И я бегу.

***

— Именно так ты и добрался домой, — девушка прикрывает рот рукой и зевает. — Так что нет — это был не сон.

Я всё ещё не могу отдышаться. Такое чувство, что всё сейчас увиденное происходило в данный момент. Ни одно воспоминание нельзя восстановить настолько точно. Порой не получается вспомнить даже то, что происходило пару десятков минут назад. А здесь всё было абсолютно точно: температура, запахи, ощущения, мысли. Я прищуриваюсь и смотрю на девушку.

— Кто ты? — спрашиваю уже почти спокойным голосом.

Незнакомка делает шаг ближе.

— Не хочу всё размусоливать, поэтому расскажу кратко и по существу. Можешь называть меня Люси. Судя по твоему словарному запасу, я являюсь пришельцем.

— А по…

— Молчи, — девушка бросает на меня грозный взгляд, словно учительница на непослушного мальчика. — То, что ты сейчас видишь перед собой — лишь проекция твоего воображения. Это означает, что на самом деле никого, кроме тебя, в комнате нет. Я просто посчитала, что такой способ общения будет привычнее и проще. Не выдерживаю и спрашиваю: "Проще, чем что?"

— Проще, чем общаться с голосом у тебя в голове.

— Так я чокнулся, да? Надышался вчера угарных газов и слетел с катушек? Приехали, блин.

Девушка делает ещё шаг вперёд и становится уже почти у самой кровати. Я смотрю на неё снизу вверх. Она тяжело вздыхает.

— Помнишь, как что-то заползло в твой нос? Это была я. К сожалению, в твоём мозге нет подходящего слова, чтобы описать, как выглядит моя настоящая форма. Хотя это и не особо важно. Значение имеет другое, а именно — ты до сих пор жив только благодаря мне. Я есть твоё сердце.

— Поясни-ка, — проглатываю слюну.

— Тебя убили ударом ножа в сердце. Ты действительно умер, но время на спасение ещё было. В отличие от имеющегося тогда у меня выбора: либо умереть в огне, либо попытаться тебя реанимировать, мне не оставалось ничего, кроме как заменить тебе ставшее непригодным сердце.

— Каким образом?

— Я его съела.

Повисла тишина.

— Съела? — подняв брови, спрашиваю я.

— Именно. Надо отметить, что оно было не слишком вкусным. Ты бы получше за здоровьем следил, а то в таком возрасте иметь такое сердце… У многих животных и то поаппетитнее будет. Хотя, может, все человеческие сердца имеют такой странный вкус? Так-с, что-то меня не в ту степь уже понесло. Продолжим.

Я потерял дар речи после информации про сердца.

— На чём это я остановилась? Ах, да. Съев твоё сердце, у меня появилась возможность соединиться с телом посредством становления новым главным органом. Именно так всё и произошло. Я срослась с твоим организмом, и мы стали единым целым во всех смыслах этого слова. Теперь мы не сможем выжить друг без друга: ты без сердца, а я без носителя, ведь, войдя с тобой в симбиоз, потеряла возможность трансформации.

— Так это ты ночью управляла моим телом?

— Конечно. Если бы не мои способности и умение мыслить, мы бы так и остались лежать на том бетонном полу. Естественно, на утро нас бы нашли под завалами, но всё равно вариант такой себе, так ведь?

Голос Люси изменился: теперь он уже звучит не укоризненно, а даже наоборот, дружелюбно.

— Артёмка, у нас гости, — девушка поворачивает голову к двери.

Раздаётся противный звук дверного звонка.

— Может, ты ещё знаешь, кто это? — обращаюсь я к Люси.

— Милиция.

"… Мы все несем в себе несколько личностей.

Только дурак думает, что он единственный жилец дома."

Эрик-Эмманюэль Шмитт. "Улисс из Багдада"

Милиция? Последний раз, когда правоохранительные органы наведывались ко мне, был ещё в школьные годы. Мы тогда с друзьями решили отметить чей-то день рождения. Удивительно, что я уже даже не помню того человека. Хотя в том возрасте это было и не особо важно, ведь главное — напиться и повеселиться от души. То ли от выпитого алкоголя, которого в ту ночь ушло не мало, то ли от своей забывчивости я не заметил, что время укатилось далеко за одиннадцать часов вечера, а музыка с телевизора продолжала греметь на весь дом. И вот около часа ночи в дверь раздался похожий звонок. Мы, несовершеннолетние школьники, тогда не просто испугались, а впали в настоящую панику. Естественно, я говорю про тех, кто ещё был в состоянии впадать в панику к этому времени.

Я тогда в первую очередь боялся не того, что нас куда-то заберут и составят протокол, а, как и любой нормальный школьник, того, что потом родители узнают обо всём. Вот он — страх всего младшего поколения во все времена. В ту ночь мы решили отправить самого старшего из нас — Борю — на разговор с представителями закона. Как он потом рассказывал, милиция оказалась неожиданно дружелюбной из-за того, что завтра одного из них должны были повысить. Можно сказать, нам неимоверно повезло. После того случая я зарёкся когда-либо ещё устраивать тусовки на своей квартире. Мораль истории довольно проста — если есть возможность, то веселитесь, дети, не на своей территории.

— Ало, Артём, — раздаётся возмущённый женский голос. — Потом подумаешь о своём прошлом. Я не рекомендую заставлять товарищей милиционеров ждать. Судя по информации в твоём мозге, высок шанс того, что это плохо закончится.

— Подумаю о своём прошлом? Откуда ты узнала?! Неужели ещё и мысли мои можешь читать?!

— Говорила же: мы с тобой одно целое. Я знаю всё, что ты думаешь и чувствуешь. Повторю ещё раз: иди открывай дверь!

По комнате снова раздаётся противный звонок.

— Жалко, что у меня нет физического тела и не получится тебя пнуть, — обречённо вздыхает Люси.

— Да иду, иду.

Потерев лицо руками, я встаю с кровати и, бросив косой взгляд в сторону девушки, иду ко входной двери. По комнате в разных углах валяется несколько пар носков, пыльные гантели по пять килограмм каждая (напоминание о неудачной попытке привести себя в порядок) и просто клочок сбившейся пыли. Не помню, когда последний раз делал генеральную уборку, ведь никто ко мне не заходил, кроме хозяйки, которой было всё равно на чистоту. А для себя убираться особого желания нет.

Выхожу в коридор и смотрю на себя в висящее возле входа зеркало. Паршиво, однако… Напротив стоит в одних трусах щетинистый мужчина, лет на пять старше меня. Лицо в саже и царапинах, разбитый подбородок с засохшей кровью и рассредоточенный взгляд. Пожалуй, таким на утро я ещё ни разу не просыпался. Времени умыться и сделать себя похожим на человека нет, так что придётся встречать гостей в таком виде. Взглядом ищу Люси — она стоит прямо за мной:

— Отрицай любые обвинения и веди себя как пострадавший. Скажи, не помнишь, как добрался домой. Уверена, что у них ничего на тебя нет.

Тяжело вздыхаю и, на миг засомневавшись, открываю дверь.

Тело тут же обдаёт прохладой с лестничной площадки. Передо мной стоят два молодых парня в тёмно-синей форме и жёлтой надписью «Мiлiцыя» над правым грудным карманом. На вид они лишь на года два старше меня. Один из них, который чуть ниже своего товарища, приставляет руку к кепке на бритой голове:

— Сержант Ломонов. Вы — Артём Иванович Климов?

— Да, — отвечаю я максимально спокойно, хоть сердце и бешено бьётся.

— Вам необходимо проехать с нами в отделение.

— Соглашайся, — раздаётся сзади голос Люси. — От них не исходит никакой опасности.

Вовремя останавливаюсь, чтобы вслух не ответить девушке.

— По какому поводу? — спрашиваю я у парней.

— С вами хочет поговорить следователь по делу о ночном поджоге склада компании «ЮниПорт», — сержант переглядывается со своим напарником. Они явно удивлены моим вопросом. Ещё бы: стою с разбитым и испачканным в саже лицом! Очевидно, что я в курсе произошедшего.

— Хорошо. Но дайте мне минут десять, чтобы привести себя в порядок и одеться.