Но кофе уже испортил всё.

Осознание невинности сидящего напротив парня резало по-живому.

Дерек вдруг понял, что найдя в нем – тихом и молчаливом, то самое, главное, до жути не готов ко встрече с ним. В момент, когда у него в офисе напряженный период, когда поджимают сроки сдачи проектов, когда наступают на пятки коллеги, когда...

Тысяча причин. Миллион.

Поэтому, увидев, как Стайлз допивает свой кофе, он снова спросил, так, вскользь, чтобы слегка успокоить совесть:

- Теперь пойдем ко мне?

Получил кивок темноволосой головы.

- Уверен?

Стайлз поднял на него свои янтарные глаза. Уверенности в них не было ни капли. Но Дерек постарался этого не заметить.

В те десять минут, что шли они до дома, оборотень успел прокрутить в голове догадки, которые своим говорящим поведением подкидывал ему о себе Стайлз. О том, что парень наверняка никому из родных еще не признался. И в школе вряд ли о своей тайне сообщал. Лидия, та, рыжая, конечно знает. Но девчонки, посвященные в страшную тайну, хранят секреты маленьких своих геев, как собственные. Они с большей вероятностью сболтнут на перемене кому-нибудь о новом бойфренде своей лучшей подруги, но вряд ли сдадут парня, проживающего по соседству, очень милого и тихого, который вдруг оказался не таким, как все.

Не хотелось предполагать, что этот Стайлз выбрал его случайно и наугад. И Дерек усмехался, вспоминая – он его и не выбирал. Волк сам прижал его к стенке, вынудив согласиться на секс. Обаяв своей животной красотой и уверенностью хищника, знающего, что жертва ему по зубам. Только вот являлось ли это правдой? И кто кого победил, Дерек не знал. Ощущал неясные сомнения, стыд и неприкрытое вожделение, когда стоял со Стайлзом рядом в лифте, поднимаясь на свой двадцать седьмой этаж. Прекрасно помня все свои предыдущие интрижки и проводя параллели: на третьем этаже он уже вовсю должен был стискивать ягодицы любовника двумя руками и с упоением сосать его язык. Но маленький не признавшийся в своей девственности девственник удерживал Дерека на расстоянии. Без слов и уговоров, без ложной скромности. Он просто стоял рядом и робко держал свои прохладные пальцы в предложенной минутой ранее ладони Дерека. Он будто и не выходил из той уютной кофейни, которая своей особенной, домашней атмосферой, со всеми её немногочисленными клиентами спасительно ограждала Стайлза от посягательств.

Такие мальчишки заслуживают в свой первый раз любви, подумалось оборотню. А тут – я. Красивый, готовый к любому приключению в постели, не очень-то разборчивый, повернутый на карьере вервольф. А еще – трусливо прячущий в себе понимание того, как сложно сейчас его партнеру. Как было сложно ему изначально – и в тот момент, когда у него при публичном просмотре сериала в компании друзей встало на полуголого актера. И когда он, прикоснувшись к себе, впервые подумал о парне. Когда спустил на порно-плакат с обнаженным мужчиной и заметил, как симпатичны ему некоторые одноклассники, бегающие, увы, за девчонками...

В их маленьком городишке надеяться на красивый гейский роман наверно показалось Стайлзу глупым. Чтобы добиться любовной сказки, нужно сначала признаться, что ты гей. А Стайлз, наверно, не мог. Как и все, берёг родителей, боялся осуждения в школе. Глушил потребности тела мастурбацией. И в клуб пошел от полной безысходности и конкретно за сексом.

Ладно.

Об этом не надо думать, когда ты желаешь получить простое телесное удовольствие. И Дерек не размышлял, прогоняя какую-то новую для себя жалость к красивому мальчишке, к его жестокому плану лишиться девственности вот так, с первым встречным. Надо было, конечно, после кофе отвезти его домой, назначив новое свидание. Увлечься сценарием внезапной влюбленности, перестать отнекиваться от очевидного, что влюбленность эта случилась с ним в реальности и так скоро.

И отнекиваясь, хоть и осознавая всё, Дерек шептал в розовое ухо, когда уже раздевал Стайлза у себя в прихожей. Шептал неслышно, почти мысленно, но выдавая себя с головой:

- Я буду очень нежным, мальчик. Не бойся меня...

От Стайлза пахло кофе и выпитым коктейлем.

Пахло страхом, ожиданием, пиццей, туалетной водой. Чистой кожей, потом чуть ближе к впадинам подмышек. Гелем для душа, кровью из видимой, но уже подсохшей царапины на бедре.

Простые бытовые запахи рассказывали Дереку о том, как парень провел день и, чтобы заглушить в себе поток ароматической информации, он стал усиленно принюхиваться к более насущному в данной ситуации. К возбуждению, к характерному запаху эрегированного члена и терпкому душку из-под стиснутой боксерами мошонки. Оттуда пахло влагой, и ею же – еще ниже, где сжатым половинкам ягодиц наверняка было жарко под джинсами в духоте танцпола, и где чуть вспотевший анус сейчас свободно раскрывался под ладонями волка. Колечки мокрых волосков промежности были преступно милы. Весь Стайлз был милым, робким, смущенным. Дерек не видел, но ясно чувствовал трепещущими ноздрями, как медленно и наверняка красиво катится крупная слезина из уголка его светящегося янтарем глаза. Как жмурится Стайлз, тая от долгожданной мужской ласки и совсем не замечает, что Дерек, вдыхая солёные испарения его единственной благодарной слезы, последним усилием воли предотвращает свою трансформацию от нахлынувших на него адских, болезненно-чувственных ощущений...

Не всем нравится заниматься сексом с обращенным вервольфом. Это довольно-таки специфично. И конечно же, не может быть и речи, чтобы предложить такое своему человеческому любовнику в первый раз. В самый первый первый раз.

Дерек держался, не понимая, отчего его так выворачивает двумя своими сущностями наизнанку. Не хотел искать ответ на этот вопрос, закрывая глаза, наслаждаясь теплом чужой кожи на своих ладонях и ощущая, как не удерживает в себе волка, отпускает его.

Сорвав с себя футболку еще в самом начале прелюдии, сейчас Дерек чуял, как ручеек серебристо-черного меха проклевывается от холки до поясницы, чертя ровную линию, повторяющую стрелу позвоночника. Как заостряются уши и краснеют глаза, наливаясь угольным жаром. Как чуть выступают клыки, делая его лицо звериным и прекрасным.

Обернувшись, Стайлз ничуть не испугался Дерека. Он, приподнятый руками волка, обхватил его ногами за талию – голый, хрупкий – обнял за шею, зарываясь пальцами в мощный меховой загривок и стал послушно отвечать на поцелуй. Вжался в грудь Дерека всем телом, съезжая чуть вниз и задевая копчиком торчащий, только что выпростанный из расстегнутых джинсов член оборотня. Плавился в объятиях и, выгибаясь, обещал сладость, неведомую волку прежде.

Вдруг захотелось и девственность его присвоить, и наутро вернуться в то кафе, объявив завтрак вторым свиданием. Стало понятно, что эта случайная встреча, никак не способная стать чем-то иным поначалу, она есть то самое, настоящее, которому если и смог бы Дерек сопротивляться, то очень недолго. И дело было даже не в том, насколько классно пройдет у них сегодняшний секс. Дело было совсем не в этом...

Дерек бережно упал со своей ношей на нерасстеленную кровать, торопливо срывая с неё покрывало, взрезая тонкий трикотаж когтями, и осторожно взялся за острую коленку, ожидая еле ощутимого сопротивления, когда начнет он разводить Стайлзу ноги. Но Стайлз его удивил. Решил, видимо, перестать смущаться. Он странным, остекленелым взглядом воззрился на оборотня, а после паузы, какой-то нелепой, в общем, которая разорвала их прелюдию надвое, разделив время на “до” и “после”, вывернул ляжку сам, проявив йоговскую гибкость. Сустав хрустнул, но Дерек совсем этого не заметил, не обратил внимания даже, уставившись между ног своего девственника, которого еще час назад хотел отвезти домой, пожалев.

Девственник шире развел свои коленки, предоставляя прекрасный обзор на всего себя и протянул руку, опрокидывая Дерека вниз на постель.

Ночь, начавшись так предсказуемо, чтобы потом повергнуть Дерека в шок от осознания приключившейся влюбленности, теперь снова стала простой и понятной. Стайлз, со стеклянными глазами красивой куклы, ничуть не боясь большого члена оборотня, схватил его рукой и жадно стиснул, произнеся при этом странное, будто к самому себе не относящееся, использовав обращение как к третьему лицу, находящееся в их постели: