“Они так скоро приветы начнут друг другу передавать”, – мысленно приходил к выводу Дерек, вспоминая, что когда-то давно уже представлял себе такое будущее, напоминающее ситуацию, сто раз обыгранную в кино, в которой не в меру любвеобильный женатик, имеющий связь на стороне, спит и видит, как в этом немного фантастическом сне его жена и любовница крепко дружат, воркуют даже, и мирно обсуждают его между собой.

Камни таинственно сверкали в сосках мальчишки, и уже никто не посягал на их изъятие, даже сам Стайлз. Они заняли свое законное место, и пару раз Дерек случайно заставал своего настоящего парня у зеркала. Он смотрел на себя, полуобнаженного, так, будто наконец разглядел свою главную особенность, которая притянула к нему красивого оборотня магнитом, да так до сих пор и не отпустила. И именно она заставила сделать его худое, бледное тело достойным блеска драгоценных камней.

Иногда красивые люди, смотря на своё отражение, в упор не видят себя.

Стайлз теперь видел.

Он принял свое глубокое двойное донышко, запрятанное в глубинах сознания. Хотя четко и очень правильно разделял себя и Кая, и прекрасно отдавал себе отчет, каков на самом деле его двойник: родившийся уже взрослым, но умственно отсталым; манипулирующим своими родителями, как бывает в детстве; требующим себе новые и новые игрушки, первой из которых оказался член взрослого мужчины.

Дерек, услышав концепцию рассуждений своего парня, был странно смущен ему данным определением, в котором явственно сквозило что-то грязное и педофиличное. Но детского в двойнике Стайлза было чуть, а вот другого – темного, чувственного – навалом.

Страдающий на светлой стороне Стилински теперь открыто жаловался, издалека интересуясь:

- Он снова провоцировал тебя?

- На что? – делал непонимающее лицо волк.

- На... сам знаешь! – злился Стайлз и мрачно выдавал: – У меня болит. Там.

- Где? – требовательно спрашивал Дерек, с жадностью предвкушая смущение и даже стыд своей пары: Стайлз так и не научился говорить свободно о самом интимном.

- Да знаешь ты – где! – сильнее бесился Стилински и, не деликатничая, молча хлопал себя по заднице.

- А... – тянул оборотень, пряча улыбку, – там...

- Да, там! – орал потерявший терпение Стайлз.

- Там, это в анальном отверстии? – серьезно подсказывал Дерек, смакуя анатомический термин, и уворачивался от летящего в него предмета.

Стайлз никогда не кидал в волка чего-то тяжелее учебника, хотя каждый раз грозился, что следующим снарядом обязательно Дерека прибьёт.

- Значит у тебя болит там, детка, – констатировал волк. – И?

Пикировка уже не имела статуса скандала. Дерек чутко чуял эту грань. Теперь это была ничего не значащая, хотя и смущающая мальчишку болтовня.

Дерека же она возбуждала.

- И? – гневно переспрашивал Стайлз и жалобно признавался: – Мне сидеть больно!

- Давай полечу, – предлагал Хейл любовнику.

- Ты извращенец чертов, – комментировал тот, зная, какое пикантное лечение ему предлагается.

Стайлз любил римминг. Дерек любил Стайлзу римминг делать.

Но даже в процессе он продолжал возмущаться.

- Ты снова повелся на ЕГО уговоры потрахаться жестко, да?

Дерек мычал где-то в районе задницы о том, что он ни в коем случае не виноват. Что маленький извращенец Кай нуждается в жесткой стимуляции.

- А достигнутый им оргазм, как ты знаешь, – вещал Дерек, выглядывая из-за попы, – вы делите на двоих. Поэтому – как я могу не стремиться к нему всеми доступными способами, детка?

- Такие способы, дет-ка, – передразнивал его Стилински, – скоро меня убьют.

Но Дерек говорил, что Стайлзу наверняка бы жесткий секс понравился. Если был бы доступен. Да. Не отрицай, скромняжка, понравился бы обязательно! И почему ты отрицаешь это?

- Я не отрицаю. Я просто не хочу быть...

...похожим на него, понимал Дерек. И отметая из памяти двойника, как образец полнейшей разнузданности, больше всего на свете хотел уверить своего мальчишку, что он навечно останется для него милым девственником из ночного кафе, который, болея неизвестной волку болезнью, так ярко и стремительно в ночь их знакомства потерял невинность, даже не догадываясь об этом.

- ... Вылизать тебе яички, мальчик? – томно дыша в поджавшуюся мошонку любовника, хрипло спрашивал его волк, перейдя от лечения к привычному им двоим осторожному сексу.

Стайлз уже не сопротивлялся нахлынувшей похоти.

Тихо шептал:

- Да... Да...

Забыться в сексе получалось лишь с Каем – не думать ни о чем, рвать юное тело, долбиться в него глубоко, на всю длину члена. И по-армейски быстро собирать себя по кусочкам, в которые раздирал его тело очередной космический оргазм, чтобы быть готовым к расспросам своего очнувшегося парня.

Дерек старательно выполнял программу. Но, боже, как же хотелось расслабленно полежать! Прийти в себя после постельной битвы, потискать Стайлза, не Кая, усталой рукой, поцеловать взасос, чтобы почувствовал мальчишка, как пряно пахнут губы волка, испачканные своим же семенем, которое высосал он из распухшего ануса Кая, сводя его с ума отсрочкой оргазма – вынув член и заменив его своим мягким языком.

- Его ты так не мучаешь, блять, – рассерженно шептал распаленный мальчишка, намекая на Стайлза.

“Он и так измучен”, – думал Дерек, представляя – насколько.

И отвечал:

- Мне нравится мучить тебя, детка.

Ответ был правильным. Черт знает, почему, но Кай всегда воспринимал такие за признания в любви.

- Мучай тогда, – красиво выгибался, милостиво разрешая, будто бы Дереку нужно было это разрешение...

Говорят, что начав модифицировать свое тело, сложно остановиться. Поэтому Хейлу не пришлось объяснять ничего Рою, который появился в их лофте во второй раз по желанию... Стайлза.

Накануне тот спросил Дерека с мрачным видом, болезненно ли будет прокалывать бровь.

“Болезненно, я думаю”, – на автомате обронил оборотень и тут же вопросительно уставился на своего парня.

- Ты что задумал? – удивился и сразу по решительному виду Стайлза понял – Каю отомстить. Сделать свой ход. Нанести микроувечье, сказав слово последним. И плевать, что тело он будет ранить своё собственное...

- Не вздумай, эй, – попробовал остановить, но тут же понял, что бесполезно: у Стайлза был такой воинственный вид.

Он с этой же гримасой отчаянной мужественности терпел манипуляции Роя, пока тот колол ему бровь и вставлял золотую штангу. Выбор украшения был доверен Хейлу, и Дерек, не задумываясь и не говоря Стайлзу ничего, облегчил свою кредитку еще на пару тысяч. Знал – так хоть визгу будет меньше, когда Кай обнаружит новый прокол.

Стайлз тихо шипел от боли, а Дерек стоял рядом и по-сумасшедшему угорал. Он откровенно потешался над ситуацией, над татуировщиком-медведем, ничего не подозревающим; над тем, что только он один знает, что Рой сейчас колдует совсем над другим мальчишкой. Оказавшимся, правда, таким же упрямым, как и его двойник.

И Кай вызов принял. Сначала долго, конечно же, выл, глядя на себя в зеркало, где отражалась помятая рожица с синяком на пол-глаза. Опухшая бровь еще кровоточила и наверно, болела. Дерек еле уговорил его на секс, успев наслушаться слезливых жалоб вперемешку с угрозами.

А в следующий их раз, в очередное свидание, пробовал уже его отговорить от новой авантюры по прокалыванию пупка.

- А я хочу, – до смешного просто объяснил свое желание Кай волку, – и чтобы с цветными камешком.

И заглядывая оборотню в глаза, сказал все еще работающую фразу:

- Мы же можем себе это позво...

- Можем, можем, – оборвал его Дерек, в панике соображая – как обуздать зарвавшегося любовника. – Имей в виду – Стайлз будет против.

Кай зло блестел глазенками:

- Он тоже меня не спрашивал, когда портил лицо.

Дерек напоминал – “Ты первый начал”, а Кай, плюя на логику, талдычил одно – “И что?

Хочу”.

При этом выглядел противным злобным подростком, когда капризно предупреждал: