Рассмеявшись, я устроилась удобнее, и он меня обнял. Тодд приятно пах, и я хотела навечно остаться с ним. Некоторое время мы обсуждали музыку, и он рассказывал о ее влиянии на мозг. Пока Тодд рассуждал о химической реакции в нейронах, я не могла не смотреть в его большие ясные голубые глаза. Обрамлявшие их длинные темные ресницы вызывали зависть и подчеркивали поразительный оттенок радужек.

Тодд склонился, и я почувствовала на лице его теплые выдохи. Запрокинув голову, я зажмурилась, и в тот же миг наши губы соприкоснулись. Я весь вечер ждала поцелуя и, наконец-то получив его, хотела зайти дальше.

Я приоткрыла рот, и наши языки сплелись, делая нас одним целым. Когда теплые ладони Тодда оказались под моим свитером, я выгнула спину. Мои груди болели от потребности в прикосновениях, и у меня между ног стало влажно.

Положив руку на ширинку Тодда, я нащупала выпуклость под джинсами. Несмотря на плотную ткань, было невозможно не оценить длину и толщину.

«Иисус, у него огромный член!»

Погладив меня по спине, Тодд расстегнул лифчик и вскоре коснулся пальцами моих твердых сосков. Я углубила поцелуй, мечтая, чтобы Тодд взял меня прямо здесь, прямо сейчас. Забравшись на него, я устроилась сверху и начала целовать его шею. Он быстро расстегнул мои штаны и приспустил по бедрам.

Я раздевалась со всей возможной поспешностью. Ухватив свитер за подол, я быстро стянула его через голову, и вот тогда это случилось. Я не заметила бутылку на подлокотнике и опрокинула ее прямо на Тодда. Он быстро поймал ее, чтобы пиво не забрызгало еще и меня.

— Тодд! Прости, — извинилась я, чувствуя себя идиоткой. Я покраснела от стыда и слезла с колен Тодда. — Я случайно.

— Все хорошо, — заверил он. — Не переживай, — стянув с себя рубашку, он обнажил мускулистую грудь и рельефный живот.

«Черт возьми!», — идеальный пресс с шестью кубиками и грудь, за которую и умереть не жалко.

— Я сбегаю в душ и быстренько помоюсь. Скоро вернусь. Честное слово, я никуда не уйду. Запомни, на чем мы остановились, — Тодд обхватил ладонями мое лицо и снова поцеловал меня.

У меня чуть не подкосились ноги. Уму непостижимо, как сильно мне нравился Тодд. Он был поразительным, и я чувствовала себя счастливицей. Тогда я порадовалась, что Тодд ни с кем не общался, поскольку иначе его захомутала бы другая девушка, и я бы не стояла сейчас перед ним наполовину голая.

— Я подожду, — пообещала я.

— Лучше бы тебе дождаться, — прорычал он и, шлепнув меня, скрылся в ванной.

По шуму воды я поняла, что Тодд зашел в душ. Осмотревшись, я заметила на маленьком столе возле кровати полотенце. Можно было как минимум вытереть диван, чтобы он не пропах пивом.

Я взяла полотенце, и мне на глаза попался листок бумаги с моим именем. Моментально схватив его, я тут же узнала свое расписание.

«Зачем оно Тодду?»

Да, я поступала плохо и не должна была совать нос куда не просили, но слишком заинтересовалась. Просмотрев разбросанные бумаги возле принтера, я нашла рекламную листовку дома с привидениями, взятую Тоддом в магазине. Рядом лежало несколько исследовательских работ, на которые я не обращала внимания, пока не узнала их. Мои работы. Анализ вакцины.

«Как странно»

Открыв ящик, я перебрала барахло и нашла свою фотографию. На ней была я за столом в книжном магазине с несколькими моими подругами по сестринству. Все бы ничего, но я не знала, что меня сфотографировали!

«Какого черта? Откуда у него все это?»

Едва я начала обшаривать второй ящик, как открылась дверь ванной. Тодд вышел в одном лишь полотенце, повязанном на талии. Заметив, чем я занималась, он замер как громом пораженный.

— Что-то ищешь? — его голос дрогнул.

— Что это? — я продемонстрировала ему расписание, фотографию и научно-исследовательские работы. — Ты меня преследовал?

Тодд склонил голову.

— Все не так, — он снова посмотрел на меня. — То есть, так, но…

— Нет! Стоило послушаться подруг. Они отговаривали меня, но я им не верила. Как ты мог?

Кровь ударила мне в голову. Я разрывалась между страхом и желанием сбежать. Как отреагировал бы Тодд? Преследовал бы меня? Попытался бы остановить? Или же отпустил бы?

Впав в состояние «дерись или беги», я схватила сумочку и бросилась к выходу.

— Марисса, постой! Я могу объяснить! Это не то, что ты думаешь, — закричал Тодд мне вслед.

Слишком поздно. Выскочив за дверь, я оставила его стоять в одном лишь полотенце и помчалась прочь.  

Я непредусмотрительно оставил на столе расписание Мариссы и прочие бумаги. Стоило быть осторожнее, но я ведь хранил их без злого умысла. Марисса разительно отличалась от прочих девушек, и я лишь пытался узнать, чем она интересуется и дорожит. Я просто хотел повысить свои шансы с ней.

С нашего последнего разговора прошло пять дней. Она не приходила в книжный магазин, по крайней мене, в мои смены. Я подумывал подловить ее в кафе, но боялся усугубить ситуацию.

Я не знал, как поступить.

Зато знал, что должен был все исправить, причем быстро. Если бы я предвидел, что Марисса найдет бумаги и бурно на них отреагирует, избавился бы ото всех. Да и зачем мне их хранить? Я в самом начале учебного года заучил ее расписание, и студенческие исследования можно было легко найти в интернете. Я бы сохранил только фотографию, сделанную украдкой на телефон. Вероятно, не стоило ее распечатывать, но я не удержался. Марисса была слишком красивой.

Также я знал кое-что еще — удача изменила мне, лишив шанса на отношения. Мне нужно было объясниться и загладить вину. Показать, что я не придурок, и соседки Мариссы ошиблись. Она — хорошая девушка, я — хороший парень. Мы были созданы друг для друга. Вне всяких сомнений.

Направляясь в офис доктора Брэдли, я проезжал мимо особняка Шэклфорда и заметил возле него скопление машин. Девушки заносили вещи в дом и начинали оформлять комнаты. Я не шутил, изъявив желание помочь, и действительно хотел поучаствовать.

Весь оставшийся день я думал о Мариссе и гадал, чем она занята. Возле особняка не было ее автомобиля, и я надеялся, что она не отказалась от своей затеи. Это было бы ужасно.

В шесть вечера я помог доктору Брэдли завершить рабочий день и поехал домой. На улицах было тихо, и солнце почти село. Темное небо цвета индиго подсвечивалось полосами оранжевых закатных лучей, и в густых облаках парил полумесяц. Полная противоположность роковой ночи после замечательного ужина с Мариссой. Загорелось несколько звезд — слабое мерцание вдалеке — но без нее их свет перестал быть ярким.

Под гудение двигателя я ловко свернул к особняку. На длинной извилистой подъездной дороге стояла машина Мариссы с открытым багажником, в котором лежал реквизит из дома моей мамы.

«Хорошо, что она не сдалась. Ей нужно подготовить комнату»

Включив поворотник, я замедлился и подъехал ближе. Царила тишина, но возле дома стоял еще один автомобиль. Припарковавшись позади машины Мариссы, я захватил из багажника несколько коробок и прокрался в особняк.

Да, не стоило мне появляться здесь, учитывая, что подруги наговорили Мариссе. Она возненавидела меня из-за того маленького «открытия», и я хотел извиниться. С тех пор как она схватила сумочку и сбежала, у меня не было шанса поговорить с ней.

— Эй? — позвал я.

Никто не ответил. Проходя от комнаты к комнате, я периодически звал Мариссу, надеясь, что она отзовется, или кто-нибудь подскажет, где ее искать. Дом оказался жутче, чем я думал, и мне было не по себе слышать эхо собственного голоса. Пройдя по всем этажам и не встретив Мариссу, я решил поискать в подвале.

На запыленной лестнице меня окутал запах сырости и затхлости. Наверняка когда-то здесь захоронили трупы, поскольку я еще никогда не вдыхал такого зловония. Я не понимал, зачем семья Стейси купила древний жуткий дом, и начал волноваться за Мариссу.