Дед рассказал историю о боевых способностях великого князя, да и вообще о старых, русских, казачьих войсках. О том, как они тренировались управлять временем во время боя, как могли опережать выпущенную стрелу, и даже мысль противника, при помощи способности находиться здесь и сейчас. О том, что один миг – это очень важная единица измерения времени, особенно в бою. О том, что есть ещё меньшая единица времени – сиг, познав которую, сможешь управлять временем. Дед говорил: «Будешь жить в равновесии с природой, будешь чтить свой род – тогда сможешь спокойно реагировать на все жизненные изменения и не пугаться их. Будешь чтить традиции рода, а главное, беречь их как самого себя – станешь как Святослав». После всех этих завораживающих рассказов Витя подходил к тренировкам очень серьёзно и не рассказывал об этом никому, даже Серёже.

Ложась спать и закрыв глаза, он представлял себя таким же, как Святослав. Верхом на белом коне он скачет впереди своего войска на полчища заклятых хазар. И взгляд его видит каждую летящую в него стрелу. Он отбивает их, словно брошенную горсть палочек, очень медленно летящих в него, а на самом деле хазарские стрелы очень быстрые и мощные, но он, Витя, умеет быть быстрее стрелы и мысли противника. Поэтому одерживает победу и возвращается домой победителем. С такими мечтами он часто засыпал, нередко размахивая во сне рукой, будто держал в ней меч.

Незаметно детские воспоминания перетекли в сказочные события. Сон всегда выжидает правильную секунду и, укрыв Виктора своим сладким и лёгким покрывалом, переместил его из детства, где он внимательно слушал своего деда Ивана, который рассказывал о Святославе, на самый верхний этаж ночной тайги.

– Очень интересные ощущения, не правда ли? – спросил Виктор, прыгая с верхушки одного кедра на другую, у человека, который приближался к нему, так же, как и он, паря над тайгой. – Это просто волшебное чувство! Мне кажется, что я в детстве так парил над тайгой, или мне это снится? Чувствовать себя частью этого сказочного мира, ощущая себя лёгкой пушинкой во Вселенной, летая в ночи… Это просто грандиозно!

Приблизившийся человек ничего не отвечал. Он встал носочками на верхушку одного из кедров и, вывернув карманы, в которых ничего не оказалось, произнёс на иностранном языке:

– Меня обокрали!

Подлетев ближе к незнакомцу и паря вокруг него, Виктор спросил:

– Я не знаю языка, на котором вы говорите, но почему-то я вас понял. Что у вас украли и где?

Человек, вращаясь в воздухе и следуя за взглядом Виктора, с явно выраженным удивлением в глазах сказал:

– Я вас тоже понял, но никогда не разговаривал на вашем языке. Интересно, как это происходит? А может, это действительно сон? Но я чувствую и осознаю себя, хотя сейчас это не важно. Кража совсем незначительна и не стоит вашего внимания. Украли сумку с личными вещами и деньги.

– Не держите зла на вора, – с ночным спокойствием произнёс Виктор. – Посмотрите лучше на красоту ночи. Видимо, ваши деньги были кому-то очень нужны. Может, они были жизненно необходимы. Очень важно не держать зла, ведь осудить легче всего, но я постараюсь вам помочь, если, конечно, вы хотите этого, – взлетев высоко над тайгой, ощущая ещё большее спокойствие и уверенность от плавности и естества движения, произнёс Виктор. Даже звук их голосов медленно тянулся из их уст и звучал размеренно и красиво:

– Я вас не знаю, незнакомец, но думаю, что мы сможем вместе найти то место, где находятся ваши вещи. Ведь мы находимся под самыми звёздами, на вершинах древних, мудрых и вещих кедров. Вселенная, звёзды и вещий лес помогут нам. Мы должны лишь увидеть знаки и следовать им.

– Да, я слышал о таком! Я слышал! Нужно попросить у мира помощи, и тогда получишь её обязательно.

– Может быть, и так, но мне кажется, что нет необходимости просить у Вселенной о помощи, она всегда помогает нам. Необходимо лишь увидеть или услышать знаки, которые она нам посылает. Иногда это происходит во сне. Скажу честно, я сам ещё не имел подобного опыта, но моё сердце говорит мне именно сейчас, в эту секунду, об этом пути познания и видения знаков.

– Вы можете разговаривать с вашим сердцем? – смущённо и с недоверием спросил незнакомец.

– Не то чтобы разговаривать, просто я иногда прислушиваюсь к голосу моего сердца, и это помогает. Голос сердца не подведёт никогда. Прислушайтесь к вашему сердцу, и оно подскажет путь. Оно само попросит у звёзд, у травы, у вещего леса о помощи в нахождении пути к пропаже и даст вам знак.

– А почему вы решили помочь мне в поисках моей пропажи? – заинтересовался незнакомец.

– Это тоже знак сердца, и я его услышал. Недавно я помог одному иностранцу в каком-то городе, он так же, как и вы, был ограблен, а говорил он на таком же языке, как и вы. Тогда я также услышал голос моего сердца и помог ему.

– Я ещё никогда не слышал моего сердца. Как можно его услышать, чем я могу его слушать, что оно может сказать, да и как? Не думаю, что это правда.

И в это мгновение незнакомец, на лице которого появились сомнение и недоверие, словно теряющий воздух надувной шар, отяжелевший и слабеющий, на глазах начал падать. Восторженное от невесомого полёта лицо наполнилось испугом и непониманием причины столь быстрого падения: «Что происходит? Почему я падаю?» Он падал вдоль дерева, пытаясь ухватиться за ветви, но ничего не помогало. Какая-то сила влекла незнакомца вниз, к земле. Он больше ничего не говорил и, как газовый сгусток, как облако в жаркий день, рассеивался в ночном пространстве. Он лишь озадаченно глядел Виктору в глаза, прося его взглядом помочь, вернуть его вверх, к вершинам кедров. Виктор сопровождал падающего, паря рядом с ним, тонущим в глубине ночной тайги. Он чувствовал, что должен что-то изменить и вернуть незнакомца наверх, он даже пытался удержать падение, держа его за руки, но ничего не помогало. И вновь он услышал голос сердца. Он напомнил ему того иностранца в Бийске.

– Вот, вот, я понял теперь! Я узнаю тебя! – громко, разливаясь эхом по ночной тайге, провозгласил Виктор, не переставая глядеть в теряющие надежду глаза незнакомца. – Тот иностранец, о котором я упомянул, он тоже был обворован, но я точно знаю, что сердце сказало ему не держать зла и обиды на грабителя. Он должен был его услышать, у него не было другого выхода.

Всё застыло. Падение остановилось. Но оба понимали, что это лишь на мгновение, и это мгновение было дано для принятия решения, для осознания или для того, чтобы Виктор смог договорить то, что сказало ему сердце. Приблизившись к незнакомцу и вглядевшись так глубоко в его глаза, насколько позволял свет звёзд, тихо, дающим надежду шёпотом произнёс:

– Он был так же обворован, всё как у тебя, а значит, он – это ты. Это ты тот иностранец с привокзальной площади в Бийске. Но ты там не осудил тех, кто тебя ограбил. И это лишь потому, что ты услышал голос твоего сердца. Иначе не могло быть! Ведь нашим мозгом, нашим умом мы никогда ничего не прощаем. Только сердцем мы можем простить, а значит, ты можешь его слышать. Так услышь его и сейчас! Вспомни! Как в детстве! Ведь детьми все мы общаемся с миром только через сердце. Пока жизненные обстоятельства не притупляют нашей связи со Вселенной, а потом, потом мы просто всё забываем, закрученные в бытовом вихре. Мне кажется, что от этого небольшого довода, но, я думаю, очень сильного, сильного потому, что о нём мне рассказало сердце, тебе станет спокойнее.

Виктор плавно отлетел от незнакомца и в любую секунду ждал его дальнейшего падения в темноту, на дно тайги. Он сделал всё что мог, и теперь всё зависело от того, который висел на волоске. От его решения и принятия сказанного Виктором всем его сердцем.

Волшебная тишина таёжной ночи, блеск звёзд, а также весь вещий лес застыли в ожидании. Всё ждало того момента, в который завязший в собственной путанице своего ума незнакомец откроет себя собственному сердцу или же упадёт.

Хрустнула, но не обломилась очередная ветка, не выдержавшая тяжести того, что осталось от фигуры незнакомца, и в темноту нижней тайги улетели сорвавшиеся с ветви иголки. Виктор встрепенулся от неожиданного в тишине треска ветви, но тут же почувствовал уверенность, посланную сердцем. «Он принял это! Он осознал! – спокойно проговорил голос в груди, и тут же Виктор увидел свет и радость во взгляде незнакомца. – Я поверил. Не знаю, как это получилось, но я поверил». Его глаза вновь наполнились радостью и в то же время спокойствием. С лица исчез страх падения в темноту, и можно было увидеть его стремление вверх, к звёздам. Надломанная ветвь, за которую он держался, легко поднялась в исходное положение и приросла к стволу, не оставив следа от надлома. Он вновь стал принимать свою прежнюю, целостную форму и вмиг, смеясь от счастья, оказался вместе с Виктором над макушками кедров: