По двум сторонам коридора тянулись высокие витражи с изображениями различных ангелов. Работы выглядели поистине величественными. Крылья небесных воинов, поднятые высоко в небо, могли очаровать кого угодно. Стены, выложенные темным камнем, придавали еще больше фактурности. В каких-то местах виднелись шероховатости и неровности, что в купе с остальным, погружало в старое готическое настроение создателя.

Вглядевшись вглубь коридора, Джой увидела его. Человека, сумевшего отнять ее душу, при этом оставив в живых. Архитектор стучал каблуками по мраморному полу, вышагивая словно модель на подиуме. Грациозно, стремительно, с шармом присущим только ему.

В черном костюме тройке, с желтым платком, торчащим из нагрудного кармана, он вновь выглядел как властелин своего маленького мирка, наполненного болью. С каждой новой секундой его высокая фигура становилась ближе, отбрасывая длинную тень на блестящем полу.

В этот раз Джой смотрела на него совсем другими глазами. Они не зря заковали ее в браслеты и нацепили намордник. Ведь если бы ей посчастливился хотя бы один шанс, она бы разорвала его глотку зубами.

Подойдя ближе, Архитектор внимательно посмотрел на заключенную, трепещущим взглядом. Видимо по взгляду Джой было отчетливо видно с какой яростью она испепеляла его ухоженное красивое лицо. В зеленых глазах девушки бушевала настоящая буря, в то время как поза выдавала фальшивую покорность.

Жестом руки Архитектор велел охранникам оставить его наедине с пленницей. Мужчины отдали честь и тут же удалились, шелестя накрахмаленной формой. Достав из кармана брюк медальон скорпиона, Архитектор смерил его вес в ладони.

— Красивая вещь, — сказал он. — Дай угадать. Подарок отца?

Понимая, что Джой не может ответить, мужчина улыбнулся. Подкинув скорпиона в воздух, он поймал его другой рукой. Джой глазами проследила за полетом медальона зная, что Архитектор играет с ней.

— Говорят твой отец полицейский, — мужчина отошел в сторону, дав Джой пройти вперед. — Что он очень хороший коп. Честный. Не берет взятки. Ловит преступников. Сажает за решетку плохих людей. Прям герой детективного сериала.

Смотря на гротескные изображения витражей, Джой шла прямо, слушая речь психопата.

— А еще говорят, что он пьяница и дебошир. Что он не прочь избить женщину. Собственную жену.

Значит он наводил справки, подумала Джой. Изучил ее окружение. За ранее знал с чем будет иметь дело.

— Феникс, вроде так его называли, когда он был молодым? Несломленный, всегда восстающий из пепла. У меня есть один вопрос… Если твой отец такой самоотверженный человек, — Джой шла впереди, не видя лицо собеседника, но даже так она знала: Архитектор улыбается. — Почему он не приехал и не вырвал своего ребенка из лап больных психов?

Джой остановилась, но тут же получила толчок в спину, заставивший ее продолжить движение.

— Даже представить не могу что чувствует родитель у которого пропал ребенок. Страх. Паника. Смятение. Чувство вины, за то, что не смог уследить. Наверное, злость на самого себя, — Архитектор выдержал театральную паузу. — Но так или иначе, в конце останется лишь ноющая рана, которая не затянется до тех пор, пока не узнаешь правду. Правду о том, что же случилось с твоим ребенком.

Продолжая толкать Джой в спину, Архитектор повысил голос:

— Как думаешь, что лучше? Узнать чудовищную истину и постараться принять ее? Или же и дальше жить в неведении, терзая себя вопросом: что же произошло на самом деле?

Подойдя к высокой двери, в конце коридора, Архитектор потянул за ручку и впустил Джой в огромный зал, больше смахивающий на кинотеатр.

Широкое белое полотно для просмотра кинолент. Десятки сидений. Тусклый свет с потолка. Запах пыли и сырости. Видимо этим местом уже очень давно не пользовались.

Осмотревшись по сторонам, Джой увидела занятым каждое кресло. Сначала ей показалось, что все это люди, но присмотревшись внимательней, девушка заметила несуразность их поз. Ломаные, искалеченные мужчины и женщины, расположенные как попало, больше смахивали на манекены. Подойдя ближе, Джой убедилась: так и есть. Весь зал кинотеатра выглядел как дурной кошмар. Серые куклы смотрели на экран, подобно живым зрителям, ждущим начала представления. От их безликих лиц по телу девушки пробежали мурашки.

Заведя Джой внутрь, Архитектор усадил ее на единственное пустое кресло и щелкнул пальцем. На огромном экране появилось мутное изображение человека. Разглядеть кто это не представлялось возможным.

— Джой, ты любишь фильмы? — спросил мужчина. — Знаешь, я всегда думал, что кинематограф опасное изобретение. Его безумными лентами можно опоясать всю землю, и стоит лишь поднести спичку…

В этот момент Джой поняла, что собирается показать Архитектор. Как только она хотела вскочить с кресла, крепкие руки мужчины с силой усадили ее обратно.

— Фотография — это правда, — на экране появилось испуганное лицо Линдси. — А кино — это правда двадцать четыре кадра в секунду!

***

Первым что увидел Паркер, открыв глаза, были его собственные ноги, безжизненно волочащиеся по грязному полу. Босые ступни оставляли длинные следы, уходящие далеко в темноту. Коридор, по которому волокли Дональда, казался одной мрачной бесконечностью. Глаза никак не могли настроиться. Все размывалось. Свет. Тень. Стены давили с двух сторон, напирая своей грубостью. И только хорошо проморгавшись мужчина понял, где он находиться.

Тоннель ведущий в комнату торгов. То самое место, по которому проходили сотни пленников Паркера, перед тем как попасть в рабство.

— Эй! — крикнул Дональд.

Но в ответ он услышал лишь спокойное ровное дыхание у себя за головой. Кто-то крепко держал его за воротник рубашки, волоча по полу, словно мешок с мусором.

— Эй! Давай договоримся? У меня есть деньги! Много денег!

Паркер хотел сопротивляться, но тело отказывалось слушать хозяина. Все мышцы потеряли былую упругость, больше напоминая желе.

Через каждые пару метров на потолке загоралась лампочка, в то время как предыдущая гасла. Сам Дональд распорядился сделать это. Чтобы мальчики и девочки, мужчины и женщины, все они испытывали страх, идя по мрачному коридору смерти. Сейчас он на собственной шкуре ощутил воздействие света и тени.

Узоры на стенах возникали и тут же пропадали, в момент, когда загоралась следующая лампа. Игра светотеней вкупе с воображением по-настоящему пугали. Раз в несколько секунд Паркер видел долговязую тень своего палача, держащую в руках его жизнь. Всего миг и он исчезал, но лишь для того, чтобы вновь вернуться корявой чернотой на кирпичной стене.

— Да кто ты такой?! — не сдержав эмоций, закричал Дональд.

В грязной рубашке, с растрепанными волосами, босой, Паркер больше напоминал пьяного бездомного, которого тащит приятель. Только человек за его спиной не был приятелем. Вспомнив до смерти испуганные глаза своего адвоката, в тот момент, когда на его шее сомкнулись пальцы Феникса, Дональд сразу же все вспомнил.

Глубокая волна паники пробежала по телу, остановившись возле сердца. Губы задрожали от страха.

Он добрался до него!

Такого ужаса Паркер не испытывал ни разу в жизни.

— Зачем тебе это все? — в ответ лишь звук подошвы, шаркающей по пыльному пол. — Какого хрена ты хочешь добиться? Что за сраная вендетта?

— Вендетта?

Услышав голос Феникса, лицо Паркера моментально покрылось потом. Скрипучие ноты гортани отражались от стен, вонзаясь в голову.

— Ты думаешь все это банальная месть? — спросил Феникс. — Если бы все было так просто…

— А что тогда? — пленник смотрел на свои пятки, обреченно бороздящие грязь.

— Ты думаешь, что я один из тех, кто хочет убить привкус обиды глотком сладкой мести? — Феникс зловеще засмеялся. На потолке загорелась следующая лампочка, нарисовав его вытянутый силуэт. — Все гораздо сложнее. Видишь ли, Дональд, как и все остальные, ты зритель, критик и массовка в одном лице… Все те люди, что накладывают свой отпечаток на историю.