки Ивейна, он был в таком рабском положении в этом дворце уже восемь лет, а до этого с малолетства жил в замке эльфийского князя, там ему жилось полегче, его не держали как раба и никогда не наказывали, как здесь. Потому мысли о побеге стали посещать голову Ивейна все чаще. И двадцать палок, которые достались не ему, а мне, были даны в наказание за то, что он пытался перелезть стену замка.
И теперь я тоже принялся планировать побег. Так как служить этим господам эльфам не собирался. Но прошла неделя и другая, а я только скрипел зубами да огрызался, и на меня все злобней глядели мои тюремщики. К сожалению, и друзьями я здесь обзавестись не мог. И это я – душа компании! Потому что, как я и говорил, эльфы меня презирали, огры избегали. Оставались только лошади, за которыми я присматривал, вот им было действительно все равно, кто я.
Итак, план постепенно нарисовался. Помогло то, что я вспомнил, зачем Ивейн полез на эту стену. На высоте нескольких метров над землей он заметил в стене брешь, он полез разведать, можно ли удрать через нее. Если стоять под стеной, ее не было видно. Ивейн заметил ее издалека. Но главное было не покинуть замок, главное было – куда деваться потом. Как я понял, с одной стороны степь упиралась в безжиненные, пустынные горы, с другой стороны были леса, за которыми опять же жили эльфы. И вот наконец-то, спустя месяц пребывания в этом скучном холодном замке, мне предоставился счастливый случай.
В замок прибыл посол людей. Он пробыл здесь всего день и уже поздним вечером должен был отплыть восвояси.
Я боялся упустить момент, когда посол уйдет из дворца. К счастью, он пробыл до позднего вечера. Стемнело, в замке зажгли факелы. Я видел, как посол с тремя своими сопровождающими вышел из замка. Они направлялись к пристани. Мне уже следовало перелезть через стену и пуститься бегом к пристани, но, как назло, двое охранников застряли возле стены, где находилась та самая заветная брешь. Время уходило, через минут пять-десять посол достигнет берега и взойдет на корабль. И я точно не успею добраться до корабля, не успею укрыться на нем и, соответственно, не смогу сбежать из этой тюрьмы.
Но вот охранники отошли, и я, даже не дожидаясь, пока они скроются за угол, подбежал к стене и стал карабкаться на верх. Не пришлось даже долго карабкаться наверх: секретный лаз располагался где-то в трех метрах от земли. И вот я уже спустился на холм и бросился бежать по нему со всей силы молодых ног Ивейна, которые оказались невероятно быстрыми. Холодный ветер, дувший с моря, радовал, и я ощутил вкус свободы. Сбоку на горе высилась громада эльфийской крепости, но она уже отдалялась.
Вот только бы успеть прибежать на пристань раньше, чем посол короля людей взойдет на корабль. Дорога стала пологой и мягкой от травяной поросли. Тропинка побежала вниз к причалу. Словно нарочно из-за туч вышла полная желтая луна, и я оказался на этом холме, будто на сцене, освещенной софитом. Меня легко могли увидеть эльфийские дозорные с башен замка.
До пристани оставалось не больше трехсот шагов. И тут я увидел, что на людском корабле поднимали сходни, корабль уже отчаливал!
Черт побери, неужели я упустил шанс вырваться из эльфийского плена?! Но сдаваться я не собирался. К отчаливающему кораблю я не успевал, да и незамеченным теперь туда не пробраться.
Я решил бежать наперерез кораблю. Благодаря памяти Ивейна, которой я мог пользоваться все больше и больше, я знал, что стены, защищавшие пролив, тянулись с двух сторон и соединялись огромными железными воротами. В движение ворота приводил усыплённый магией гигантский спрут, который, к тому же, охранял боязливых эльфов от опасностей из внешнего мира.
Кораблю понадобится минут десять, чтобы достигнуть этих ворот, ведущих из залива в Изумрудное море, так как придется маневрировать среди многочисленных боевых кораблей эльфов. Тут-то я его и перехвачу, спущусь по внутренней лестнице прямо к воротам и проберусь на корабль никем не замеченный.
Я свернул к крепостной стене. С холма можно было попасть на стену, но только через сторожевой пост. К счастью на посту стоявший охранник следил сейчас за чужеземным кораблем. Стена была где-то метра три шириной. Сбавив шаг, почти на цыпочках прокрался за спиной охранника и, не разгибаясь, поспешил вперед, пока стена не повернула и можно было опять разогнуться и пуститься по ней во всю мощь молодых ног Ивейна. Но только я пробежал большую половину стены, как заметил на следующем повороте другого сторожевого. Дальше только прямая дорога, и охранник, если только не слеп, точно увидит меня и тогда… Смерть! за побег может быть только это. Но и находиться в плену я был больше не намерен, как не намерен был и сдаваться.
И в голову мою, или не мою, пришел простой, но смертоубийственный план. Я решил прыгнуть в море. Я знал, что тут были случаи, когда с этих стен падали эльфы и это были либо самоубийства, либо замаскированные под них убийства. Но выбора у меня не было. Не замедляя бега, я повернул к краю стены, что уходила своей каменной кладкой в море, и прыгнул. Я летел долго вниз к черной бездонной воде. Глубокий вздох, и вытянутые стрелой руки вспороли каменную толщу воды. Я ушел далеко под воду. А потом, отчаянно работая руками и ногами, стал всплывать вверх. Когда вынырнул, заметил, что на верху стены только что показалась, а потом исчезла голова стражника. Видимо, услышав громкий всплеск, он посмотрел вниз, но, ничего не увидав, решил, что это большая рыбина. Отсюда стена казалось такой высокой, что я диву дался как я еще оказался жив, все-таки парнишка Ивейн оказался не обыкновенно силен, хотя и был небольшого роста и худощав по юношески.
Но до свободы было еще далеко, следовало доплыть до ворот до того, как их пересечет корабль. И я заработал лопастями, махал рукам словно пловец на какой-нибудь чертовой олимпиаде, вот только впереди меня ждала не золотая медаль, а свобода. Я быстро приближался к воротам, которые уже со скрипом медленно раскрывались. Вот показался нос корабля, факелы на нем ярко освещали людей. Я подплыл достаточно близко, нырнул, чтобы не попасться в круг света, и вынырнул как раз у кормы корабля, который уже весь очутился в свободных водах Изумрудного моря. Я схватился за трос и подтянулся. Поднявшись по канату, достиг основания перил, припал к смоляным доскам своего спасителя, чтобы перевести дыхание и уже незамеченным перелезть через перила и проникнуть на корабль. Корабль уже вышел за пределы эльфийского королевства, а значит, да здравствует свобода!
